Она улыбнулась, будучи ему признательной.

– Где будет проходить свадебный прием? – спросила Наталья.

– Об этом подумает семья невесты, – категорично ответила Мэдисон.

– Вы и Грейсоны родственники? – спросила мать Максвелла.

– Роми моя названая сестра, – решительно сказала Мэдисон.

Роми кивнула:

– Мы выбрали друг друга до того, как поняли, что люди не могут выбирать себе родню.

– Могут, если хотят, – произнесла Мэдисон.

– А я бы хотела выбрать себе родственников, – эмоционально сказала мать Максвелла. – Моя семья состоит только из меня и моего сына.

– Вы скучаете по своей родне? – спросила Роми.

– Скучаю. – Взгляд его матери стал отсутствующим. – Я не понимала, что ни один из нас не виноват, пока Максик учился в школе. Я была слишком гордой, чтобы написать своей родне или сообщить ей мое местонахождение.

– Значит, они ни о чем не знают? – настаивала Роми.

Его мать покачала головой:

– Я никогда не узнаю, простила ли меня моя собственная мама и приняла бы меня такой, какая я стала. В любом случае, она гордилась бы Максиком.

– Я уверен, вся ваша семья порадовалась бы тому, каким стал малыш Максик, – поддразнил Виктор.

И, как ни странно, Максвелл обнаружил, что его тронуло одобрение друга.

– Как и твоя семья, – сказала Наталья, похлопав Виктора по руке. – Подумать только, вы оба когда-то были маленькими.

– Мне трудно представить их малышами. – Мэдисон рассмеялась.

– Отец Макса наверняка был гигантом, – сказала Роми, улыбаясь его матери.

– О, да. Во многих отношениях. – Наталья подмигнула Роми.

И Максвелл снова задался вопросом, не пора ли отвезти мать домой.

– Он гордился бы, если бы узнал, каким стал наш сын, – произнесла Наталья.

– Ты никогда не говорила ничего подобного, – не подумав, выпалил Максвелл. Его мать была почти шокирована его категоричным заявлением.

Она погладила его по руке:

– Я считала бессмысленным говорить о человеке, с которым ты не мог встретиться.

Максвелл удивился, когда никто из сидящих за столом не спросил, почему он не мог встретиться со своим отцом.

– Не сомневаюсь, что он бы им гордился, – сказала Мэдисон.

На этот раз Роми погладила Максвелла по ноге, успокаивая его:

– По-моему, ты в любом случае взял лучшее из его генофонда, – произнесла она.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз:

– Я рад, что ты так думаешь.

– О, это правда. Таким сыном, как Максик, будет гордиться любая мать.

– Я всегда равнялся на него, поэтому добился успеха, – сказал Виктор.

Максвелл впервые покраснел от смущения:

– Взаимно, Виктор.

Ну, на сегодня достаточно признаний.

– Вы хотите сами организовать прием? – спросил он у Мэдисон.

– Несомненно. Вы с Роми выбрали основные цвета для оформления?

– Голубой, – не задумываясь, сказал Максвелл.

– И я уверена, что знаю, какой оттенок голубого. – Наталья посмотрела в глаза Роми.

– Мы могли бы сделать сочетание голубого с серым, – предложила Мэдисон, и Роми, расчувствовавшись, кивнула.

Они обсуждали свадебные планы до позднего вечера. И Максвеллу очень понравилась уютная домашняя обстановка.

* * *

Роми не могла поверить, как быстро пролетело время до свадьбы. Она, Мэдди и часто язвительная Наталья выбирали свадебное платье в магазинах, встречались с поставщиками продуктов и пробовали свадебные торты.

Максвелл был слишком занят на работе, чтобы ежедневно принимать участие в подготовке свадьбы. Тем не менее он сумел настоять на том, что Роми обязана надеть фату и на свадьбе должны быть девочка, несущая цветы, и девочка, которая понесет обручальное кольцо.

Эти обязанности предстояло исполнять старшим детям двоюродных братьев Роми. Ее бабушка, дедушка, все дяди и тети и их дети должны были приехать на свадьбу, несмотря на то, что о ней объявили за такой короткий срок.

Роми была в восторге, но ужасно нервничала, потому что ей предстояло клясться в любви и верности человеку, который ее не любит.

Она старалась не забывать о том, как однажды ночью он сказал ей, что они никогда не разведутся.

Думать об этом было легко, пока Максвелл обнимал ее ночью или занимался с ней любовью. А днем, пока она и Мэдди воплощали в жизнь идею открытия чартерной школы или готовились к свадьбе и Максвелл был слишком занят, чтобы пообедать с ними или сходить на дегустацию свадебного торта, Роми было непросто.

Ее отец выздоравливал. Они снова разговаривали по телефону, и он казался ей прежним папой, которого она помнила из детства. После общения с ним Роми проплакала целый час.

Максвелл нашел ее в расстроенных чувствах, утешил и отвлек, занявшись с ней страстной любовью.

Она до сих пор не согласилась использовать голубые шарфы, но Максвелл ни разу не упомянул о них. Роми подумывала о том, что согласится их применить, если Максвелл признается ей в любви.

Тогда она сможет полностью ему доверять.

Но ей казалось, что эти голубые шелковые шарфы им никогда не пригодятся.

В любом случае, их сексуальная жизнь было крайне разнообразной. Ни Роми, ни Максвеллу не на что было жаловаться.

Она спросила его, правда ли, что акции Мэдди вернулись бы ее отцу, если бы «Грейсон Энтерпрайзиз» оказалась под угрозой поглощения компанией «Арчер Интернешнл Холдингс».

– Джереми Арчер уже начал поглощение. Мне пришлось приложить некоторое усилие, но со стороны все это выглядело так, будто он один угрожал «Грейсон Энтерпрайзиз».

– Ты такой коварный, что мне страшно, – сказала Роми, не зная, то ли удивляться, то ли ужасаться поступкам Максвелла.

– Это мой талант. – Он посмотрел на нее с вызовом.

– Еще какой, – ответила она.

– «Грейсон Энтерпрайзиз» уже изменяется к лучшему.

– Я не сомневаюсь, что так и будет, пока ты ею руководишь.

– Я не один ею управляю. Я вхожу в руководство, как договорился с твоим отцом.

– Но ведь ты определяешь стратегию компании, верно? – спросила она.

– Конечно.

– И остаешься царем корпорации.

– Если ты так считаешь.

– О, я так считаю. – Она наклонилась и поцеловала его. – У меня маниакальное желание заниматься любовью с царем. Ты знаешь кого-нибудь, кто отвечает всем требованиям?