«Нет, не все», – возразила про себя Саския и пошла на кухню, чтобы приготовить подруге шоколад.

– Бэмфорд меня бросил. И он просто невыносим, – выпалила Лисси, идя за ней следом.

Надо признать, что Лисси, с ее гривой белокурых волос, кончики которых на этот раз были выкрашены розовым, с огромными голубыми глазами и соблазнительной фигурой, была настоящей секс-бомбой. Ненормальная, конечно, но мужчинам это даже нравилось.

– Что ему надо на этот раз?

Лисси пренебрежительно отмахнулась:

– Ему, видите ли, не хватает серьезности. И совместимости. Бла-бла-бла…

Она свалила покупки на кухонный стол. Эрнест высунул язык и склонил набок голову в предвкушении пира при виде карамельного попкорна, мороженого, пачек «Ореоса».

– Ты с ним не согласна? – Саския отсыпала шоколадный порошок в кружку и залила кипятком.

Лисси упала на стул.

– Откуда я знаю. Бэм, конечно, забавен. Такой вызов обществу. Но когда я вижу вас с Нейтом вместе, когда между вами искрит, а вокруг создается любовная аура, я тоже так хочу.

Пока Саския ошеломленно молчала, в дверь снова постучали. Жаль, что прервали, – Лисси лила бальзам на ее сердце. Постучали настойчивее.

– Если это Бэм, меня здесь нет. Я спрячусь.

– Почему он решит, что ты здесь?

– Я говорила ему, что могу быть у тебя, если он поймет, что только что совершил величайшую ошибку в своей жизни, и захочет послать в знак примирения цветы и бриллианты.

Саския только покачала головой на убийственную логику подруги и пошла открывать. Распахнув дверь, она застыла от неожиданности.

– Стю?

– Привет, Сас. Как дела?

Высокий рост, глаза как у обиженного щенка, байроновская грива, он был хорош собой, что несправедливо в отношении такого негодяя. Глаза его бегали, он переминался с ноги на ногу. Она смотрела и не могла понять, как могла когда-то так обмануться. Что она в нем нашла?

– Ты не позволишь мне войти?

Ей стало трудно дышать. И вдруг, как у Алисы, вся ее прошлая жизнь пронеслась мысленно перед ней по другую сторону Зазеркалья.

– И с какой стати я должна тебя впускать?

Он растерянно моргнул и ничего не ответил.

– Что ты здесь делаешь, Стю?

Он молчал, и она вдруг впустила его. Он шел следом, издавая звуки, похожие на восхищение и одобрение работой, которую она проделала в доме. Просунул голову в гостиную, увидел новый телевизор, хотя и не такой большой, как тот, что он украл, но вполне достойный, и Эрнеста, который свернулся и похрапывал на своей нарядной постели.

– Привет, дружок. – Он сделал шаг к Эрнесту.

Но она решительно встала между ними. Между этим человеком и еесобакой.

– Руки прочь!

Он застыл в шоке.

– Успокойся.

– Успокоиться? – Она вдруг рассмеялась коротким злым смехом, и он отступил в испуге. – Ты украл у меня все. Но дело даже не в вещах. Тебе повезло, что я пришла в себя после твоего ухода и поняла наконец, какой идиоткой была, – постыдилась обратиться в полицию и обвинить тебя в ограблении.

Он коротко взглянул на нее и сразу отвел глаза.

– Так какого дьявола ты притащился? Ты ведь, наверное, боялся, что я тебя стану разыскивать?

И вдруг он уставился на нее злыми глазами, в которых мелькнул холодный расчет. Кажется, он уже прикидывал, как вернуть эту дурочку.

– Ты не признаешься, что скучала по мне?

– И не собиралась. Давай выкладывай, зачем явился, или убирайся к дьяволу из моего дома.

Он подумал и вновь принял жалостливое, как у побитой собаки, выражение.

– Я хотел заплатить долги.

Это ее так поразило, тем более что за все время, пока он жил у нее, она ни разу не увидела от него ни цента.

– Ты продал что-то? Я имею в виду помимо моего имущества? Наконец удалось продать свою книгу?

И по его глазам поняла, что вряд ли он написал строчку в свою загадочную книгу с тех пор, как ушел.

– Тогда как?

Он вскинул голову, как будто она задела его самолюбие. Как она могла допустить этого мужчину в свою жизнь и позволять дурачить себя так долго? Она готова была отдать ему новый телевизор, лишь бы он ушел навсегда из ее жизни.

– Вот что, убирайся, пока я не привязала тебя к стулу и не вызвала полицию. Но прежде скажи, зачем ты явился? Только честно.

– Это был единственный выход. Честно. Мне дали понять.

– Дали понять? Кто?

У него снова мелькнуло злобное выражение, он полез в карман, достал из своих рваных джинсов визитку. «Бонавентур капитал» – значилось на дорогой бумаге.

– Не поняла.

– Этот парень, Маккензи, вчера явился и дал мне это. У нас был разговор о… всяком таком… ответственности и что долги надо платить.

И эти слова, а не визитка сразу ее убедили, что Нейт действительно был у Стю.

– Он велел мне пойти к тебе и принести свои извинения… Или что-то в этом роде.

– Нейт угрожал тебе?

– Не то чтобы угрожал. Но дал понять, так сказать, что думает обо мне.

От нее не ускользнула ирония. Она потратила столько времени, пытаясь его убедить, а Нейту понадобился всего один разговор.

Она вдруг поняла, что потирает виски, как будто у нее заболела голова, совсем как Нейт. Почему? Почему Нейт поступил так? Ради нее?

Хотел вернуть свои деньги? Какая чепуха.

Ее мысли прервал телефонный звонок, она услышала, как ответила Лисси. Саския совсем забыла про нее.

– Я прошу тебя немедленно покинуть мой дом, Стю. И никогда сюда не возвращаться.

– Но…

– Я сама разберусь. – Она взглянула на визитку.

– Так ты решила все-таки обратиться в полицию?

– Думаешь, я на самом деле стану тебя связывать?

Он лишь с опаской бросил на нее взгляд, и это ее развеселило. Несмотря на то что он так долго пользовался ее слабостью, все-таки понял, что у нее хватит сил с ним справиться и она может позаботиться о себе.

И с этого момента она тоже поняла это.

– Уходи. – Она показала на дверь. – Пошел вон. Пока я не передумала.

Он кивнул с готовностью, в сообразительности ему не отказать, он всегда понимал, где его выгода. Но перед тем как уйти, вдруг сказал:

– А ты изменилась. Тебе идет.

– Зато ты остался таким же, каким был.

Он принял оскорбленный вид и ушел. На этот раз она была счастлива его уходом, как никогда.