– Понятия не имею. Возможно, когда-то здесь работал садовник, но был ли у него ключ – кто знает… Почему это вас так интересует? – спросил Палмер, когда они подошли к массивным железным воротам.

– Нам все еще не удалось вычислить, как преступник – я имею в виду, совершивший убийство по соседству с вами – проник на территорию больницы. Мы просто хотим убедиться, что рассмотрели все возможные варианты, – ответил Кирби.

– Понятно, – Палмер начал открывать ворота. Они были встроены в кирпичную стену, а по их верху располагались шипы. Смешно было думать, что Эна Мэсси могла попытаться через них перелезть.

Сами ворота были заперты на огромный замок. Палмер широко распахнул их, чтобы детективы могли пройти в сад.

– У вас есть ключи от лодочного сарая?

– Наверное. Честно говоря, не уверен. Как я говорил, там не очень безопасно… по крайней мере, так мне сказали.

– Вы не против, если мы взглянем на него?

Палмер мгновение колебался, переводя взгляд с одного детектива на другого.

– Много времени это не займет, и потом мы оставим вас в покое. Просто не хотим через шесть месяцев обнаружить там моторку и веревку. Это будет досадно, сами понимаете.

– Ясно, – сказал Палмер. – Тогда прошу сюда, – он направился через покрытую снегом лужайку к лабиринту.

– Я хотел кое о чем вас спросить, – произнес Кирби, когда они с Андерсоном его догнали. – Имя Рэймонда Свита вам о чем-нибудь говорит?

Палмер замедлил шаг.

– Нет, не думаю, а что?

– Он был пациентом в «Блэквотер» и теперь проживает в старом доме привратника на дальнем конце территории больницы. Он получил права сквоттера.

– Что? Вы хотите сказать, он действительно живет на территории психиатрической клиники? – удивился Палмер.

– Так и есть, – ответил Кирби. – Он периодически жил там с тех пор, как больницу закрыли. Я удивлен, что вы с ним не встречались. Можно сказать, он ваш сосед.

– Понятно, – сказал Палмер, когда они подошли к лодочному сараю. Он принялся искать среди ключей нужный.

Следы Кирби, которые тот оставил во время своего прошлого визита, под свежим слоем снега были уже незаметны. Похоже, с тех пор сюда никто не приходил.

Палмер мучился с замком, подбирая ключ. Кирби и Андерсон через просвет между деревьями смотрели на Темзу и расположенный на другом берегу район Челси. Пять часов уже минуло, и на ясном, окрашенном в оранжевые полосы небе садилось солнце. Ночь снова будет холодной – прогноз метеорологического центра о потеплении не сбылся. С того места, где стояли детективы, не было видно офис Колдера, но Кирби мог представить себе, как тот сидит в стеклянном кубе, взирая на «Блэквотер» и высматривая новый кусок земли, который можно отхватить. Вниз по реке, разрезая воду, промчался принадлежавший водной полиции катер «Тарга». Андерсон помахал рукой.

– Красиво, правда? – произнес Палмер. – Даже зимой.

– Вы здесь выросли? – уточнил Андерсон. Палмер пока еще ничего не рассказал ни о своей личной жизни, ни об обстоятельствах, при которых получил наследство.

– Ну вот! – воскликнул Палмер, открывая дверь в лодочный сарай. Он либо не услышал вопрос, либо решил не отвечать. – Подождите, давайте проверим, работает ли по-прежнему лампочка, – он зашел внутрь, и через несколько секунд в небольшом помещении загорелся свет.

Внутри лодочный сарай оказался таким, каким Кирби его себе представлял: прямоугольный, полудеревянный, с доком, к которому лодка могла спокойно причалить с реки. Вот только док был полностью закрыт, а значит, здание больше не использовалось в качестве рабочего лодочного сарая, хотя в полу, поближе к реке, находился какой-то люк.

– Он открывается прямо на воду? – спросил Андерсон, показывая на люк.

– Я не знаю. Наверное, да, – ответил Палмер.

Обращенная к реке стена сарая являла из себя большие двойные двери, которые раньше открывались на Темзу, а теперь были закрыты массивными болтами и замками. Инструменты для работы в саду и всякая техника стояли вдоль стен, заставленных стеллажами и завешенных старой парусиной. С потолка свисал древний на вид каяк. Тут стоял запах, который Кирби не смог бы описать: сладковатый и немного едкий – скорее всего, смесь старых удобрений, лака и краски, потому что детектив заметил в помещении несколько старых банок Dulux и Ronseal[17]. Сарай определенно не выглядел опасным.

– Судя по всему, никто не заходил сюда уже много лет, – сказал Палмеру Кирби. – Но замок новый – это вы поставили?

– Нет. Он уже был тут, когда я приехал.

Они в последний раз осмотрели небольшое помещение. Отличное место для того, чтобы спрятаться, но никто не крал отсюда лодку, чтобы проплыть несколько ярдов вверх по Темзе и забраться в «Блэквотер», это уж точно. Похоже, на каяке плавать уже было нельзя, к тому же с него свисала паутина, а значит, его давно не сдвигали с места.

Они снова вышли на улицу. Палмер выключил свет и запер дверь.

– Знаете, я тут подумал, – произнес он, когда они возвращались к дому, – скорее всего, самый простой способ забраться на соседнюю территорию – подкупить охранника. Или этого человека, Свита.

Ни Кирби, ни Андерсон ничего не ответили.

Палмер продолжил:

– Ведь как-то же люди проникают в больницу – например, наркоторговцы и вандалы. Однажды кто-то забрался туда и поджег один из старых корпусов с палатами… по крайней мере, мне так говорили.

Палмер был прав, и Кирби стало интересно, кто ему об этом рассказал. За все эти годы на территорию бывшей лечебницы много раз пробирались вандалы, а еще произошло несколько поджогов, так что людям и вправду удавалось находить туда дорогу. Однако большинство из них не были пожилыми бывшими работниками больницы.

Они шли через сад, и Кирби вспомнилась приземистая башня, которую он видел здесь в прошлый раз.

– Да, это декоративные руины, – ответил Палмер, когда Кирби упомянул об этом. – Можем пройти мимо них, если хотите.

– Не хочешь посмотреть на руины? – осведомился Кирби у Андерсона.

По дороге Андерсон снова спросил Палмера, вырос ли тот здесь.

– Давайте скажем так: мое детство было сложным. Но нет, я рос в другом месте.

– Значит, в Перте? – предположил Кирби.

Палмер коротко кивнул. Они добрались до декоративных руин и остановились перед ними. Такими их и запомнил Кирби во время визита в среду: приземистая башня, не более восьми футов в высоту, в основании восьмиугольник, с медной крышей. В одну из стен были вставлены узорчатые железные ворота. Вокруг постройки разрослась глициния. Ее искривленные ветви сейчас были голыми и формировали вокруг странного сооружения что-то вроде кокона из веток.

– Башню для чего-то используют? – спросил Андерсон.

Палмер пожал плечами.

– Она пустая, за