— И кто побеждает? — Маркус остановился, заложив руки за спиной как военачальник.

— Разумеется, тот, кто лучше остальных споет.

— Отлично, — он кивнул. — Девушки, а сейчас вы будете петь. Предупреждаю, кто сфальшивит — того я прикажу казнить немедля. Дело в том, что у меня идеальный слух, тонкая душевная организация, потому я слишком болезненно отношусь к плохому исполнению. Впрочем, цена победы столь велика, что за неё не жалко и голову отдать. Не так ли? Если вы внезапно передумали участвовать в отборе — самое время уйти. Даю вам двадцать секунд.

Девицы взялись переглядываться, моргать, с ужасом пятиться, стремясь к выходу. Желающих осталось человек пять, причем одна из них та нетрезвая особа, которой и море уже было по колено, и горы по плечу. Мне кажется, она даже условий не слышала, потому что очень уж громко икнула прямо посередине.

Маркус посмотрел на оставшихся девиц с уважением.

— А теперь будь добра, спой для меня, Кэти, — щелкнул пальцами. — Покажи, на что стоит ориентироваться остальным.

Петь я не умела, не любила и не собиралась.

— Пой, не стесняйся, — голос потяжелел, и внезапно я поняла, что лучше спеть, чем попытаться объяснить, почему это плохая идея. — Оркестр, музыку. Да-да, ту самую, которую вы играли до этого. Кэти, пожалуйста, не заставляй меня повторять, иначе я созову всё поместье, дабы послушать тебя.

— Во поле береза стояла... — взвыла я, беря единую ноту и даже не пытаясь попасть в тональность к маршу. — Во поле кучерявая стояла... ой, кудрявая... лю-ли, лю-ли стояла...

Песню я подобрала как никогда подходящую и ситуации, и звуковому сопровождению. Во взглядах моих «конкуренток» появилось удовлетворение. Наверное, они подумали, что если мерой является такое пение — они точно победят. Причем мне голову отрубят ещё до конца первого куплета.

Не то, чтобы я знала дальнейший текст. Кто-нибудь вообще в курсе, о чем там дальше поется?

В общем, я затихла. Маркус покивал, цокнул языком и сказал:

— Это именно то, чего я всегда искал. Отбор отменяется, твое пение греет мой слух, дорогая невеста... Я понял, что не ошибся в выборе...

Смотрел он при этом настолько нежно и ласково, что возникал резонный вопрос: а не свихнулся ли он от моего вольного исполнения русских народных песен?

— Девушки, идите, прошу вас, — махнул рукой на конкурсанток. — Никто не сравнится с моей звонкой невестой... она — та, что предназначена мне богами! Кто будет уходить последней — закройте за собой дверь. Вас это тоже касается, — обратился к представителям оркестра, занимающим добрую половину кабинета.

Вскоре мы остались вдвоем, и если честно, мне очень захотелось тоже по-быстренькому свалить.

Глава 12. С наилучшими пожеланиями

— Что ты творишь? — тяжелым тоном спросил Лоренсо. — Что за нелепые представления устраиваешь? Кажется, мы обо всем договорились. Я обещал вернуть тебя домой и даже начал узнавать про твою особенность. В свою очередь ты тоже дала клятву помочь мне.

— Я обещала изображать ненависть к тебе, — напомнила тихо.

Мне передалось его настроение, и, если честно, прежний боевой задор куда-то испарился. Я начала чувствовать себя глупо. Может, действительно перестаралась с этим отбором? Зачем вообще затеяла его? В моменте он казался смешным и даже логичным, но теперь я начала понимать, что просто притащила кучу баб в поместье, не более того...

— Именно! — Маркус кивнул. — Ненависть! А ты занимаешься какими-то детскими забавами. Ты думаешь, те, для кого мы играем этот спектакль, поверят, что ты меня ненавидишь? Скорее — они решат, что я слишком мягкотелый, раз позволяю тебе заниматься всем этим. Ты ходишь по волоску, Кэти...

Я недовольно уперла руки в боки и задрала подбородок, глядя на Маркуса.

Смутить меня хотел, да? Пристыдить и заставить почувствовать себя дурочкой? Напугать?

Ну ладно, допустим, ему это удалось. Но показывать я ему это была не намерена.

Детские забавы, значит, да? Ненависть надо к тебе демонстрировать? Да легко!

Я развернулась к окну, с видом эксперта выбрала стоящий на нем цветочный горшок побольше и швырнула его с подоконника на улицу. Внизу под окнами как раз суетились слуги, которые испуганно взвизгнули, когда рядом с ними разбился цветочный горшок. И как по команде уставились все вверх, чтобы посмотреть, кто там буянит. Слуг было довольно много во дворе в это время, вон и Дина с кухаркой в сторонке стояли, держа корзинки с продуктами в руках... Отлично. Можно не сомневаться, что сплетни разнесутся моментально по всему городу.

— Ненавижу тебя, Маркус! — воскликнула я, в сердцах стукнув кулаком по подоконнику, и глянула на слуг внизу. — Ненавижу своего жениха, слышите?! Мне достался в женихи бесчувственный чурбан, который ни во что меня не ставит!

— Эм... Кэти? — недоуменно выгнул бровь Маркус.

Но я уже вошла в роль и изображала истеричный плач, благо для этого достаточно было подвывать заунывно и прикрыть лицо руками, чтобы снизу было невозможно рассмотреть мои настоящие эмоции.

— Ходишь тут, стараешься как-то ужиться с этим незнакомым миром, пытаешься соблюдать традиции всех миров, а ты? Ты-ы-ы! — выла я, театрально всхлипывая. — Да я бы всё отдала ради того, чтобы вернуться в свой мир! Ах, если бы только был где-то человек, который может мне помочь!..

Я подумала и скинула еще один цветочный горшок с подоконника, только теперь — в сам кабинет. Еще и пнула цветок от души и решительно направилась в сторону выхода.

— Кэти...

Маркус неуверенно шагнул ко мне, но я уже ногой распахнула двери и побежала прочь по коридору. Мимо слуг, мимо еще ошивающихся в коридоре «отборных невест», пряча лицо в ладонях и тщательно изображая надрывные рыдания. Надеюсь, у меня это хоть немножечко получалось.

Я вбежала в комнату, заперла дверь, грохнув её об стену. И собралась было похвалить себя за отличные актерские способности (и заодно наградить булочкой, которую мне принесла Дина на завтрак), как увидела сложенный лист бумаги, лежащий на подушке. Без единого опознавательного знака.

Хм.

Не люблю я такие вещи, появляющиеся из ниоткуда. В запертой спальне. Без моего ведома. Через окно подкинули, что ли? Или у кого-то есть ключ от моих покоев?!

Я осторожно приблизилась к листу бумаги и тут же отпрянула. Кто знает, вдруг на ней какая-нибудь темная магия или смертельный яд. Вдохну