Кафе «Охотничий домик» не относилось к высшей категории. Даже не к первой. Оно располагалось в цокольном этаже многоэтажного жилого дома брежневской постройки и внутри больше всего напоминало вагон-ресторан: непрезентабельные столики по обе стороны от единственного, не слишком длинного, прохода. Зато даже в летнюю жару здесь всегда было прохладно: солнце практически никогда не проникало сквозь узкие окна, завешенные тяжелыми бархатными шторами, а в помещении постоянно работал отлично отрегулированный кондиционер.

Большинство постоянных посетителей были клерками близлежащих офисов или убежденными холостяками из соседних домов: в кафе отлично готовили не только омлеты и кофе. В общем, обстановка здесь спокойная, тихая, почти семейная.

Обеспечение безопасности предстоящей встречи в кафе Талеев, конечно, взял на себя. К указанному по телефону Черных месту они с Рединым добирались не только с разных сторон, но и с двадцатиминутным интервалом во времени. Подошедший первым журналист побродил по улице, внимательно рассмотрел все припаркованные автомашины, пробежался цепким взглядом по окнам противоположного дома и только после этого зашел внутрь. Здесь он занял место за столиком у самого входа и попросил принести ему кофе.

Капитан 1 ранга появился, как условились, за десять минут до назначенного срока и сразу прошел в дальний конец «вагона», противоположный ведущей на кухню двери. Официант принес ему меню в толстых кожаных корочках, и Сергей углубился в его внимательное изучение. С Талеевым они были «незнакомы». Договорились, что в ходе предстоящей беседы Редин сам выберет время и позовет товарища условным жестом.

Посетителей в этот час было немного, и следить за входящими не составляло никакого труда. Сергей сразу обратил внимание на невысокого крепкого мужчину лет сорока, появившегося в дверях и быстро обежавшего взглядом пространство кафе. Нет, Редин не узнал этого человека. Зато тот, едва скользнув взглядом по капитану 1 ранга, очень естественно заулыбался и быстро направился к его столику. «Весьма даже натурально», – только успел подумать Сергей, как мужчина уже стоял рядом с его столиком:

– Здравствуйте, – произнес он и тут же спросил: – 2005 год, перегрузка реактора в «Нерпе», помните?

Еще бы не помнить! Начиная с середины 90-х перегрузка активных зон реакторов АПЛ стала редкостью. Сергей тогда, будучи капитаном 3 ранга, руководил перегрузочной мастерской. Но этого человека он не помнил, хотя… что-то знакомое мелькнуло в лукавом прищуре глаз…

– Я командовал реакторным отсеком на лодке…

Все! Редин мгновенно понял, отчего ему показалась знакомой фамилия Черных, а лицо подошедшего лишь навевало какие-то смутные воспоминания. «Капитан-лейтенант Черных П.Б.» – так было подписано множество самых разнообразных отчетных бумажек – справок, заявлений, докладных, протоколов, – неизменно сопровождавших всю процедуру перегрузки и исправно подшиваемых в бесконечно долго хранимые архивные папки. «Точно! Командир седьмого отсека». Но ведь он тогда…

– А вы помолодели за эти годы! – заметил Редин.

Мужчина усмехнулся и потер рукой подбородок:

– Хм, борода… Знаете, в то время это был мой жест самовыражения.

Еще бы не знать! Редину и тогда прямо говорили, что, мол, командир главного в перегрузке седьмого отсека – «упертый пофигист» с придурью, но классный спец. А имея за плечами уже достаточную для максимальной военной пенсии выслугу и не желая продолжать военную карьеру, позволяет себе «подобные безобразия»…

Черных действительно оказался очень грамотным инженером, и проблемы в отсеке – а куда же без них – решались всегда быстро и качественно. Правда, виделись тогда офицеры лишь эпизодически: круг общения Сергея был на ранг выше.

Мужчина взглядом спросил разрешения присесть за столик и, не скрывая своего удовольствия, заговорил:

– Вот ведь повезло! Да если бы я знал, что «грамотный военно-морской офицер» – это вы, сразу пригласил бы прямо в свой кабинет в офисе. Там удобно, никто не помешает, и все материалы под рукой. И ходьбы-то всего десять минут… Ладно, туда и переберемся сейчас. А где журналист Талеев, который разговаривал со мной?

– Он сейчас подойдет. – Сергей решил чуть повременить с условным знаком. – Может, перекусим пока?

– Да-да, конечно. Здесь прекрасно готовят охотничьи колбаски. Только не с гарниром, а на белой булочке местной выпечки. И стакан крепкого чая.

Редин не возражал. Принесенные официантом колбаски действительно были сочные и аппетитные, а булочка, покрытая нежной коркой, так восхитительно пахла! Сергей совсем не торопился начинать предметный разговор, но его собеседник сам стал развивать требуемую тему.

– Я знал, Сергей Михайлович, что рано или поздно той нашей «автономкой» обязательно заинтересуются. А еще я предполагал, что высказывать какие-либо появившиеся подозрения – смертельно опасно. Сначала предполагал, а потом даже не сомневался. Это когда узнал о скоропостижной смерти Коли Захарова. А вскоре хоронили Витю Демченко. Да таких здоровых молодых людей еще поискать надо было! И я молчал, как… слива в заднице. Уволился, в Питер вернулся и затихарился.

– Что же сейчас решил высказаться?

– С одной стороны, невтерпеж молчать стало. А с другой – убедила репутация журналиста, который мне позвонил…

– Талеев.

– Да-да, Талеев. Это же известный человек в Кремле, беседует с первыми лицами государства. Такому рот просто не заткнешь! И, видно, у него появились какие-то факты, раз сумел самостоятельно даже меня разыскать. Вот и решил согласиться на беседу, показать записи, которые я сделал по горячим следам…

– Где они? – перебил Редин.

– О, не беспокойтесь! Так запрятаны в компьютере, что и хакер не доберется.

«Дурачок ты, Петя! – подумал Сергей. – Вытащить жесткий диск – и все дела».

– Ладно, Сергей Михайлович, кушайте, не буду вас «грузить». Сейчас пройдем в мой офис и обстоятельно во всем разберемся. – Но все-таки Черных сам не мог молчать. – Экспериментировали на нас, как на лабораторных мышах. Воздействовали на психику, что ли, и на весь организм тоже, а потом изучали поведение. Или заставляли делать всякие несуразные вещи…

Тут капитан 1 ранга против воли заинтересовался:

– А это как?

– Ну, отрабатываем, например, учебную аварийную тревогу. Первым делом положено отсек загерметизировать, а тут трюмный специалист спускается на нижнюю палубу и начинает открывать какой-нибудь забортный кингстон! Не салага-первогодок, а грамотный трюмач. Так не то что при фактической аварии, а и на элементарной тренировке лодку можно в пять минут утопить! Спрашиваю его потом: мол, что же ты, подлец, вытворяешь, а он глазами хлопает и ничего не помнит! Нет-нет, честно не помнит, я несколько раз проверял. Да это что, еще вот такое было…

Редин сидел лицом по направлению длинного прохода кафе, поэтому он издалека заметил официанта, который вышел из двери подсобного помещения и медленно двинулся к их столику. Ну, идет себе и идет. Тем более что Сергей пару минут назад попросил у него принести итоговый счет. Действительно, на подносе, который держал на вытянутых руках официант, лежала квитанция. Вот только походка у него стала какая-то неестественная, «деревянная», что ли. Заинтересованный Редин даже перестал слушать собеседника, с интересом разглядывая странно изменившегося работника общепита. Напился, что ли?