Не решаясь отбросить осторожность и поверить в то радостное предположение, из-за которого ее сердце выскакивало из груди, Либби медленно покачала головой.

— Что, — спросила она едва слышно, с трудом выговаривая каждое слово, — это такое?

Рафаэль нервно провел рукой по волосам. Он всегда считал, что женщины инстинктивно понимают такие вещи.

— Открой и увидишь, — предложил он.

— Откройте! — повторила девушка, сидящая на другом краю скамейки, пока ее подруга не шикнула на нее.

Трясущейся рукой она взяла коробочку с его ладони и медленно открыла ее. Глаза расширились, когда она увидела сапфир квадратной огранки, окруженный бриллиантами.

Он внимательно смотрел на нее. Каждая мышца его тела напряглась, когда он замер в ожидании ее реакции.

— Если тебе не нравится, я могу…

Она перевела взгляд на его лицо. Ее глаза сверкали так, что сапфир, который она взяла из коробочки, мог бы им позавидовать.

— Оно очень красивое, Рафаэль.

— Выходи за меня, Либби.

Либби прижала руку ко рту. Из груди Рафаэля вырвался вздох.

— Скажи что-нибудь! — попросил он, но, чуть поразмыслив, добавил: — Но если нет, то не говори «нет», Либби. — Он взял ее руку и надел на палец кольцо. — Прими это кольцо, Либби. Прими меня.

На другом конце скамейки кто-то стал хлопать в ладоши, и голос произнес:

— Ради бога, скажите «да»!

Либби услышала только боль в его голосе. Она наклонилась и взяла его лицо в ладони.

— Я хочу сказать «да», — призналась она. — Я обожаю тебя, но боюсь…

— А я нет. Впервые в жизни я не боюсь, Либби, и этим обязан тебе. — Он положил свои руки поверх ее и поднес их к губам. — Я сделал свою слабость своим достоинством. Я гордился тем, что мне никто не нужен, — признался он, презрительно качая головой. — Я боялся отдать даже самую маленькую частичку себя. Боялся, что мне сделают больно. А потом появилась ты, такая храбрая, такая любящая. Ты давала мне так много, а я брал… Позволь теперь мне давать, Либби. — Он посмотрел в ее глаза, блестящие от слез. — Позволь мне отдать тебе свое сердце.

Она вздохнула. Она знала, как много это стоило, знала о сидящем глубоко внутри его страхе быть отвергнутым.

— Да, Рафаэль, я выйду за тебя.

Свет пробивался сквозь занавешенные окна спальни, в которой уснула Либби прошлой ночью. Как и в остальных комнатах красивого загородного дома, который Рафаэль арендовал для свадьбы, здесь стояли восхитительно пахнущие цветы.

Единственное, на что могла пожаловаться Либби, — это что ей пришлось спать одной в этой огромной кровати. Рафаэль, который, как выяснилось, обладал удивительно традиционными взглядами на подобные вопросы, ушел в другую комнату, несмотря на все ее протесты. Правда, он смягчил удар, обещав, что это будет последняя ночь в их жизни, которую они проведут не вместе.

— Я не могу жить, если тебя нет рядом.

Глаза Либби наполнились слезами, когда она вспомнила, как искренне звучали его слова.

Она не могла поверить, как хорошо складывалась ее жизнь. Почти идеально. Единственным облаком на горизонте оставалось подозрительное отсутствие ее семьи в день свадьбы.

Они игнорировали каждую ее попытку связаться с ними, на ее свадебное приглашение и сопроводительное письмо, в котором она умоляла их приехать, они ответили молчанием.

Ради Рафаэля она старалась держаться смело, зная, что он по-прежнему чувствует себя виноватым в сложившейся ситуации. Она сказала ему, что уверена — рано или поздно они приедут, но с каждым проходящим днем ее оптимизм становился все более наигранным.

Либби отогнала грустные мысли и, подобрав юбку своего длинного платья с полированного деревянного пола одной рукой, направилась к открытой двери, чтобы присоединиться к подругам.

В последний момент она остановилась и обернулась, чтобы еще раз посмотреть на свое отражение в большом антикварном зеркале.

Она с трудом узнала девушку, которая стояла напротив и смотрела на нее. Она прикоснулась к украшенному бисером лифу своего великолепного платья. Хорошо, что она позволила делать выбор Сьюзи, которая на прошлой неделе прилетела из Нью-Йорка, чтобы быть подружкой невесты.

Ее подруга не стала обращать внимание на замечание Либби, когда та с сожалением сказала, что обманчиво простое кремовое платье стоит слишком дорого.

— Слишком дорого! — насмешливо воскликнула она. — Да что ты такое говоришь, Либби!

— Это будет маленькая свадьба, Сьюзи.

По ее просьбе Рафаэль значительно урезал свои планы, когда она сказала, что хочет просто небольшой праздник в кругу близких людей.

— А при чем тут размер? Ты хочешь сбить его с ног?

Она почувствовала, что Либби начинает сдаваться, и продолжила:

— В этом платье успех гарантирован. Если, конечно, у него нет проблем с наличными?

— Нет, но…

— Никаких но, ты собираешься замуж за миллиардера, который просто сходит по тебе с ума. О чем, по-твоему, он думал, когда отправил нас в Париж на частном самолете? Что мы будет ходить по барахолкам в поисках больших скидок?

Она махнула рукой в сторону ряда первоклассных свадебных платьев, которые принесла консультант, когда ей сообщили имя жениха.

— Конечно нет, но есть очень красивые платья, которые не стоят…

— Ты же не ждешь, что восемьдесят метров украшенной вручную ткани будут стоить дешево? — спросила Сьюзи.

Когда Либби продолжила сомневаться, она положила руки на ее плечи и повернула к зеркалу.

Выбранное платье оказалось идеальным, призналась Либби, поворачиваясь, чтобы увидеть, как струился шлейф при движении. Несколько длинных волнистых прядей, не убранных в пучок, свободно спадали на плечи, обрамляя лицо.

Она последний раз улыбнулась девушке в зеркале и вошла в соседнюю комнату.

— Вот и я! — воскликнула она, принимая позу. — Как вам?

Две женщины перестали разговаривать и одновременно повернулись. Когда ни одна из них не произнесла ни слова, Либби забеспокоилась:

— Я думала, хорошо выгляжу?

За веселой улыбкой она попыталась скрыть свое горькое разочарование. Она надеялась на более позитивную оценку.

— Думаете, надо было распустить волосы?

Либби ожидала ответа на свой вопрос, но не такого.

Она с удивлением раскрыла глаза, когда Хлоя, вторая подружка невесты, внезапно расплакалась, а глаза непробиваемой Сьюзи заблестели от слез, когда она тихо присвистнула и проговорила:

— Он подумает, что умер и попал на небеса, когда увидит тебя!