– Многие из заключенных, обвиняемых в принадлежности к «Арийскому братству», заявляли, что такой организации не существует. Что в этом отношении, основываясь на своем личном опыте, можете сказать вы?

– Могу сказать, что это как в фильме с Брэдом Питтом. Правило номер один «Братства» – это ни с кем о «Братстве» не заговаривать. И прежде всего с посторонними.

– Так оно все же существует?

Рипер поглядел туда, где настороженно притихли шестеро подсудимых.

– О да. Существует, и еще как.

– А вы сами входили в руководство «Арийского братства»?

Рипер снова крутнул головой в сторону присяжных.

– Вы меня только что повысили в звании. В «Братстве» всего три верховных члена, и все они сидят тут, перед вами. Я же был так называемым «застрельщиком». Проще говоря, авторитетом.

– Благодарю вас, мистер Хейз, я учту ваше уточнение. Могу ли я сказать, что при отбытии срока в тюрьме строгого режима «Пеликан Бэй» вы были в этом заведении застрельщиком от «Арийского братства»?

– Ну да, застрелы делал я.

– Что это фактически означает?

– Ну, вроде как быть одним из главных начальников в одной из сетевых компаний. Через меня должны были проходить все основные решения.

Джалисия вполоборота повернулась к присяжным. Преимущественно белые, с небольшим вкраплением темнокожих и латиносов, они все еще не до конца отошли от того, что случилось в Сан-Франциско, однако сидели, подавшись вперед, и чутко вбирали все, что говорил сейчас Рипер.

– Какого рода решения? – вновь обратилась к нему Джалисия. – Вы можете привести пример?

Тот возвел глаза к потолку, словно подыскивая что-нибудь подходящее.

– Ну, допустим, чтобы кто-нибудь напал на одну из жаб. В смысле, черных.

По залу прокатилась ощутимая волна дискомфорта. Рипер при этом глядел на Лока.

– То есть на это требовалось ваше указание? – уточнила Джалисия.

– Точно, – улыбнулся Рипер, по-прежнему глядя на своего бывшего опекуна.

– Ну, а решения, которые принимались в организации где-нибудь еще? Насчет них вы тоже были в курсе?

– Крупняк-то? Ну а как же.

– Скажем, решения о чьем-либо убийстве?

Рипер пожал плечами с непринужденнейшим видом, как будто они с Джалисией обсуждали, что взять в фастфуде на ужин.

– Меня об этом ставили в известность.

Чувствовалось, как в предвкушении следующего вопроса напряглись адвокаты защиты. Джалисия решила временно попридержать лошадей, проехаться по теме еще раз, так чтобы у присяжных не оставалось сомнений насчет сущности «Арийского братства».

– Какой термин использовала данная организация, давая добро на то или иное убийство?

– Ну, скажем, если кого-то надо было убрать, на него давали «зеленый свет».

– «Зеленый свет»? Прямо как в постановках Голливуда, когда сценарий утверждается в производство.

– Только у нас оно обычно производилось не для выхода на широкий экран, – ухмыльнулся Рипер.

– А эти убийства совершались только внутри тюрем?

– Да почему. Можно и снаружи.

Джалисия изобразила некое удивление, хотя в душе понимала, куда все клонится.

– Но как такое возможно, учитывая то, что члены этой группы, в том числе и вы, находились в местах лишения свободы?

– Курок, сами понимаете, необязательно спускать самому. Мы же об этом деле нынче и толкуем?

– Будьте добры отвечать на вопрос по существу, – подступая к свидетельской загородке, чуть нажала Джалисия.

– Как бы вам это объяснить… – Рипер, закатив глаза, свел домиком ладони, так что они теперь касались губ. – Ну, допустим, вы – то есть мы – решаем убрать кого-то, кто находится где-то там, вне досягаемости. Тогда мы ищем того, кто выходит по условно-досрочному или уже на воле. Ему посылается весточка, и дело сделано.

– Получается, совершает убийство член организации или кто-то, с ней связанный?

– Обычно связанный.

– Отчего вдруг кто-то, недавно вышедший на свободу, берется совершать убийство, рискуя еще одним, гораздо большим сроком, вплоть до пожизненного, по одному лишь вашему слову или указанию «Арийского братства»?

– Да дело, по сути, нехитрое, – Рипер сцепил перед собой ладони. – Прежде всего, у нас есть уверенность, что этот человек рано или поздно снова попадет в тюрьму. Если же он не выполнил задание, то как только он в следующий раз попадет на тюремный двор, ему не жить.

Джалисии хотелось припечатать этот довод, чтобы даже последний тугодум среди присяжных его уяснил.

– То есть если убийство не совершается, то как только несостоявшийся исполнитель вновь попадает в тюрьму или колонию, его убивают?

– Да, – улыбчиво обвел присяжных взглядом Рипер. – Типа того.

Свет в зале пригасили, и была включена видеозапись, на которой Прэйджера увечили под дулами «стволов». Все это время Джалисия пытливо поглядывала на смотрящих. На протяжении записи двое присяжных – обе женщины – несколько раз прикрывали себе глаза. Двое «арийских братьев» на скамье исподтишка попихивали друг друга и глумливо ухмылялись (суд, к сожалению, этого не заметил).

С окончанием показа, когда зажегся свет, Джалисия встала и подошла к Риперу.

– Как вы считаете, мистер Хейз: кто-либо из находящихся здесь подсудимых мог присутствовать на этих кадрах?

– Так они ж в это время сидели. Откуда им.

– Однако, как мы установили до просмотра, для убийства людей вне тюрьмы «Арийское братство» привлекало исполнителей со стороны. Это так?

– Ну да, тут без найма не обходится, – не стал отрицать Рипер.

– А как вы полагаете, не было ли заказано убийство агента Кеннета Прэйджера и его семьи кем-то из здесь присутствующих?

Оплошность. Резко, как чертик из табакерки, вскинулся со своего места Гросс.

– Возражаю! Полагание свидетеля – это, знаете, домыслы. А суду нужно опираться на факты.

Прежде чем успел вмешаться судья, Джалисия быстро отыграла:

– Мистер Гросс абсолютно прав. Я снимаю этот вопрос.

Судя по глазам, такая податливость вызывала у адвоката досаду.

– Благодарю вас, мисс Джонс, – ограничился кивком судья.

Джалисия снова приблизилась к Риперу, замечая, как цепко отслеживают каждое ее движение его темно-серые глаза.

– Мистер Хейз, до своего решения свидетельствовать на этом процессе вы занимали в «Арийском братстве» видное положение. Вы не станете этого отрицать?

– Не стану. Что было, то было.

– Но когда вы услышали о смерти агента Прэйджера и его семьи, вас это обеспокоило настолько, что вы вышли на контакт с моим офисом.