Лина улыбнулась, вытерла слезки и по-детски трогательно спросила:

– Правда?

У Влада перехватило дыхание от ее беззащитности и нежности. «Ну конечно, правда. Все будет хорошо».

Вечером отец с сыном сидели на кухне и обсуждали новости. Женщины разошлись по своим комнатам, и молодой человек понял, что сейчас самый удобный момент для того, чтобы начать этот непростой разговор.

– Папа, мы с Линой хотим эмигрировать из СССР. – Он замер в ожидании ответа. Было слышно, как тикают часы на столе.

– Ты с ума сошел? – через мгновение заорал генерал. – Как ты себе это представляешь?

– Очень просто, – Влад намеренно говорил спокойно, однако чувствовал, что скоро не выдержит и сорвется. – Нам дают разрешение на въезд, потому что моя жена – еврейка, и мы переезжаем жить в Израиль.

– Ты обо мне подумал? – Генерал не мог даже представить, как поступок сына может отразиться на его карьере. – Ты подумал, что будет со мной?

– Это моя жизнь! – заорал все-таки молодой человек. – Почему я должен постоянно подстраиваться под тебя, твои желания и твою чертову военную карьеру?!

– Потому что ты мой сын! И ты обязан делать то, что я считаю нужным!

– Я тебе вообще ничем не обязан, кроме потерянной руки!

– Я тебя из дома не выгонял, не надо меня попрекать своим протезом!

– Конечно, тебе было бы лучше, если бы меня просто убили на каких-нибудь учениях! Ты же слышать не хотел о том, чтобы я занялся чем-то другим, кроме армии и войны.

– Потому что ты мой наследник!

– Да мне плевать, чей я наследник! Все, что у меня есть, я заработал самостоятельно! А по твоей вине я лишь теряю что-то!

– И что же ты теряешь? Совесть?

– Нет, однажды я потерял руку, сейчас я могу потерять семью!

– Значит, такая семья, раз можешь потерять ее из-за места жительства!

– А твоя семья лучше, что ли? Нашел себе девку деревенскую, которой только московская прописка была нужна да деньги и комфорт, которые ты ей давал!

– Не смей оскорблять мою жену!

– Тебя это тоже касается!

Влад выскочил из кухни и хлопнул дверью. В спальне сидела Лина и расчесывала свои длинные черные волосы.

– Милая, мы обязательно что-нибудь придумаем, – поцеловал ее в шею муж. – Мы обязательно найдем выход, чтобы уехать отсюда.

– Спасибо, Владик. – Девушка благодарно поцеловала мужчину в щеку и улыбнулась своему отражению. На горизонте забрезжил долгожданный отъезд.

Лине не спалось – сердце колотилось от брезжущей надежды на скорую встречу с Петей, а дыхание сбивалось. Она поднялась с постели и подошла к окну – луна освещала пустынные улицы Москвы и отражалась в воде пруда. Женщина быстро оделась и вышла на улицу – ей хотелось вдохнуть воздух столицы и попрощаться с городом, словно она чувствовала, что совсем скоро покинет это место навсегда. Хлопнула входная дверь, и Лина оказалась на свободе. Она присела на лавочку и задумалась.

Настя услышала, как жена Влада прошла по коридору, надела туфельки и покинула квартиру. Улыбнувшись самой себе, она вылезла из-под одеяла и прошла в спальню, где оставался один мужчина. Она осторожно легла рядом и начала целовать молодое тело «пасынка», шепча, словно в бреду: «Я так хочу тебя! Возьми меня скорее! Я вся горю от желания!» Мужчина улыбнулся и подался к женщине, представляя, как сейчас займется с Линой любовью, чего давно уже не было, однако, коснувшись губами кожи любовницы, он открыл глаза – перед ним лежала жена отца.

– Уходи сейчас же! – зашипел он и начал отрывать от себя девушку. – Как ты посмела, тварь?! Пошла вон!

В спальне началась возня, которую услышал так и не заснувший после ссоры с сыном генерал. Он поднялся, потирая поясницу ладонью, и твердым шагом прошел к Владу. Перед ним на кровати лежала Настя, которую мужчина всячески пытался прогнать. Схватившись за сердце, он быстро вышел.

«Мой сын был прав, – думал он, отсчитывая сердечные капли. – Я гублю жизнь своему мальчику с самого начала. Если бы я с пониманием относился к нему, сейчас не было бы такой жуткой ситуации. И Лины бы не было, и Израиля бы не было. Я так дорожил своей карьерой, что потерял сына и сейчас теряю жену. Хотя такую и потерять не жалко... Нет, я должен сделать все, что от меня зависит, чтобы мой ребенок был счастлив. Если ему так надо уехать, пусть едет куда угодно. Завтра я подпишу разрешение на выезд сына, и на этом моя жизнь закончится. Я завершу этот круг... А Настя... Настя – ушлая бабенка, она сама выкарабкается. С ней под одной крышей я больше не останусь».

Лина вернулась домой и увидела, что генерал, сгорбившись, сидит в темноте на кухне. Она молча подошла к нему и положила руку на плечо – она чувствовала его боль как свою, хотя не знала, что случилось в ее отсутствие. Николай Александрович благодарно погладил нежную женскую руку, но головы не повернул. Лина поняла, что мешает свекру, поэтому осторожно прошла в спальню и легла к Владу. Он не спал. Мужчина обнял жену и крепко-крепко прижал ее к себе.

Утром все собрались на кухне.

– А папа где? – удивился Влад. Он хоть и сердился на отца, но ночная сцена не давала ему покоя.

– Его дома нет, – Настя отвела взгляд. Муж так и не пришел в их общую спальню. – Но я не слышала, как он уходил.

– Я тоже не слышала, хотя встала в шесть утра, – сказала мадам Лотта, накрывая на стол.

– Странно, обычно мы с отцом в одно время выходим, – мужчина растерянно посмотрел на присутствующих.

Тут раздался телефонный звонок. Настя неторопливо прошла к аппарату и подняла трубку.

– Это квартира генерала Никольского? – раздался глухой голос.

– Да, – гордо ответила женщина.

– А с кем я говорю?

– Это его жена, Анастасия Павловна. – Настя, говоря это, даже поправила прическу. Уж очень ей нравилось, как это звучит.

– Примите мои соболезнования. Ваш муж застрелился сегодня утром в своем кабинете.

Настя хватала воздух, как рыба, и не могла ничего произнести.

– Нам надо поговорить с вами и с его сыном – для вас оставлены документы, – продолжил невидимый собеседник.

В этот момент Настя все поняла и заорала:

– Нет!

Влад и Лина выскочили в коридор – жена отца сидела на корточках и шаталась из стороны в сторону. Мужчина понял, что произошло что-то кошмарное – он схватил трубку, но там раздавались лишь короткие гудки.

Следующие дни были похожи на ад. Влад винил себя, Лину и Настю в том, что случилось. Он любил отца и никак не думал, что просьба жены уехать в Израиль закончится так трагично. Бесконечные допросы, документы, имущество, звонки, телеграммы, похороны – все это выматывало. Влад перестал спать и есть. Лина поддерживала мужа как могла, понимая, что она тоже причастна со своей любовью к случившемуся. Ей искренне нравился этот суровый мужчина, несгибаемый, как скала, и она совсем не хотела такого исхода. Однако совершилось то, что уже совершилось.