— Пару воротничков, — докладывает Мими. И все- то она знает. — И пару меховых шапочек в духе шестидесятых.

— Меховых шапочек?

— Да. Возможно, их отложили именно для него. Ты же знаешь, как он любит такие штуки.

— Пожалуй.

Мы с Мими садимся на пол и начинаем разбирать принесенные ею вещи. Два прелестных коротеньких жакета, на которые я уже давно положила глаз, платье от Givenchy (поверить не могу, что никто его у меня не перехватил), пара-тройка юбок — их я сразу же отправляю наверх, к До- роте, чтобы та сшила точно такие же. По пути назад сталкиваюсь на лестнице с Триш.

— Предвкушаешь вечеринку? — спрашиваю я.

— Да, вся в нетерпении, — смеется она. — Я слышала, будет Лидия?

— Обещала.

— Мне говорили, она бесподобна! — Триш почти в экстазе.

— Тогда, может быть, сядешь рядом с ней?

— А можно?

— Почему бы и нет? — Я улыбаюсь. Всегда готова доставить радость, если это может вдохновить моих сотрудников.

— Спасибо!

— Ты что-то хотела?

— Да. Тут хотят заказать оранжевый жакет, он на выходных появился в журнале You.

— Какой оранжевый жакет?

— Он был у нас в двух цветовых вариантах. Есть еще зеленый. Из весенне-летней коллекции.

— Ах, этот… Он не пошел в производство.

— Как это?

— Никто их не заказывал.

— Неужели?

— Представь себе. У нас нет ни одного.

Черт возьми, всегда так! Какая-нибудь сонная тетеря вроде Триш посылает образец в журнал — но, поскольку модель до сих пор никто не заказывал, неудивительно, что на самом деле ее нет. Наш оранжевый жакет, помимо редакции журнала You, может лежать где-нибудь на складе или же ехать в ТК Махх. Все, что я знаю, — это то, что никто и нигде не сумеет его найти. Большинство журналов не задумываются о том, можно или нельзя купить вещь, о которой они пишут. Американский Vogue, насколько мне известно, всегда следит, чтобы у фирмы была на складе готовая продукция. Но есть несколько изданий, которые просто приходят в восторг, если ту или иную одежду нигде нельзя приобрести. Им плевать, что жакет был сшит двадцать лет назад. Плевать, что он вообще не был сшит. Все в порядке, пока им есть чем заполнить страницы, пока их стилист доволен, пока остальные думают, что этот снимок на самом деле отражает новую модную тенденцию. Они не думают о том, что будет, когда журнал дойдет до покупателя. И потому в большинстве случаев, когда звонит какой- нибудь редактор и просит образцы одежды, мы стараемся отправить ему то, что действительно пошло в производство.

Случилось так, что Триш отправила оранжевый жакет именно в журнал You. Его читатели всегда проявляют наибольшую активность. Тебе могут посвятить целую страницу в Tatier, столбец в Vogue — и ни одного звонка. Но если что-нибудь напечатает You — всю следующую неделю телефон будет трезвонить как сумасшедший.

— Что ты туда отправила? — спрашиваю я, чувствуя невероятное раздражение.

— Отличную подборку, — отвечает Триш. — То, что было в кабинете у Александра. Самые лучшие фасоны из прошлой коллекции. Оранжевый жакет был в числе двадцати вещей, которые они отобрали.

— Просто стыд, что никто до сих пор им не интересовался и мы не поставили его на поток, — говорю я.

— Согласна, — не слишком любезно отзывается Триш.

— А ты не могла отдать им что-нибудь другое?

— Нет. Я предлагала. Но они хотели именно его.

— Это правда?

— Я подумала, что лучше дать им хоть что-то, чем вообще ничего.

— Здравая мысль. — Я с неохотой признаю, что она права.

— В любом случае хочу спросить: что отвечать тем, кто звонит?

— Говори, что у нас настоящий бум с этими жакетами. Скажи, что они должны записаться и ждать своей очереди.

— Ладно. Но ведь никакой очереди на самом деле нет?

— Нет, — вздыхаю я.

— Значит, мне придется врать?

— Да.

— Так же, как в случае с платьем Ванессы Тейт?

— Нет, потому что мы будем шить такие платья. Они пойдут в производство после показа новой осенней коллекции.

— А оранжевых жакетов не будет?

— Нет, Триш. К сожалению, всегда есть тысячи людей, которые встают в очередь за теми или иными моделями и никогда их не получают, потому что вещи, которых они так терпеливо дожидаются, на самом деле даже не были пущены на поток. Ведь так?

— Да.

— Понятно?

— Понятно. Бедолаги.

— Вот именно! Бедолаги.

Я возвращаюсь в офис, несколько подавленная разговором. Если берешь на работу студентов, экономии не жди. Будь у меня нормальный агент по связям с общественностью, он смог бы убедить визитеров из журнала You, что вон то белое платье куда лучше оранжевого жакета — и тогда мы бы сумели продать еще несколько платьев. Но если ты платишь гроши…

— Ты слышала? — спрашиваю я у Мими.

— Угу.

— Потрясающе! — Я плюхаюсь прямо на пол.

— Не садись туда! — выкрикивает Мими.

— Поздно… А что такое?

— Кажется, Крошка Ми сделала там лужу.

Конечно, Мими наверняка знала, что ее чертова Крошка изгадила мой ковер. И конечно, я села прямо туда. К счастью, у меня есть во что переодеться. Вскоре пришел Александр — с парой бутылок вина. Мы слегка заправились. И вчетвером, включая Крошку, отправились на Шафтсбери-авеню, в «Эпоху».

Лидия уже сидит во главе стола. Она следует традициям Кейт Мосс: если ты приедешь загодя, то и уехать сможешь пораньше вне зависимости от того, как прошла предыдущая ночь. По обе стороны от нее сидят мои закройщицы. Чуть дальше, на банкетке, две швеи.

— Привет! — Лидия поднимается и вдет нам навстречу. — Как мило с твоей стороны — все же посетить собственную вечеринку.

— Мы опоздали всего на десять минут, — возражаю я. — Не повод для упреков.

— Я и не упрекаю. — Она улыбается. — Я уже пропустила пару стаканчиков, пока ждала тебя, так что чувствую себя на все сто.

— Ну и отлично, — говорю я. — Давайте садиться. Триш!

— Да? — отзывается та. На ней черный, расшитый блестками топ, узкие темные джинсы и туфли на высоченном каблуке; по ее словам, она купила их в Oasis — хотя они как две капли воды похожи на Jimmy Choo. Вынуждена признать, выглядит она шикарно.

— Твое место рядом с Лидией.

— Превосходно.

Она здоровается и сообщает:

— Мы уже виделись…

Лидия вежливо выслушивает перечень моментов, когда они с Триш пересекались. Эта ситуация ей знакома, и здесь моя подруга ведет себя безупречно. В нужных местах кивает и улыбается, собеседник при этом начинает чувствовать себя как дома. Ее тактичность в разговоре с малозначительными людьми — как мне кажется, одна из причин, почему ее охотно берут на работу. За все годы, что мы с ней работаем в модном бизнесе, я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь грубо о ней отозвался. А грубостей в мире высокой моды хватает.