Император приказал караульным, дежурившим у дверей, покинуть свой пост и шагнул в узилище мятежного генерала, взятого в плен на поле боя.

Старый Костюшко в удивлении поднялся навстречу, с ненавистью и презрением взирая на русских.

— Вы свободны! — объявил ему радостный Павел. — Мне самому хотелось принести вам эту добрую весть.

Костюшко был как громом поражен. Его израненное в боях и истощенное в заточении тело, казалось, не выдержит радостной муки.

Павел заметил силу своих нежданных слов и остался доволен произведенным эффектом.

— Вы много страдали, — продолжал император, наслаждаясь своим могуществом и милосердием, — вас оскорбляли и унижали. Увы, я тоже страдал, меня тоже оскорбляли. Но теперь мы с вами свободны!

Костюшко уже чуточку оправился от радостного шока и готов был принести ответную благодарность российскому императору. Но Павел властным взмахом руки остановил его, он еще не насытился своею добродетелью и хотел словами сделать ее еще значительнее.

— Я был против раздела Польши, но меня не слушали. Теперь нужно согласие Австрии и Пруссии, чтобы восстановить вашу родину. Должно пройти время. Подчинимся же обстоятельствам. Миром добьемся мира. России нет ни малейшей нужды помышлять о расширении своих границ. Они и так слишком велики, и нам пора думать больше о том, как накормить народ, чем как уничтожить его в наших распрях. Вы свободны, что бы вы сейчас ни ответили. Но я желал бы, чтобы вы пообещали мне оставаться спокойным и не возмущать больше поляков против русских.

— Клянусь! — искренне воскликнул люто ненавидевший до сих пор все русское Костюшко, тронутый рыцарским благородством Павла.

С этой минуты этот невысокий и бледный полководец, дерзнувший с горсткой поляков противостоять России, перестал быть опасным для русского престола, за что и получил от Павла в подарок тысячу русских мужиков, которых вскорости выменял на деньги.

К вечеру того же дня и другие знатные польские конфедераторы, эти непримиримые враги России, были выпущены из заточения. Они тотчас присягнули в верности и повиновении русскому императору, обещали проливать свою кровь ради его славы, обязались доносить обо всем, что узнают опасного для его особы и империи, поклялись по первому призыву Павла бросить все и явиться к нему на службу.

Вся Россия была поражена, как легко император превратил в друзей вчерашних врагов.

Каждый новый день приносил непредсказуемые, неслыханные доселе поступки русского самодержца.

Мнения современников о царствовании Павла I столь противоречивы, что, по желанию, императора можно представить идиотом и врагом нации или блестящим мудрым правителем. И в этом противоречии невозможно найти золотую середину, ибо этой середины никогда не существовало в самом Павле.

Что же говорили о нем современники?..

«Колебания и переменчивость Павла при его первых шагах ясно доказывают, что все милости его вытекали из политических соображений, а сменившие их немилости обусловлены скорее страстью, чем справедливостью. Но всех, восхищавшихся им, больше всего смутило то, что с первого же утра по своем воцарении он с прежним исступлением принялся за мелочи военного строя. А, между тем, он вступал в этот момент в лабиринт настолько запутанных важных государственных дел и злоупотреблений, что они должны были бы занять его хоть на несколько дней. Его поразительная энергия сосредоточилась на таких государственных делах, как форма шляп, цвет султана, высота гренадерской шапки, сапоги, гетры, кокарды, косы и портупеи. Он окружил себя моделями всех родов оружия и форм. Если Людовику XVI среди государей принадлежит пальма первенства по изготовлению замков, то Павел I превосходил всех государей в чистке пуговиц. Он занимался ею с такой же старательностью, с какой Потемкин чистил свои бриллианты».

К. Массон

«Если бы Павел в несправедливых войнах пожертвовал жизнью нескольких тысяч людей, его бы превозносили, между тем, как запрещение носить круглые шляпы и отложные воротники на платье возбудили против него всеобщую ненависть».

Август Коцебу

«Император, желая исправить недостатки прежнего правительства, ниспровергает все, вводит новые порядки, не нравящиеся народу, слишком мало обдуманные, и осуществление которых столь поспешно, что никто не может хорошенько узнать их. И нечего думать, чтобы они могли продержаться. При всем том император занимается, главным образом, лишь мелкими подробностями, церемониями и представлениями, часто теряет из виду важное и не слушает ничьих советов».

Граф Брюль

«Все пышное государственное здание Екатерины было потрясено, когда с мундиров сорвали золото, потребовали трудолюбивой службы, унизили барство. Словом, сорвали с глаз мишуру. Куда девалось это рыцарство? И почти все великие сделались знаменитыми ничтожествами… С величайшими познаниями, строгой справедливостью Павел был рыцарем времен протекших. Он научил нас и народ считать, что различие сословий — ничтожно».

Де Санглен

«Всем известны различные злоупотребления, царившие при покойной императрице. Они лишь увеличивались по мере того, как ее здоровье и силы, нравственные и физические, стали слабеть. Наконец, в минувшем ноябре она покончила свое земное поприще. Я не буду распространяться о всеобщей скорби и сожалениях, вызванных ее кончиной, и которые, к несчастью, усиливаются ежедневно. Мой отец по вступлению на престол захотел преобразовать все решительно. Его первые шаги были блестящими, но последующие события не соответствовали им. Все сразу перевернуто вверх дном, и потому беспорядок, господствовавший в делах и без того в слишком сильной степени, лишь увеличился еще более».

Великий князь Александр Павлович

«Я уверен, что при редком государе больше, чем при Павле I, можно было бы сделать добра для государства, если бы окружавшие его руководствовались усердием к отечеству, а не видами собственной корысти».

И.В. Лопухин

«Называли ее, где как требовалось. Торжественно и громогласно — возрождением, в приятельской беседе осторожно, вполголоса — царством власти силы и страха, в тайне между четырех глаз — затмением свыше».[16]

Ф.П. Лубяновский

«Государь начинает свое царствование с благодеяний. Да поможет ему небо во всех его благих начинаниях. Царствование его уже благословляют. Рекруты вернулись к своим очагам. Те, кто томился оторванными от семьи, опьянены радостью, радостью тем большей, что она пришла нежданно».

А.Н. Радищев

«Если бы государь Павел I умел собою иногда владеть и все рассматривать хладнокровнее, имев большие способности и усердных и преданных подданных, царствование его сделалось бы необыкновенным».

Ф.Н. Голицын