Может, сесть левее? Куда сядет Эльгер? Она затрепетала.

Один за другим в сводчатое помещение, скрипя доспехами, вошли мужчины, внося с собой запах вареной кожи, масла и пота.

Первым вошел Ив Тесчер – капитан стражи. В руке у него был масляный светильник, который он поднял повыше и повесил на стене напротив кресла ярла. Сердоликовый лев на стене заиграл полированными гранями. Высокий офицер молча взглянул на девочку безо всякого удивления на продолговатом лице и прошел вдоль стола со стороны выжидающей принцессы.

Следующим был Стью Форт, управляющий Капертаума и сенешаль Овечьих Холмов. Он тоже сразу заметил принцессу, и на лице его отразился немой вопрос. Он отступил в сторону, ожидая, когда пройдет эрл.

Тесчер взялся рукой за спинку стула возле Селиты. Путь к отступлению был отрезан.

Хорошо, решила девочка. Пусть.

Последним вошел Эльгер. В кольчуге и коротком плаще. Концы оранжевого полотнища стянуты золотой застежкой на плече. Он, не глядя по сторонам, решительно прошел мимо Форта по правой стороне стола. «К креслу отца», – решила Селита. Но брат остановился возле стула справа от места ярла напротив девочки и только теперь увидел сестру. Форт пошел за эрлом, трогая рукой свою острую бородку и хитро посматривая на принцессу.

Эльгер ничего не говорил. Он просто стоял, холодно глядя на сестру, положив обе руки на спинку стула. Тесчер и Форт тоже молча стояли, каждый за своим стулом.

Селита посмотрела на них и поднялась со своего места. Она обошла стул и стала, как мужчины, – за ним. Положив руки на высокую спинку.

– Я так понимаю, – сказал Эльгер ровным голосом, – тебе есть что нам заявить. И это очень важное сообщение, которое ты намерена донести до нас непременно.

Селита смотрела прямо на него, боясь только, чтобы ноги не подвели ее.

– И если мы откажемся выслушать тебя и попытаемся вывести, – продолжил брат, – ты будешь царапаться, кусаться и кричать.

– Царапаться? – холодно спросила Селита. Гнев, который медленно начал подниматься со дна ее души, придал ей силы. – Кусаться?

Офицеры внимательно слушали диалог брата и сестры.

Эльгер помолчал.

– Ну хорошо. – Он с коротким вздохом сел и положил руки на стол.

Его левая рука закрыла на каменной столешнице весь залив Урбанта и столицу королевства. Мужчины последовали примеру эрла. Принцесса, помедлив, обошла спинку стула и тоже уселась на свое место.

Эльгер сделал рукой приглашающий жест.

– Говори, принцесса. Мы слушаем тебя.

Селита сжала лежащие на коленях руки в кулачки.

– Во-первых, я должна сказать, что мной движет только желание указать на возможную угрозу. И во-вторых, понимаю, что эту угрозу вы уже могли предусмотреть. – Селита старательно пыталась говорить, как взрослая. Как это делал учитель Верн.

Эльгер кивнул.

– Хорошо. Что тебе стало известно?

– То же, что и всем вам… То же, что и всем, – поправила себя девочка. – Сегодня ночью произошло воссоединение…. – Она посмотрела вопросительно на брата. – Это действительно так? Потому что все, что я хочу сказать, имеет смысл, если только это так.

Эльгер выдвинул подбородок, делая над собой внутреннее усилие. Он посмотрел на капитана стражи, потом на сенешаля.

– Да, – неохотно ответил он. – Мы считаем, что, безусловно, произошло воссоединение мира.

Девочка подалась вперед, подложив под себя на холодную столешницу руку.

– И что вы предприняли? – горячо спросила она.

Эльгер недовольно поморщился.

– Ну зачем тебе это все, Селита. Мы много чего предприняли. И нам много еще чего нужно предпринять. У нас нет времени. У тебя все? Ты закончила?

– Нет, я не закончила. – Она вцепилась в край камня побелевшими руками. – Главное вот что: вы понимаете, что все договоры и клятвы перестали действовать этой ночью. Как говорит мейстер Верн – формально. Формально перестали действовать.

– Да, мы это понимаем, – спокойно ответил брат, смотря в сторону. – Теперь мы не вассалы Эдинси-Орта. Пусть Вильгельт – король. Это его дело. На Овечьих Холмах теперь возродится древнее и славное королевство Элендорт. – Он посмотрел на сестру. – Великий день.

– А ты понимаешь, – продолжила Селита дрожащим голосом. Она остановилась и набрала воздух в легкие. – Ты понимаешь, что вассалы красного льва тоже теперь свободны от своих клятв?

В воздухе повисла мертвая тишина.

Эльгер, наклонив голову, смотрел на Гнилые Зубы, тянущиеся цепочкой от Драконьего хребта к Благодатному морю. Он перевел взгляд на Тесчера, который, кашлянув, начал говорить:

– Принцесса права, мой эрл. В свое время Хонги начали мятеж, используя дикий слух, что ярл Синнар не сын своего отца. Просто как повод, чтобы нарушить клятву. В этот раз все может быть серьезнее.

– Мы первыми сделали этот шаг, – заговорил и Форт. – Птицы уже улетели по великим домам.

– И что? Никому не пришло в голову то, что пришло в голову девчонке? – спросил раздраженно Эльгер. – Вы же советники. Малого совета.

Мужчины переглянулись. Форт намеревался что-то возразить.

Принцесса с ужасом смотрела на них. Это взрослые мужчины. Рыцари, герои. Стратеги. Она привстала, держась за столешницу.

– Но ведь и это еще не все.

Мужчины замерли.

– Дружина. Стража. Гарнизон Закрытых Ворот, – произнес Ив Тесчер четко и раздельно.

Эльгер обвел взглядом офицеров.

– А ты, мой сенешаль Стью Форт? – Он выделил голосом его второе имя.

Принцесса смотрела во все глаза и даже перестала дышать. Ей показалось, что брат готов схватиться за свой кинжал. Прямо сейчас происходила драма, достойная гения барда Стевантиса.

Рыцарь решительно встал. Треугольный клинышек бородки оттенял бледное как полотно лицо. Форт поднял правую руку:

– Я, Стью Форт из Форт-Рока, сквайр, рыцарь Закрытых Ворот, клянусь в моей преданности дому Фюргартов… и в исполнении всех моих прежних клятв, – сказал негромко он. – Отныне и до… пока не остановится мое сердце.

За ним встал капитан.

– Я, Ив Тесчер с Сухой речки, простолюдин, клянусь в преданности дому Фюргартов до моего последнего дыхания.

– Я принимаю вашу клятву от имени ярла, – сказал Эльгер, вставая. – Он помолчал, глядя на своих офицеров.

– Благодарю вас. Я и не сомневался. И вы не сомневались и ничего не таили в своем сердце. Поэтому нам не пришло в голову требовать от наших людей очевидного. – Он посмотрел на сестру. – Но какова леди Селита! Истинная дочь своей матери. Всего тринадцать лет.

Все смотрели на девочку. Форт – даже с какой-то отцовской гордостью. Селита опустила глаза на карту и почувствовала, что щеки ее горят. Сердце бешено колотилось.