Совместный душ и второй раунд, прямо там, в ванной под струями воды, жажда не уменьшилась она, словно росла все больше и больше, попытка перекусить после на кухне, соскользнувшее случайно с тела полотенце, когда я тянулась за чашкой, и мы зашли на третий круг.

– Вы вискарь с виагрой хлестали? – спросила, обнимая его за плечи, когда меня закинули попой на столешницу.

– Устала?

– Нет, – разводя ноги и сдавленно постанывая, когда он медленно в меня вошел, – хочу еще. Только с непривычки саднит все уже.

– Блин, – попытался отстраниться. Не дала, притягивая обратно.

– Не останавливайся.

Часы показывали половину седьмого утра, когда мы зевая, сидели полуголые на полу кухни, игнорируя наличии стульев, жевали бутерброды и пили чай с одной чашки, потому что в процессе уронили со столешницы посуду и расхерачили остальные пять, а второй комплект Усманов не нашел, честно он и не сильно старался его найти. Быстрый душ и я даже не до конца помню, как мы оказались в кровати. Проснулась я от настойчивой трели собственного телефона, продрав глаза, нашла его на комоде в другой части спальни.

– Слушаю.

– Ольга Владимировна? – раздался незнакомый женский голос.

– Да.

– Это вас из клиники беспокоят. Вашей маме сделали операцию. Все прошло успешно. Состояние стабильное, пока она еще в реанимационном отделении, это обычная процедура не переживайте. Как только ее переведут в палату, ей разрешат пользоваться телефоном, и она с вами свяжется.

– Спасибо большое.

– Всего доброго!

– Оль, все в порядке? – Усманов приподнялся на постели, растирая ладонью лицо и озадаченно смотря на меня стоящую голой с телефоном в руке посреди спальни.

– Да. С клиники звонили. Маме операцию сделали, – едва проснувшийся мозг работал со скрипом.

– Успешно?

– Да, – и посмотрев на экран телефона, – блин, уже десять часов. Вставай, мы на работу опаздываем.

– Может, ну ее сегодня.

– В понедельник все данные должны быть в налоговой, без вариантов. Я сегодня заканчиваю, плюс два дня на проверку. Поднимай свою похотливую задницу.

– Только за минет, – и в зеленных глазах сверкнуло уже проснувшееся желание.

– Ты думаешь, я откажу? – удивление, смешанное с предвкушением во взгляде вызвало не только улыбку, но и отозвалось изнутри. И я шагнула к кровати.

Постучав и открыв дверь в кабинет Усманова в конце рабочего дня, я увидела помимо него миловидную, холеную блондинку.

– Извините, – произнесла, собираясь выйти, понимая, что я явно пришла не вовремя.

– Оль проходи.

– Я рада, что все разрешилось, – блондинка обняла Усманова коротко поцеловав того в щеку и направилась на выход стуча каблуками по темному паркету. Проводила ее взглядом, отчего моя бровь невольно поползла вверх, что не осталось не замеченным.

– Она просто друг

– Который иногда раздвигает для тебя ноги.

– Это ревность? – он улыбаясь во все свои тридцать два, явно испытывая удовольствие от моей реакции, подошел ближе, привлекая меня к себе.

– Нет, констатация факта.

– Даяна – просто друг. Сейчас уже друг.

– Мне пофиг Слав. Тебе не надо передомной оправдываться. – Вот, – протягивая ему флешку, ради которой и пришла, – все готово. В понедельник можно отправлять. За выходные я все еще раз перепроверю за Варварой, все ли она подчистила, дабы никаких хвостов не осталось.

– Отлично. Ты – моя фея волшебница. Сегодня подготовлю оставшуюся сумму с удвоением, как и договаривались.

– Не спеши. Дождемся ответа наших органов блюдущих за финансовыми операциями граждан и иже с ними. Повода доебаться у них не должно возникнуть, но мало ли, они те еще затейники.

– Твой вечер свободен?

– Я домой Слав

– Ко мне?

– К себе. Если ты не забыл у меня там сестра после больницы.

– Тогда может, меня пригласишь на утренний кофе?

– После твоей квартиры, моя покажется тебе заброшенным гетто, и я начну комплексовать.

– Даже если у тебя обои времен Брежнева, а на кухне водятся тараканы, меня это наврятли шокирует. Я в своей жизни и не такое видел.

– Усманов, придержи коней. Не сегодня.

– Окей, тогда в понедельник ты едешь со мной на рыбалку, – с присущей ему наглостью выдал этот зеленоглазый кот.

– Куда? – спросила, сомневаясь в том, верно ли я расслышала.

– На рыбалку. Снт «Огурцы», тетушкина дача, местное озеро, караси, лещи и свежий воздух. Мама в курсе.

– Извини, конечно, но Любовь Андреевна не выглядит, как дама увлекающаяся грядками, – это я еще умолчала о том, что он сам не выглядит, как человек умеющий надевать на крючок червяка.

– У нее там из грядок клубника, зелень и цветы уже давно.

Надеясь, что это было сказано так для отвода глаз, я сначала перевела тему разговора, а после, пользуясь тем, что Усманова дернули по какому-то вопросу, удалилась в свой кабинет, а то еще немного и секса на рабочем столе было не избежать. А у меня и так мозг в состоянии ваты после предыдущей ночи.

***

– Привет! Ты как? – произнесла, проходя в комнату. Алинка сидела в наушниках на кровати с ноутбуком на коленях.

– Привет! Не слышала, как ты пришла.

– Чем занимаешься? – я двинулась к шкафу, чтобы достать домашние вещи и переодеться

– По учебе читаю.

– Я думала, ты махнула на диплом рукой.

– Еще смогу запрыгнуть в последний вагон, если умудрюсь подтянуть хвосты и защититься. Мне дали шанс.

– А если нет?

– Не знаю, придется проситься на осень, на пересдачу, – и, не дождавшись моего ответа, произнесла: – Я макароны сварила и сосиски, там, в холодильнике были, – я выглянула из-за створки шкафа, удивлено вскинув бровь. Это точно моя сестра? Или в больнице подменили?

– Ела?

– Нет еще. Тебя ждала. Не хотелось одной ужинать.

Пока я умывалась, Алинка разложила наш скромный ужин по тарелкам. Наблюдая за сестрой, поставила себе мысленную галочку, что надо бы сходить в магазин, забить продуктами холодильник, и Алинке и маме нужно разнообразное качественное питание, чтобы быстрее восстановиться, а не макароны с полудохлыми сосисками непонятного качества.

– Ты морщишься, когда двигаешься. Болит?

– Немного.

– Тебе прописывали болеутоляющее. Пьешь?

– Да, перед сном. Стараюсь его меньше принимать, чтобы привыкания не было.