– Говард, настало твое время.

Моллюск вынырнул на поверхность, громко высказался по поводу непривычной среды обитания и целенаправленно полез на берег.

– Ты куда?

В ответ раздалось гневное пыхтение, а выбравшийся на сушу кальмар начал отряхиваться, усердно счищая со своего упитанного тельца влагу. Я недоуменно тронул поверхность реки ладонью, ощутил неприятное жжение и мгновенно почувствовал себя конченой сволочью – засовывать пета в кислотный поток было слишком жестоко даже для виртуального мира.

– Извини, бро, не знал...

Первые два часа рыбалки прошли очень спокойно – меня никто не тревожил, Говард смирился с ситуацией и злобным розовым фаллоимитатором валялся на берегу, а погода, откровенно доставшая своими непредсказуемыми изменениями, наконец-то утихомирилась. Зато начала подкрадываться скука.

Я медленно гулял вдоль речки, увлеченно следил за крутящейся в облаках тенью, возвращался к рассматриванию неподвижного поплавка, снова отходил...

Сопротивление успешно прокачивалось. Регенерирующая аура, “рыбалка” и питомец – тоже. Но безделье в конце концов стало откровенно невыносимым, так что я плюнул на все и отправился покорять притягивавший к себе молнии холм, делая это больше для развлечения, чем для разведки.

Сначала подъем шел достаточно бодро – мне удалось найти едва заметную тропинку, вскарабкаться до середины склона, после чего расположиться там среди лоскутов оплавленной земли и проглядывавших сквозь нее камней.

А затем совсем рядом с Фантомом ударила молния.

“Личная защита” слетела в мгновение ока, здоровье упало до половины, персонаж ослеп и потерял ориентацию в пространстве, нос ощутил запах горящей кожи, зубы сами собой скрипнули от боли, тело затряслось из-за проходящего сквозь него электричества...

– Мать твою... черт...

Добрых полминуты я валялся беспомощной медузой, таращась в пространство мутным взором. Затем рядом сверкнула еще одна молния и все повторилось. На этот раз герой выжил лишь каким-то чудом – наверное, меня спасло то, что местный громовержец не целился в Фантома специально и разряды проходили где-то в стороне. Но ощущения от этого приятнее не стали.

– Да чтоб тебя!

Следующие несколько молний полыхнули где-то очень далеко, дав мне возможность чуть-чуть оклематься и отползти в безопасное место. Я спустился метров на десять, убедился, что выжженная земля находится выше моей позиции, осмотрелся...

Очень далеко, на самой грани зоны видимости, солнечные лучи весело отражались от красноватой поверхности небольшого водоема – судя по всему, как раз того, о котором говорилось в записке погибшего солдата. Что обрадовало меня еще больше – речка, на берегу которой остался лежать страдающий Говард, текла как раз в направлении этого озера.

Квест буквально шел ко мне в руки. И отказываться от него было бы истинным преступлением.

– Так... включаем мозг... думаем...

Более трезвым взглядом рассмотрев путь к озеру, я отметил гулявших по берегам реки существ и немного приуныл – местные твари выглядели чересчур серьезными противниками, чтобы лезть против них без поддержки нормального отряда.

Конечно, существовал и альтернативный путь – Фантом мог сплавиться вниз по течению, преодолевая наиболее опасные участки пути под водой. Но воспоминания о кислотном ожоге были еще слишком свежи и повторять судьбу кальмара меня пока что не тянуло.

– Резисты бы нормальные... сколько их там накопилось... да ладно?!

Как оказалось, “сопротивление магии хаоса”, до этого момента улучшавшееся во вполне штатном режиме, неожиданно сделало резкий скачок, перепрыгнув сразу на восемнадцатый уровень. Впрочем, я быстро догадался о причинах такой аномалии – догадался, тоскливо матюкнулся, глянул на вершину холма и снова обронил крепкое словцо, понимая, чем придется заняться уже совсем скоро.

Прожарка в местной электрической печи, учитывая выкрученные на максимум ощущения, грозила воистину непередаваемыми страданиями. Но игра развернула перед Фантомом такие возможности, игнорировать которые был способен только напрочь лишенный амбиций дятел. Или, выражаясь общепринятым языком, мягкотелый краб.

Экспресс-прокачка сопротивления, “защиты” и регенерации, королевский артефакт – где еще мог встретиться настолько вкусный и желанный набор?

– Нужно идти. В конце концов, мазохисты – тоже люди.

Девять часов спустя я раздавленным слизняком сполз с холма, добрался до небольшого пятна свежевыпавшего снега и растянулся на нем, мечтая немного облегчить переполняющую тело боль.

– Все... нафиг. Обойдусь...

Хотя довести резист до капа персонаж так и не сумел, навык все же поднялся до сорок четвертого уровня. Этим список моих достижений не ограничивался – многократно пробитая молниями “защита” тоже апнулась и уперлась в порог нового ранга, а “восстановление здоровья” выросло еще на пару пунктов. Жаль только, что подобное счастье стоило мне целой кучи сожженных нервов и возобновлять процесс я категорически не хотел.

– Проверим долбаное озеро, а затем домой... в одно место этот чертов мир...

Сплав по кислотной реке оказался не очень страшным делом – после многочасового контакта с молниями жгучая вода доставляла лишь мелкие неудобства, так что я просто дрейфовал вниз по течению, наслаждался однообразными видами, морщился от летавшего вокруг пепла и чувствовал незаметно разливающееся в душе умиротворение.

Как оказалось, для счастья простому человеку вроде меня требовалась самая малость – чтобы его не били током каждые двадцать-тридцать секунд. Все остальные невзгоды на этом фоне казались откровенно смехотворными.

– А народ еще на инфляцию жалуется и прожиточный минимум... нет бы спасибо сказать... кстати, Говард!

Моллюск вынырнул из мутного потока, отчаянно хлюпнул, а затем полез ко мне на живот, спасая свое нежное тело от кислоты. Впрочем, на сей раз его страдания не вызвали у меня особого сочувствия.

– Привыкнешь, бро, привыкнешь...

К сожалению, уже метров через пятьсот возле речки начали встречаться те самые твари, которых я заметил с холма. Местные обитатели напоминали собой помесь варанов с многоножками, щеголяли трехсотыми уровнями, вели себя чрезвычайно агрессивно и практически сразу же заставили меня уйти под воду. Несчастный моллюск был вынужден последовать за хозяином.

Раскрывать глаза в кислой среде я не хотел, так что плыл исключительно на ощупь и часто терял ориентацию в пространстве, оказываясь то у одного берега, то у другого. Во время каждого такого сближения многоногие ящерицы радостно бросались на перехват, но за счет непредсказуемого маршрута у меня всегда оказывалась достаточная фора, позволявшая снова уходить на глубину.

Путешествие нравилось мне все меньше, Говард булькал все отчаяннее, но цель приближалась и я, скрипя зубами, продолжал заплыв, стараясь показываться на поверхности как можно реже.