— Доброе утро, — поздоровалась ассистентка, дождавшись, когда ее нелюдимый босс тоже переступит порог кабинета подполковника.

— Кому как, — буркнул Максим Леонидович, показав вошедшим садиться в кресла у его рабочего стола.

Адриан Шагалов не выглядел каким-то особенным. Среднего роста, щуплый, худоват для своего возраста. С чем не поспоришь, несмотря на все странности характера, внешность имеет привлекательную. Во всяком случае, так о нем отзываются женщины. Редко на кого-то поднимает свои глаза, но, если уж поднимет и посмотрит — этот его взгляд пронимает до самых костей. Как молчаливый ребенок, который непременно знает о тебе все. Все твои страхи, потаенные мечты и фантазии. Он знает тебя, стыдится за тебя и поэтому молчит. Рогозин припомнил разговор о младшем Шагалове с психологом.

— Аутист? Влюбиться? — переспросил его старый Вадим Павлович, постоянно работавший с агентами. — Но, позвольте, Максим Леонидович, вы же сами говорите, что аутизм у Шагалова недоказанный. Это лишь предположение. Не всегда странности, которые человек демонстрирует, свидетельствуют о болезни. Если мы говорим о гениальном уме, то его странности могут быть лишь иллюзией, которую он создал для окружающих.

— Зачем? Он гений, богат, не урод. Зачем ему это?

— Затем, Максим Леонидович, что гениальный ум могут слишком сильно раздражать более слабые умы. И любое общение с ними. Вы сами посудите. Шагалов общается, когда это ему нужно. Он прекрасно знает, чего хочет. Он умеет управлять людьми, не стесняется окружать себя ими. Сколько вы говорите, у него человек на этаже?

— Около сотни на обоих — двадцать четвертом и двадцать пятом.

— Около сотни? — профессор психологии рассмеялся. — Да. Простите, Максим Леонидович, я могу быть крайне неправ, но если бы мы делали ставки, я бы поставил на то, что Адриан Шагалов особенный, но уж точно не аутист в том смысле, в которым мы с вами понимаем данный недуг. Я бы на вашем месте очень поостерегся общаться с этим человеком. И от обычного-то не знаешь, чего ожидать. А от такого…

— То есть, вы хотите сказать, что он сто процентов не болен.

— Нет, уважаемый подполковник. Не до такой степени. Вы не забывайте, я не общался с ним лично. Более того, с ним не общались вообще никакие специалисты, чтобы иметь основания делать стопроцентные выводы. Я лишь предполагаю с ваших слов. В то же время не исключаю возможности наличия некоторого психического расстройства. Так что… Приведите мне его, заставьте пройти курс терапии, к примеру. И я смогу сказать точнее. Но ведь… вы этого сделать не в силах?

Взять бы этого Шагалова, да и засунуть в клинику на парочку месяцев — тогда бы все стало ясно. Тем более, что он выглядит таким беспомощным. Хоть сейчас скрутить, пока он на этот стул садится. Но, нет же. Попробуй только, протяни руку в его сторону — через час уже должности лишишься. Это в лучшем случае. Что до этой Наташи. На первый взгляд обычная, хорошая девчонка. Влюбилась в своего босса и таскается за ним, как верная болонка. Все они его собачонки. Можно ли верную болонку перетянуть на свою сторону? Скорее всего, Давид уже пытался, зная его нрав. А согласно отчету Хмельницкой — старший братец не имеет влияния на болонку. Они постоянно ссорятся, и она прячется в кабинете у своего босса. Еще и живет в его доме! Может быть она уже спит с ним? Трудно представить, как это могло бы быть. Шагалов младший вдруг оказывается быком в постели — вот это номер! Крутит ее, вертит, как вздумается, в лучших традициях всех извращенных наук. И почему хороших девчонок вечно тянет к странным парням? Чем хуже он, тем она более святая.

Рогозин догадывался, что дело, с которым к нему приехал Шагалов будет экстраординарно сложным. Однако, когда Адриан произнес первое же предложение — подполковник потерял всякую надежду на отдых в принципе. Шагалов предпочел без лишних слов прыгнуть с места в карьер:

— Вам знаком проект, над которым работает команда НТИ?

Рогозин моментально помрачнел. Еще бы не был бы знаком! О создании альтернативного рунета давно ходят слухи. В их управлении этим занимается полковник Прошин. С Никодимом Федоровичем связываться никто не хочет, особенно опасно совать нос в его дела. И если бы не некоторые разногласия между полковником и подполковником, Рогозин на этом этапе немедленно прекратил бы разговор. Прошин порядочное время точит зуб на Рогозина. Дело давно минувших дней, которое нависло как гильотина над шеей Рогозина — особенно в последнее время.

Как интересно… Шагалов каким-то боком влез в дело НТИ? В эту секунду подполковник сильно пожалел, что не поехал для этого разговора в Скрам — разговаривать здесь о таких вещах было бы совсем нехорошо.

— Как интересно, Шагалов, — продолжив стоять и смотреть на гостей сверху вниз, Рогозин продемонстрировал профессиональный оскал, которым он любил пугать допрашиваемых. — Вы настолько уверены в своем влиянии? Я отказался с вами встретиться, вы прибыли сами. Решили произвести фурор в управлении своим торжественным появлением? Что, думаете, что раз уж ваши непревзойденные способности, которые вы проявили с банком, поспособствовали раскрытию нескольких дел, то вы уже можете управлять всем миром?! И даже подполковник ФСБ у вас будет на побегушках? Может быть, мечтаете, чтобы я, как ваш этот Расторгуев, кофе вам в постель подавал и в личные телохранители подался?

Максим Леонидович намеренно говорил без остановки. Подполковник очень надеялся, что умственные способности Шагалова и в этот раз не подведут, и гений додумается, почем его намеренно заставляют замолчать и провоцируют немедленно покинуть стены здания.

— С чего вы взяли это? Или вам сию гениальную идею подсказал ваш гениальный ум? С чего вы взяли, что если приедете лично, то уж теперь-то я вам помогу?! А ковровую дорожку у ваших ног вам не постелить?

Во время своей ехидной речи, подполковник напряженно наблюдал за гостем. Его спутница моментально продемонстрировала отсутствие острого ума — услышав оскорбления в сторону любимого босса, сжала кулачки и воззрилась на обидчика с такой яростью, словно окажись сейчас перед ней пистолет, она не задумываясь всадила бы десяток пуль ему в грудь и промеж бровей. Адриан напротив. Глаз не поднимал, его губы только дернулись несколько раз, как будто Шагалов хотел что-то сказать, но потом плотно сомкнулись, после чего гений резко поднялся со своего места и ни слова не говоря, направился к двери. Визит был короче некуда. Помощница ошеломленно вскочила следом и последовала за своим шефом.

Подполковник промолчал, в тайне надеясь, что эти двое покинут здание нигде не задерживаясь. Хоть бы Шагалов понял его замысел. Вот ведь как. Если уж он затронул это дело — то овчинка непременно стоит выделки.

Адриан Ааронович покинул здание ФСБ со спокойным достоинством, в котором пребывал, когда мы сюда приехали. У дверей уже ждал автомобиль и Михаил Павлович. Чудом его никто не заставил уехать отсюда. Таким образом, наш отъезд был немедленным, к счастью, не пришлось задерживаться ни на секунду дольше, чтобы выслушать еще что-то от грубого подполковника.