— Извините, я был просто не в курсе того, что в данном селе действует закон, запрещающий людям собираться вместе.

Адил Даудович понял, что обстановка становится не слишком приятной, и решил своим вопросом хоть как-то разрядить ее:

— Может, вы на мобильник что-то сняли?

— Уже было слишком темно, чтобы снимать, — объяснил Шабкат.

— Светодиодная подсветка, которая работает от автомобильного аккумулятора, конечно, лежала у нас в машине, — все с той же издевкой продолжил Анатолий. — Но у меня были опасения, что бандиты не позволят нам выставить ее. И вообще, я думаю, что они не слишком рвались стать героями телесериала.

Дальше допрос пошел уже спокойнее, хотя оператор опять старался отвечать на вопросы с вызовом. Он изрядно разозлился на то, что начальник районного отдела внутренних дел хотел удалить его с кухни еще до начала разговора. Но теперь каждый вопрос был конкретным. Телевизионщикам приходилось говорить о том, что каждый из них видел.

— А почему вы уверены в том, что бандиты стреляли по полицейской машине именно из «РПГ‐18»? — спросил старший следователь Темирханов Анатолия. — Вы видели человека с «Мухой» в руках?

— Потому что я в армии служил, и мне самому не раз доводилось стрелять из такого оружия, — ответил оператор Анатолий так грозно, словно в руках у него был тот самый гранатомет «Муха» и он намеревался бабахнуть из него по незваным гостям тут же, прямо на кухне. — Я шум этого выстрела хорошо помню. И звук взрыва гранаты тоже не забыл. Если хотите проверить, тащите сюда любой гранатомет, кроме тех, которые в последние пять лет на вооружение приняты. Ваша машина перед воротами стоит, стреляйте в нее. Я по звуку марку гранатомета угадаю.

Подполковник хмыкнул, словно бы соглашаясь, и проговорил:

— У нас в оружейной горке в отделе стоит «РПГ‐29». Он принят на вооружение еще в восемьдесят девятом году. Его тоже определите? Без пальбы по машине. Просто по звуку выстрела. Сможете?

Подполковник знал, что спрашивал.

Анатолий поморщился и заявил:

— Нет, вот из «Вампира» стрелять не доводилось. Знаю его только в теории. Помню, что «РПГ‐29» «Вампир» — самый мощный современный гранатомет в мире. Пробивает шестьсот миллиметров гомогенной стали и двухметровую бетонную стену. Ни один танк не устоит против гранаты «Вампира». Вы верно сказали, что он принят на вооружение еще в далеком восемьдесят девятом году. Но предприятия, производящие этот гранатомет, поставляли его только на экспорт, чтобы выжить в сложной обстановке. Им была полностью вооружена армия Мексики и ряд других. Только в последние годы он стал поступать в наши подразделения. Да, один такой выстрел сразу все автомобили вашего отдела может уничтожить, — не удержался оператор от укола. — Выставите их в ряд, и граната все насквозь прошьет. Звук, наверное, будет приятный. Особенно если машины будут с экипажами.

Последняя фраза была уже явным перебором и вызвала длительную паузу.

Шабкат прервал ее.

Он тоже старался смягчить ситуацию, насколько это было возможно, и заявил:

— Хорошо, что у бандитов нет таких гранатометов.

— Им пока и «Мухи» вполне хватило, — мрачно констатировал Хасбулат Гарунович. — И нескольких автоматных очередей в дополнение. В магазине погибли три человека. Это мужчина-продавец, хозяйка заведения, вдова Нияза Рамазанова, недавно убитого на дороге, и пожилая женщина, покупательница. Она ударила бандита своей сумкой, в которой стояла литровая бутылка водки, и проломила ему голову. За это другой бандит дал по ней автоматную очередь. Все это было на глазах свидетеля, который остался в живых. Негодяи его почему-то пожалели. Наверное, татуировки уважили. Они о многом говорят.

— Это кто? — спросил Шабкат. — Случаем, не племянник старика Ахмадея?

— Он самый. Лачин Исрафилович Ниязов нам и рассказал, как дело было. Он сообщил, что у магазина стоял «уазик» с простреленными стеклами — лобовым и в водительской дверце. Эта машина пропала недавно в соседнем районе. Только тогда она еще целая была, в наше село ехала. Видимо, водитель был убит, а сам автомобиль — захвачен. Данные о том, что произошло в магазине, мы получили от Ниязова. А вы рассказали, что было на улице.

Журналист довольно хмыкнул.

— А теперь я хочу персонально и ответственно, более того, можно сказать, что официально поговорить с дедушкой АбдулАзизом и с Шабкатом Мухаметдиновым, — строго заявил начальник районного отдела полиции. — Это сугубо приватный разговор. Официальность его заключается только в моем статусе. Поэтому прошу всех остальных выйти. — Для убедительности подполковник сел предельно прямо, подтянул живот и положил на стол перед собой большие толстые руки.

Старший лейтенант и майор юстиции уважили начальника райотдела, поднялись первыми. Перед тем как встать, старший следователь торопливо хлебнул чай из своей чашки.

Видя это, поднялся из-за стола и оператор Анатолий. Старший лейтенант и майор юстиции вышли в коридор и двинулись в сторону входной двери, чтобы ждать во дворе. Оператор вместе со своей чашкой, в которую он неторопливо долил чай, пошел в большую комнату смотреть телевизор.

Вскоре стало слышно, как хлопнула входная дверь, то есть гости вышли за порог.

Адил Даудович поднял руку, прокашлялся в кулак и начал почти виновато:

— Ну так что вы насчет всего этого думаете? — Он поочередно посмотрел в глаза деду и внуку, словно проверяя, насколько правильно они поняли его слова.

— А что мы можем насчет всего этого думать? — с неприкрытым вызовом спросил Шабкат. — Мысли у нас точно такие же, как и у всех жителей нашего села.

— Так думать вы просто не можете. Почти все в селе обвиняют вас в тех бедах, которые здесь происходят, — заявил Адил Даудович.

— А в чем состоит наша вина? — спросил старик Абдул-Азиз. — Разве мы позвали банду Латифа в наш район? Или мы его толкнули на путь убийства?

— Дедушка Абдул-Азиз может не понимать, что такое настроение толпы. Но вы-то, Шабкат, человек с высшим образованием. Вам это должно быть известно даже лучше, чем мне, потому что я в свое время окончил технический вуз, а вы — гуманитарий.

— Что конкретно я должен понимать? — спросил Шабкат.

— Вы должны понимать, что любая толпа — это живой и даже животный организм, которым можно управлять извне. Когда-то этим умело воспользовался Гитлер. Он подчинил себе почти всю германскую нацию, считавшуюся в свое время самой просвещенной в Европе. Бывает достаточно искры, чтобы взрывоопасное настроение в толпе полыхнуло адским пламенем. Население нашего села в настоящий момент представляет собой именно такую толпу. Неизвестно, кто высечет эту искру своим неосторожным или гневным словом. Что тогда будет, неизвестно. Но я знаю, что среди местных жителей назревает невеселое мнение на ваш счет. Мол, если вас из района изгнать, то и банда куда-то уйдет. Есть и особо горячие головы, которые говорят, что надо вас уничтожить. Это, по их мнению, будет достойный ответ эмиру Латифу. Ударом на удар. Я как представитель власти такого допустить, естественно, не имею права. Поэтому рядом с вашим домом теперь будет постоянно стоять дежурная машина с нарядом полиции. При этом следует учесть, что эти сотрудники тоже живут здесь, в селе. Неизвестно, как они себя поведут в критической ситуации. Одно я знаю твердо. Они мне уже сказали вслух, что стрелять в своих родственников ради спасения ваших жизней не будут. Для них отношения с этими людьми куда более важны, чем приказ их непосредственного начальника, то есть мой. Тут уж ничего не поделаешь. В нашем народе с глубины веков родственные отношения ставятся выше всего.