Девчонок моих, вызвавшихся кашеварить на привалах, определили в повозку с хозяйственным скарбом, освободив в ней приличное место для сна и отдыха — я проверила. А ехать одной в персональной «домине» очень быстро стало скучно. Вокруг столько красоты и впечатлений, а поделиться не с кем. Ну вот так и повелось, что я то с ними проедусь (из повозки обзор пошире, чем из закрытой кареты в окошко, да и кислорода больше), на проплывающие красоты полюбуюсь, то с Мелькором в его походных «хоромах» поболтаю, то к Рону наведаюсь.

Младшему пережидать время пути было грустнее всего. Вместе с ним, осуществляя постоянное наблюдение за состоянием наследника, ехал Ульмо. Но он, скажем прямо, у нас тот ещё «весельчак» оказался. Уткнётся носом в книжку по медицине, с ней и уснёт. Как-то потихоньку, незаметно сложилось, что больше всего времени я стала проводить с… мужем (ха-ха, самой до сих пор смешно его так называть).

Дело в том, что он оказался исключительно интересным собеседником на одну любопытную тему. Во время пути я решила почитать папину рукопись — времени-то вагон. Так вот обсуждение отцовских выводов и стало тем самым моментом, доставлявшим обоим и несказанное удовольствие, и пользу.

— Да нет же, Тина, Зарабеш не могли построить в те времена, какие описывает Хунгор. — с самым уверенным видом убеждал меня Рон.

— Да как же не могли, когда отец здесь ссылается на рукопись почтенного э-э-э… м-м-м… — я водила пальцем в поисках нужной строки, — Селим Белибея, который утверждает, что город воздвигли именно в этот период. И великие белые стены поднялись в небеса, и что-то там ещё устремилось ввысь.

— Пусть этот ваш Селим-Белим утверждает что хочет. А только я был в Зарабеше и своими ногами ходил по его улицам. Ему лет-то тридцать-сорок от силы. Это же сразу видно — никакой древностью даже не пахнет. И стены там, кстати, вовсе не белые, а из нормального серого камня.

— Та-ак, что-то, видать, сильно напутал этот Селим. Или добавил граду солидности, плюсанув ему пару лишних веков возраста. Историки и не такое умеют. А ну-ка, давай глянем на его труд поближе.

Искомая рукопись отыскалась быстро, так как что-что, а вот упаковка библиотеки происходила под моим личным контролем. Тут как было всё «по полочкам», так и должно было доехать аккуратно «по сундучкам».

— Давай посмотрим, что у нас пишет этот товарищ. — разворачивая фолиант, протянула я, — Вот! Битва под Зарабешем. — как-то сразу нашлось нужное место, — «И поскакали смуглокожие воины с яростными очами, сверкающие мечами, и не было им числа. Только красные халаты кровавым заревом развевались на ветру, обещая врагу скорую гибель». Боже, ну и бред.

— Вот-вот! Тина, какие, к Хиргу, халаты у воинов, да ещё и красные? Они что, ненормальные в бою в полах путаться и таким откровенным бельмом светиться в серой степной местности? А мечи — вообще ерунда!

— Ясно, этому источнику доверия нет. Сию пафосную ахинею писал откровенный враль. А-а, слушай, так вот, почему у отца здесь вопросик нарисован! Рассказывай, как на деле могло быть.

— Ну… степняки сильны своими лёгкими лучниками. От того они и гибнут в ближнем бою, что доспехов не имеют. Но до рукопашной схватки этих хитрых и метких воинов ещё выманить надо. Их защита — лук и быстрый конь…

Вот так и коротали время пути в беседах, околонаучных спорах и разговорах. И хоть в дорожных условиях очень непросто было соблюдать необходимый больному режим ухода и питания, все, включая моих девочек, очень старались сделать всё, чтобы у Рона не случилось рецидива. Поэтому пока путешествие шло гладко. Младший окреп до того, что решился на привалах выползать погреться у костра и подышать свежим воздухом.

Мелькор не мог нарадоваться всему происходящему, всячески способствовал нашим с Роном минутам уединения, хоть и таким, скажем, не вполне романтичным, и отгонял от нас слуг, как назойливых мух. Дошло до того, что за чаем для обоих приходилось бегать самой. Ронан с благодарностью и тихой ласковой улыбкой принимал из моих рук чашку, останавливая задумчивый взгляд на моём лице, пока я, не прекращая болтовни, поправляла на нём сползающий плед.

— Рон, ну ей богу, как ребёнок. Спина ж открытая — так и простудиться недолго. — ворчливо бубнила я, тут же возвращаясь к прерванному разговору.

Иногда и отца обуревало любопытство, ридгон усаживался рядом, чтобы поучаствовать в беседе. Ну уж тут старший тоже проявлял себя отменным рассказчиком. Тем более, что ему имелось, о чём поведать из личного опыта, и поболее даже, чем Рону.

Я слушала мужчин с необычайным удовольствием. Во-первых — байки непосредственных очевидцев были действительно интересными, во-вторых — чувствовала себя просто обязанной достойно завершить труд Хунгора — человек после смерти сделал для меня столько, что уж такую малость исполнить для него — святой долг. Заодно увековечить имя одного из первых выдающихся учёных своей эпохи. Когда же голова уставала от исторических подробностей батальных сцен и восстановления более-менее правдоподобных цепочек событий, переключалась на размышления о своём, так сказать, личном и перспективном.

— Приедем домой — в первую очередь устрою баню. — мечтательно «загибала пальцы» я, — Нормальную добрую парилку с веничком, каменкой и всем, что полагается.

Бани у меня в каждой книге имеются, ибо просто сама — страстная поклонница этих релаксно-помывочных мероприятий. Ну и надо же как-то основательно помочь хорошим людям облегчить исполнение простых гигиенических процедур. А то что же они всё с тазиками мучаются. И я вот теперь вместе с ними. Помнится, в одной истории моя героиня даже королю баню умудрилась организовать. В моих нынешних обстоятельствах исполнение этой задачи — вообще проще простого.

— А пользы сколько, а кайфа — м-м-м… Во-вторую очередь — зеркала. Ну может и не прямо во-вторую, но честное слово осточертело догадываться, что показывает отражение в местных корявых металлических блюдцах. Тьфу ты, зеркала же тут уже есть. Это просто мачеха в непроходящем приступе бережливости обеспечила этим дорогостоящим предметом только себя и дочку, решив, что падчерице и так сойдёт.

— Значит, дальше озадачимся печками. Камины — дело красивое, даже эффектное, но при наличии в доме нормальных батарей. Сколько тепла из них вылетает, простите, натурально в трубу! Про жаровни вообще промолчу.

— Кто у нас там из авторов главный спец по печкам? Правильно, Марьяна Брай. Вот как я с банями,