внешности. Взгляд был словно приворожен к удивительным радужкам, напоминающим отражение восходящего солнца в волнах океана.

Встряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, и случайно выхватила из толпы знакомую фигуру Джеймса.

— Извините, — поспешно обошла накирийца, направляясь в нужную сторону.

Джеймс передвигался стремительно, не обращая ни на что внимания. Спонтанно менял направление, по-видимому, обходя известные ему препятствия. И догнала я его лишь на стоянке автолётов, далеко за периметром площадки прибытия и залов ожидания.

— Стой!

Он замер, как на стену наткнувшись, и в замешательстве посмотрел на меня, словно только заметив. Похоже, так и было. Опёрлась рукой на корпус автолёта и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Гнаться на каблуках за широко шагающим мужчиной — задача не из лёгких. Горло жгло от частого дыхания стылым воздухом. А ведь про климат Альфы я не узнавала у накирийцев. Огляделась и поёжилась. Всегда так прохладно, или это сезонное явление?

Глава 35

Обратила внимание на транспорт, возле которого мы остановились, и улыбнулась. Он был чёрный и матовый, как безлунная ночь. А ещё, кажется, такие обтекаемые формы называются спортивными? Мысль мне не понравилась. Ведь в таких автолётах в угоду повышения скорости и манёвренности упрощают систему безопасности.

Накириец, нацепив на себя привычную отстранённую маску, закинул на заднее сидение обе сумки — значит, его транспорт. Прислонился боком к автолёту и застыл в ожидании.

— Я звала тебя.

Он издевательски выгнул бровь и равнодушно ответил:

— Очевидно, что звать кого-либо в шуме — безрезультатное занятие.

Солнце пробежалось бликами по крыше автолёта и ярко сверкнуло на кончике лезвия стилета, задерживая моё внимание. Что он там сказал?

— Ах, очевидно, — кивнула, приближаясь.

Его это напрягало. Взгляд становился всё более отстранённым, закрывая стеной все эмоции. Я же ловила себя на мысли, что хочу притянуть Джеймса к себе и поцеловать, убирая всю показную отрешённость. Чтобы снова почувствовать пьянящие заряды наслаждения. Распробовать вкус губ. Дышать Востоком. Жаль, что мы не пара, и я не могу себе этого позволить. Обойдя машину, остановилась в двух шагах от Джеймса и спокойно поинтересовалась:

— Уход без объяснений тоже очевиден?

— Разумеется, — он говорил бесстрастно, и я не могла понять, издевается или верит в это. — Ваше тестирование займёт четыре часа. Ожидание результатов — два. Тогда и вернусь за Вами. Или Вы желаете, чтобы я всё отведённое время стоял под дверьми?

Лев едва ли хвостом не махал, озвучивая подобный вариант событий.

— Джеймс, — сдержанно улыбнулась, качнув головой, — это не очевидно, ведь я не располагаю подобной информацией. Откуда мне знать, сколько проходит тестирование? Откуда знать, что вернёшься?

— Как иначе Вы попадёте в мой дом?

— Узнаю адрес у Аддерли и воспользуюсь одним из автолётов службы перевозок?

Он нахмурился, словно задумавшись, и я подобралась на шаг ближе.

— Я с другой планеты, Джеймс. Давай мы договоримся, что ты будешь предупреждать о том, что меня касается? — накириец продолжал молча смотреть. Я вздохнула, смиряясь: — Сдаётся мне, твоё настроение изменило полярность. Чем ты не доволен?

— Ну что Вы… — мрачно усмехнулся, пренебрежительно скользнув по округе взглядом.

— По губам дам, — он удивлённо вскинулся, наконец-то вызывая улыбку. — Дам, дам, — уверенно подтвердила. — Не сомневайся. Врать плохо. Примерно так же плохо, как пытаться влезть в мои данные. Итак?

Намёк на всё ещё действующие последствия наглости сделал своё дело. И, скрипнув зубами, мне ответили:

— Совместное проживание не оправдает ожидания.

И что это значит? Но мужчина молчал, не собираясь объяснять что-то дальше.

— Ты против? — предположила, пытаясь разобраться.

— Я проживаю не один, — уклонился от ответа златоглазый.

— Девушка против? — снова попыталась угадать, откровенно не понимая. — Если ты переживаешь, что я ей что-то расскажу или…

— Я не переживаю! — процедил он со злым вызовом во взгляде. — Со мной живёт не девушка, а сын.

— Ясно.

Ответила спокойно и даже улыбнулась, чтобы успокоился. Сама же пребывала в глубочайшем шоке от новой информации. Какой ещё к бездне сын? И ведь не врёт. Я бы даже сказала, что он заранее ожидает от меня какой-то негативной и обидной реакции. И не удивительно! Сын? Что у него, поглоти меня космос, за семья? Мама, больше похожая на старшую сестру или тетю, отец неизвестен, и сын? А мать его где?

— А…

— Не собираюсь обсуждать это! — пресёк мою попытку холодным взглядом.

Вот такой тон уже начинал злить. Словно я ему надоедаю, пристаю и раздражаю. Прищурилась, но Джеймс упорно не замечал, смотря на стоящие рядом транспорты. Пожала плечами и так же бездушно ответила:

— Ладно. Какая мне разница, с кем ты живёшь? Я подселюсь к тебе всего лишь на месяц. И вмешиваться в твою жизнь не собираюсь. Или ты боишься за своего сына, мне не доверяя?

Он снова проигнорировал вопрос, намеренно меня раздражая:

— Я не буду Вам готовить. Не буду за Вами убирать. И спать Вы изволите на диване.

И ведь на полном серьёзе, зараза такая. Словно это действительно главные факторы, влияющие на моё решение. Да ты меня совершенно не знаешь…

— Я тебя просила о подобном? Не припоминаю, — отчеканила, злясь на образ ранимой барышни, что он выстроил у себя в сознании.

— Вы согласны? — его непонятная холодная злость чуть дрогнула удивлением. — Зачем? С моим братом Вам будет лучше.

— Меня всё устраивает, — упрямо сообщила.

— Я принимаю наркотики.

Тут уж фыркнула, не сдержавшись. До чего же он забавен в стремлении меня отвадить.

— Твоё дело. Ещё что?

— У меня живёт волк, — подумав, выдал новую причину.

Ага, значит, по его мнению, и от животных я шарахаюсь. Волк — это, конечно, не овчарка, но…

— Как раз хотела собаку завести. Что-нибудь ещё?

— Не имею, что сказать Вам, — сверкнул потемневшим взглядом и отвернулся, рывком открывая дверь водителя.

— Мы не договорили, — делаю последний шаг и, прикоснувшись к щеке, поворачиваю голову обратно.

Но Джеймс внезапно перехватывает запястье, отводя в сторону.

— Не нравится, когда я прикасаюсь? — озадачено спросила, покосившись на руку.

Мотнул головой в подтверждение. Вот же лжец! И главное — сам себе врёт. По глазам борьбу внутренних противоречий вижу. Высвободила руку и приблизилась.

— Неприятно? — и пальцами по губам провела, намекая, что за ложь действительно ударю.

По коже пробежали мурашки от коснувшегося ладони горячего дыхания.

— Приятно не всегда нравится, — тем не менее от ласкающей подбородок руки отстраниться он не пытался.

Приятно, но не нравится? Джеймс, Джеймс… Я тебя не понимаю.

— Сплошное противоречие, — прошептала, убирая ладонь. Его глаза проследили движение и вернулись к моим, казалось, с сожалением. Зелёных крапинок в них почти не было. —