нервно, проливает на подбородок, а потом припечатывает стакан с вискарем о стойку так, что из него выплескивается.

— Но так не бывает, Кот, — я тоже отхлебываю, стакан ставлю аккуратно с легким корректным пристуком, — Никакой производитель не станет отдавать эксклюзив единственному дистрибьютеру. Или «Гвоздь» сам и есть производитель?

— Это вряд ли, — Котяра отрицающе качает головой, — У Гвоздя нет таких связей и нет таких мощностей. Гвоздь — сборище авантюристов. Понимаешь?.. тьфу-ты… шлындра мелкая, вот не зря говорят: слова паразиты. Теперь ко мне прицепилось.

— Понимаю.

— Не ерничай.

— Да я ж не со зла. Наливай давай.

Котяра смягчается, наливает, выпиваем.

— Они мне сегодня все уши прожужжали.

— Кто?

— Мишка с Лютой, кто еще… говорят: дядя Вик то, дядя Вик се… ты прям герой у них.

— Э-э. Мне еще вот этой юношеской эйфории не хватало.

— Ты, о чем?

— Я о том, — морщусь, — Что если они решили, будто поймали удачу за хвост и держат бога за бороду, то лучше сразу нам разбежаться. Не, я не о себе пекусь, о них. Сам знаешь, как бывает, когда люди теряют осторожность.

— Они не потеряют Вик, — заступается Котяра, — Но ты прав. Внушение сделаю.

— Вот будь любезен. Не дай бог с ними что случится. Я же в твоих глазах виноватым буду.

— Ох, — Котяра вздыхает тяжко, — Давай, за подрастающее…

— За них, засранцев, — отхлебываю, — Ну так что? Сборище авантюристов держит монополию на уникальную дурь, и на поставщика никак не выйти?

— Не-а, — Котяра кривит щеку, — У Гвоздей собственная портальная лока. Охраняется как форд Нокс. Шпиона не зашлешь. Чужого не пропустят.

Тут мои извилины начинают вертеться во вполне определенном направлении. Меня, по идее, никакой форд Нокс не остановит. Я куда хочешь могу пролезть.

— А если найдется такой шпион, что сумеет вычислить поставщика шорка, — спрашиваю осторожно, — Он ведь сможет неслабо бабла поднять, а?

— Пятьдесят кусков, если выведет на поставщика, — могильным голосом говорит Котяра, долго смотрит на меня внимательно, и чего-то во мне высмотрев, добавляет, но уже почему-то скороговоркой, — И на процент с продаж может рассчитывать.

Я присвистываю.

— Вик, ты парень с пониманием, но на всякий предупреждаю, Мишку в это не впутывай.

— Уж не дурак. И не фиг на меня смотреть угрожающе, — осаживаю Котяру, — А то обижусь, и прям щас твоих спиногрызов пошлю куда подальше. Я так-то просто спросил.

— Ну-ну, спросил он, — Котяра хмыкает, не верит, рожа торгашеская.

— Ладно, дело к вечеру, давай на посошок… будем…

До приемного покоя иду пешочком. Благо недалеко, но за полчаса прогулки алкоголь выветривается. Заодно сопротивление ядам подросло на одну десятую. Ох, чую, сегодня из тренажерки выйду совсем без скобочек в параметрах. Вдохновенно толкаю дверь, захожу и… меня встречают три эльфийские целительские хари и одно мурло орка больничного охранника.

— Это он? — вопрошает орк охранник и эльфы, гаденько ухмыляясь, утвердительно кивают, орк набирает в легкие воздуха и оглашает трубным гласом, — Тренажерный зал закрыт для посещений.

Сдали меня эльфы, тварюшки подлые.

— А я и не в зал, — принимаю вид независимый и деловой.

— А куда, мля, задохлик? — охранник тоже погано лыбится.

Он, чо, задохлик! Ну да, понимаю. Меня здесь помнят слабосильным и немощным, вот и ладно, пусть и дальше таким считают.

— Так в морг, — сочиняю на ходу, — Сат просил осмотреть тело почившего пациента.

— Иди за мной, — охранник с издевкой делает ручкой приглашающее движение.

Вот суки. Делать нечего. Направляюсь следом за охранником, чуть не физически ощущая спиной приторно-радостные взгляды заложивших меня эльфов. По дороге в морг мучительно борюсь с желанием треснуть орка по башке. Тот доводит меня до двери морга, самолично открывает.

— Осматривай.

Захожу внутрь. Иду вдоль столов с трупами, накрытыми простынями, делаю вид, будто ищу какой-то определенный. И тут взгляд цепляется за бирку на большом пальце одного из них. Тело слишком крупное, длины простынки не хватило, чтоб закрыть его полностью. На бирке выведено скорым карандашом: «вамп, бывш. демон, дата//время смерти».

Это ж тот соплеменник из демонов. Видать до сих пор никто не забрал. Откидываю простыню, чтоб посмотреть на лицо. Да, тот самый мухлеван, что обманул костлявую, хотя и ненадолго, на сутки едва. Я даже помню его раны, из которых только некоторые нанесены скрипунами.

А что это у него с затылком? Приподнимаю и поворачиваю голову. Задняя часть черепа остается лежать на столе. Йоп. Она спилена. Кто-то копался в его башке, причем уже после смерти. И нафига?

— Ну ты закончил? — кричит мне с порога охранник, заходить в морг он явно не хочет.

— Да. Заканчиваю, — поворачиваю голову мертвого демона-вампа как было и накидываю простыню.

— Осмотрел?

— Ага.

Охранник доводит меня до выхода из приемного. Чую, его воля, он бы меня пинком наружу выпроводил. Эльфы даже не пытаются сдерживать злорадные ухмылки. Да и хрен с ними. Выхожу с гордо поднятой головой. Независимым и неторопливым шагом иду до конца квартала на тот случай, если охранник смотрит мне в след. А затем заворачиваю за угол.

Тоже мне, подлянщики выискались. И кого они пытаются не пустить? Меня? Даже моим тапочкам не смешно. Обхожу больницу и подхожу к черному ходу. Я прошлой ночью здесь выводил свою малолетнюю команду. Заперто? Плевать. Скидываю всю одежду и убираю в инвентарь, оставляю на себе только плащ призрака, этот с меня не свалится.

Перехожу в энергию, просачиваюсь, возвращаю плотное тело. Никого? Никого. Вот и чудно. Дохожу по пустому гулкому коридору до тренажерки и повторяю процедуру просачивания через запертую дверь, и вот я в тренажерном зале. Выкусите, буратины сучковатые. Не с вашими опилочными мозгами пытаться остановить Вика, идущего к цели.

В половине второго ночи, толкая от груди ста пятидесяти килограммовую штангу, получаю системное оповещение: «вы полностью восстановили силовые характеристики и способности, дальнейшие физические нагрузки не имеют смысла». Ой, спасибо тебе, система. А то так увлекся, что перестал смотреть в интерфейс. Ставлю штангу, окидываю тренажерный зал прощальным взглядом. Спасибо тебе, зал. Ты мне очень помог, но больше, надеюсь, не увидимся.

Мне хочется петь и смеяться, однако я собран и деловит, иначе не удержусь, выбью с ноги чертову запертую дверь, а мне следов лучше не оставлять. Просачиваюсь в коридор, оттуда через черный ход на улицу. Обхожу больницу, чтоб зайти как положено: в дверь приемного покоя. Если следит сейчас за этим входом охрана, пусть знает, Вика здесь не было, Вик только что пришел.

Теперь вместо эльфов здесь мои соплеменники. Встречают меня скучающими взглядами. Мне хочется проорать о том, что у меня по 25 во всех