– Что заедет на минутку в половине второго. Мне уйти,Маш?

– Даже не думай! – прикрикнула я на нее. – Онобъяснил, зачем приедет?

– Нет, просто, говорит, на минутку! Я думаю, он тебечто-нибудь подарит! Маш, ты будешь вся в подарках! А ты ему про цветы скажешь?

– Там видно будет.

– Нет, ты обязательно скажи! Пусть ревнует!

– Все, Белка, кончай треп, займемся делом. Я понимаю,ты тут мало что успела.

– Ошибаешься! Все, что было ведено, я сделала!

Жду дальнейших указаний!

– Правда? Ну, молодчина. Не девка, огонь! –засмеялась я.

И мы дружно взялись за дело. У Белки ив самом деле всегорело в руках. В результате мы довольно быстро со всем управились.

– Маш, уже второй час, поди переоденься, а то ты вся вмуке! – потребовала Белка.

Едва я успела привести себя в божеский вид, как в дверьпозвонили.

– Я буду на кухне! – шепнула Белка.

Я открыла дверь. На пороге стоял Макс, держа в рукахкакую-то коробку и букет.

– Машенька, я заскочил поздравить тебя снаступающим! – громко проговорил он и тут же перешел на шепот:

– Девочка где?

– На кухне. А в чем дело?

– Вот в этом!

Он сложил коробку и цветы на стул в прихожей, решительношагнул ко мне и обнял.

– Я соскучился! Дай хоть поцелую тебя!

Оторвавшись наконец от моих губ, он простонал:

– Как тут у тебя вкусно пахнет! Маш, чашку кофе,умоляю!

– Белка, поставь чайник! – крикнула я. –Макс, но ты хоть куртку сними!

– Да, да, конечно! Машенька, родная, это вот тебе кНовому году!

– А что это? – с любопытством спросила я.

– Это тюльпаны, я подумал, что к Новому году тюльпаныподойдут, да?

– Конечно! Спасибо!

– А вот это – радиотелефон!

– Боже мой, Макс, зачем… – смутилась я, проклинаявнутренний голос, запретивший мне сделать ему подарок.

– Знаешь зачем? – опять перешел на шепотМакс. – Это чтобы ты могла брать его с собой повсюду. В ванную, например.Я позвоню, а ты мне скажешь: Макс, я в ванне! Я сразу представлю тебя в мыльнойпене, и мне станет так хорошо…

Я расхохоталась.

– Я дурак, да?

– Есть немножко!

– Это я от тебя дурею! Давай-ка я быстренько установлютелефон!

– Маша, чайник вскипел! – донесся с кухни Белкинголос. Она честно не высовывала носа.

Я помчалась туда, заварила кофе и отнесла ему в комнату. Онуже успел подключить новый аппарат.

– Только ему сначала надо подзарядиться, –предупредил Макс, отпив глоток. – У тебя есть вторая розетка?

– Есть, на кухне. А что?

– Надо старый аппарат пока туда поставить, а то сегоднятебе многие, наверно, будут звонить. Но обещай мне, что потом ты его выбросишь.Уж больно он страшный!

Старый аппарат и впрямь дышал на ладан, так что подарокМакса пришелся весьма кстати. Ничего не поделаешь, полоса везения.

– Макс, а я тебе ничего не подарила… – с грустьюсказала я.

– Ты? Мне? Ничего не подарила? Чудачка, дурочка моя, даты сама лучший в моей жизни подарок Я чувствую себя счастливым, помолодевшим… Явсю жизнь мечтал о такой, как ты…

– О какой? – решила я пококетничать и напроситьсяна комплимент.

– Об умной, веселой, рыжей… Постой-ка, а от кого этицветы? – нахмурился он.

– Все от того же таинственного незнакомца! Без меняпринесли, а Белка успела только увидеть, как посыльный садился в рафик снадписью «Сюрприз».

– Вот сыщица! – усмехнулся Макс. – Ты ивправду не догадываешься, кто их прислал?

– Не имею даже отдаленного представления! Все версииоказались негодными.

– Загадочная история! Но мне она не нравится, имей ввиду!

– Ты хочешь, чтобы я выбросила эти цветы?

– Да нет, зачем же? Тебе они доставляют удовольствие!

– Это верно.

Макс допил кофе, еще раз показал, как обращаться с новымаппаратом, поцеловал меня и умчался. Тут же из кухни вылетела Белка.

– Ух ты, какой клевый телефончик, не то что твояразвалюха! Маш, ты увидишь, радиотелефон – это кайф. Очень удобно! Молодец твойМакс! Одобряю!

– Нахалка же ты!

– А что нам еще осталось сделать?

– Да практически ничего.

– Может, все-таки смотаемся в аэропорт, встретим папу?Я так соскучилась, а, Маш?

– Белка, мы разминемся с ним! Представь себе, что мызастрянем в какой-нибудь пробке или мотор забарахлит, и что тогда? У папы нетключей. Нет уж, будем ждать его дома!

– Я жутко волнуюсь, – призналась она.

– Из-за чего?

– Сама, что ли, не понимаешь? А вдруг он… несогласится, чтобы я жила у Лизы?

– Но ты же утверждала, что папа просто не знал, кудатебя девать, а потому и не уходил от мамы. А кстати, ты не хочешь поздравить еес Новым годом?

– Зачем? – холодно осведомилась Белка. – Оназа все дни ни разу даже не позвонила… Разве не так?

– А вдруг с ней что-нибудь случилось?

– Ну, уж тогда точно тебе бы сообщили… Просто она рада,что меня нет.

– Белка, а ты не преувеличиваешь?

Она подняла на меня взгляд, полный такой боли, что мне сталострашно.

– Знаешь, сколько раз она говорила мне, что она меня нехотела и родила только потому, что папа настоял… Думаешь, приятно это слышать?

– Белка!

– А про папу она говорит, что он загубил ее жизнь, чтоему нужна была ее квартира…

– Но позволь… Насколько я знаю, эту квартиру дали Костеот работы?

– Эту – да! А раньше они жили в маленькой, и это быламамина квартира…

– Ну, я знаю… Белка, а ведь она скорее всего простобольна.

– Папа одно время тоже так думал и даже тайком привел вдом психиатра, а тот сказал… я этих всех терминов не помню, но суть была в том,что она… с жиру бесится… Что, конечно, у нее очень плохой характер и что онажутко распущенная… Машенька, миленькая, пожалуйста, поддержи меня, если папазаартачится! Я не могу больше так жить. Ты даже не представляешь, как мне тутхорошо, с Лизой. – По ее щекам полились крупные слезы.

Этого я уже не выдержала, схватила ее, обняла, прижала ксебе.