– О, там записка, – обращает внимание друга вездесущий Ратмир, но Халиду, к моему счастью, хватает ума сохранить конфиденциальность и прочитать про себя.

– Отвали, Хамзатов, поехали уже, – грубовато осекает он его и кидает рубашку вместе с разорванной упаковкой на заднее сиденье.

Ратмир уходит ленивой развязной походкой, а Халид заводит мотор.

Напряжение загустевает в воздухе. Я именно поэтому и просила открыть без меня! Не хотела видеть первоначальную реакцию Мирзоева. И кажется, эта реакция – злость.

– Урок, значит? И какой же ты урок получила, за который меня благодаришь?

– Ты, – нервно облизываю губы и начинаю их кусать, – ты говорил, что надо отвечать за свои поступки. Я испортила твою рубашку – я тебе ее вернула.

– И что ты этим хотела мне доказать? – не отпускает тему и продолжает допытываться.

– Необязательно искать какие-то двойные смыслы, Халид.

– Да ты сама вся и есть двойной смысл, – отпускает непонятный комментарий, и дальше мы едем молча. Он вроде как обдумывает что-то, я же стараюсь отвлечься на посторонние мысли, но всё же меня поедает обида за то, что я была отдельно от его семьи и друзей. Неблагодарной себя чувствую. Ведь он же мне отдельный праздник устроил, уделил время, а я всё фигней маюсь и жду чего-то большего…

Ника

– А я вспомнил, – озаряет Ратмира, когда мы уже сидим в шикарном ресторане его семьи, где подобострастные официанты чуть ли не на коленях перед ним ползают и лебезят. – Ты же тогда в клубе на его рубашку вылила коктейль и очищать не хотела. Ты еще тогда была с подругой, темненькой такой.

Вот как? С подругой, значит. Со значением гляжу на этого очень «умного» парня, делающего вид, что он едва помнит, кто такая Мадина.

– Уехала, – вздыхаю, – так всё ее достало в этом городе, что она решила спрятаться.

– Интере-е-сно, – тянет Ратмир, а Халид раздувает ноздри и злится, отлично понимая, что мы говорим о чем-то своем. К счастью, официанты не дают нам продолжить разговор, стоя над душой и ожидая, пока мы посмотрим меню.

Начинаю выбирать, бегая глазами по строчкам. Спасена. Здесь есть веганские блюда. Делаю заказ и откладываю меню.

– Мне то же самое, что и девушке, – Халид откладывает свое и откидывается спиной на диванчик.

– Друг, ты там не заболел, случаем? – удивляется Ратмир, делая свой мега-мясной заказ. Меня от одних названий передергивает. – На такой диете долго не протянешь. Ты когда у нас веганом заделался? Это, надеюсь, воздушно-капельным путем не передается?

– Не бойся, только рот в рот, – смеется Халид, ужасно меня смущая. Я просто вылетаю из-за стола под предлогом того, что мне надо «попудрить носик», иначе дождусь, что они начнут обсуждать и другие, более интимные способы «заражения». Ужас! Ужасно понимать, что Ратмир знает о том, что мы с Халидом спим друг с другом.

Возвращаюсь, обрадовавшись тому, что уже все блюда принесены и ждут нас на столе.

– Вкусно? – продолжает прикалываться Ратмир, глядя на то, с каким кислым лицом ест Халид. – Это похоже на какой-то вызов себе или спор. Точно, чувак, ты поспорил? На что?

– Кончай, Рат, дай нормально поесть, – морщится Халид.

– Слушай, так ты же и вчера не ел мясо, вспомнил, – обрадованно продолжает тему Хамзатов.

Всё с ним ясно. Этот если во что-то вцепится, то всеми зубами, намертво просто, и не отпустит, пока своего не добьется. Бедная Мадина.

– Я рад за твою память и внимательность, – подкалывает его Халид.

– Там не на что было больше смотреть, – жмет плечами Ратмир, а я замираю от любопытства напополам с неловкостью, ведь они обсуждают день рождения Халида. Значит, там было скучно? Или только Ратмиру было скучно?

– Единственная нормальная часть праздника была, когда тебе тачку отец подарил. Кстати, ты чего не на ней? – расспрашивает Ратмир, а Халид ощутимо напрягается. – Девчонки так вопили, когда ты их возил. Думал, у меня уши лопнут.

Девчонки, значит? Вот ведь… Это он что же, поэтому меня не пригласил?!

– Это особенная машина, не на каждый день.

– Ну ты и зануда, – закатывает глаза Ратмир. – Че ее беречь-то? Машина – она для того и нужна, чтобы ездить на ней и…

Дальше я не слушаю, слишком занятая мыслями о том, каких девушек и зачем Халид вчера катал на своей новой машине, чтоб ее черти взяли. Это вообще нормально? Разве их девушкам можно кататься с посторонним парнем?

– Ник, ты чего? – трогает меня за руку Мирзоев.

– Ничего, задумалась, – пытаюсь я не показать вида, хотя внутри всё горит от возмущения. Меня, значит, не пригласил, а каких-то девчонок катал? Гад!

– Ладно, ребята, мне пора. Спасибо за потрясный квест, надо будет как-нибудь повторить, – подмигивает мне Ратмир и уходит, заявив, что обед за его счет.

– Ты точно в порядке? – двигается ко мне ближе Халид и убирает прядь моих волос за ухо.

– Ага, – киваю я, повторяя себе, что не имею никакого права злиться на него. Мажор не мой парень. Он просто мужчина, платящий мне за секс. – Приму душ и буду еще в большем порядке, мы там все вывалялись в пыли, – морщу я нос.

– Вот закончишь есть, и поедем, у меня для тебя сюрприз, – хитро говорит он.

– Сюрприз? В честь чего? День рождения-то был у тебя, – не понимаю я.

– Увидишь.

Халид

Чувствуя себя виноватым из-за того, что не пригласил Губастую на вечеринку, я решил устроить ей день релакса. Забронировал нам парный массаж со спа, снял номер, в котором хочу провести с ней время не вылезая из кровати.

– Я туда не пойду! – артачится Ника, стоит нам, припарковав машину, двинуться в сторону входа в отель.

– Почему? – хмурюсь я, не понимая.

– Ты посмотри на мой вид! – возмущается она, показывая на себя.

– А что с ним?

– А то ты не видишь?! В ресторан еще ладно, я была под адреналином и не заметила, в каком пребываю состоянии после квеста, но это же самый дорогой отель Москвы!

– И что? У нас есть деньги, мы заплатили за номер и за всё остальное, – закатываю я глаза и тащу ее внутрь.

– Халид!

– Тшш! – шикаю я на нее, подхожу к ресепшену и называю свою фамилию. Мне тут же выдают карточку от номера, и я тащу свою упертую девочку к лифту. – Вот видишь? Никто и не заметил твоего «вида», – дразню я ее, нажимая на нужный нам этаж и прижимая Нику к стенке лифта.

– Фу-у-у, Халид, я вся потная! – морщится она, когда я прижимаю губы к ее шее, ведь лицо она отворачивает, не давая коснуться губ.

– Но всё равно вкусная… – не отступаю я, вжимаясь в нее всем телом.