– Ну и какое же? – спросил Шамов, искоса глянув на своего помощника.

– Ваш приход к нему, – выдал лейтенант Колесов. – Ведь именно после вашего прихода к Полетаеву он вдруг травится паленой водкой, концентрация в которой метилового спирта многократно превышает смертельную дозу. И это не случайность и не совпадение…

– Думаешь, горбоносому аналитик помешал тем, что им заинтересовались следственные органы? – спросил Сергей Иванович.

– А вы как думаете? – задал скорее риторический вопрос Колесов. – Ведь ежу понятно, что посещение вами Полетаева связано с серией убийств, случившихся в последнее время, где каждая жертва пронумерована. Аналитик мог что-то подсказать, посоветовать, навести вас на мысль. Этим он стал для него опасен. Вот горбоносый и решил его убрать.

– А ведь в твоих рассуждениях что-то есть… Эдуард Константинович и подсказал, вернее, предсказал, что следующим будет убийство студенток, – заметил Сергей Иванович, чувствуя, что его помощник прав.

– Ну, вот видите, – кивнул Колесов.

– Но по-твоему выходит, что «Сапожник» следит за мной. Иначе откуда бы он узнал, что я приходил к Полетаеву.

– Конечно, следит, – безо всяких колебаний ответил лейтенант юстиции. – Я думаю, он следит с тех самых пор, как газеты напечатали про убийство на Пушкинской набережной и что расследование этого дела было поручено старшему следователю-криминалисту Следственного управления Шамову.

– Что ж… Надо признать, что ты, скорее всего, прав, – с одобрением посмотрел на Колесова Сергей Иванович. – Растешь, парень!.. Не хочет, однако, наш «Сапожник», чтобы его поймали. А вот то, чтобы мы знали, что убийства с номерами – дело его рук и чтобы Москва ужасалась и говорила о нем, – хочет. Он хочет признания и славы. И он будет продолжать убивать…

Странное дело: когда Стас спускался в метро или просто шел по улице, то часто видел женщин в красном. Кто-то из них был в красной футболке, кто-то в красной юбке. Однажды, когда он ехал на эскалаторе, то выше его ехала ну очень пожилая дама в ярко-красных штанах, желтых туфлях и соломенной шляпке с красной ленточкой. А вот когда для проведения пятой акции понадобилась женщина в красном, таковые вдруг совсем перестали попадаться на глаза. Оно, конечно, всегда так: когда что-либо специально ищешь, то шиш отыщешь, а когда на фиг не надо – то пожалуйста! Закон подлости, мать его… Стас попытался этот закон обмануть, – переключился на слежку за Шамовым (он узнал, где живет следак, что может пригодиться в дальнейшем), именно поэтому перенес время пятой акции на неделю. Но – не помогло! Все-таки существуют в мире некие силы, которые, как ни старайся перехитрить, не получится, они все равно будут дальновиднее и сильнее тебя!

«Акция № 5» заключалась в следующем…

В вечернее время надлежало выследить женщину в Таганском районе, одетую во что-нибудь красное. Войти вместе с ней в подъезд ее дома, отобрать у нее деньги, снять с нее все украшения, после чего нанести несколько тяжелых ножевых ранений. Все должно быть похоже на действия маньяка, получившего в 1974 году прозвища Убийца женщин в красном и Таганский маньяк.

Во вторник первого августа в половине девятого вечера наконец Стасу повстречалась невысокого роста молодящаяся женщина в красной полупрозрачной блузке. Она, похоже, вышла из метро на станции «Пролетарская» и направлялась к семиэтажке на Абельмановской улице.

Стас Кулигин, проявляя осторожность, последовал за ней. Но возле подъезда ей повстречался мужчина – очевидно, он ждал ее. Они обнялись, поцеловались и вошли в подъезд вдвоем. Убивать обоих совершенно не входило в планы Стаса (как-то не по сценарию получится), поэтому, потоптавшись, он отправился обратно к станции метро. Женщина даже не подозревала, что от смерти ее спас вышедший навстречу мужчина. Кто он был для нее: обеспокоенный муж или любовник, которому не доверяли ключ от квартиры?

Некоторое время он еще побродил по улицам, уповая на удачу, но тщетно. В этот день везение было не на его стороне.

Не повезло ему и на следующий день, несмотря на многочасовые поиски. А вот в четверг фортуна отнеслась к нему благосклонно…

* * *

У Натальи Сергеевны с утра было пресквернейшее настроение. Эта неделя у нее просто не задалась, бесконечным казался каждый прожитый день. После месячного отпуска вообще трудно вливаться в рабочий ритм, а тут еще и машина сломалась. В понедельник отдала ее в ремонт, а во вторник ей позвонили и сказали, что на модель ее «Мазды» нет родного дифференциала для трансмиссии и еще какой-то важной детали, и их нужно заказывать.

– Ну так заказывайте, – ответила Наталья.

– Хорошо, мы так и сделаем, – ответили ей в мастерской. – Но вам придется немного подождать.

– И сколько мне нужно ждать? – старательно пряча раздражение, спросила Наталья Сергеевна.

– Думаем, в течение двух дней детали будут. Как только машина будет готова, мы вам позвоним.

Однако они не позвонили ни в среду, ни в четверг. В конце рабочего дня Наталья Сергеевна сама позвонила в автомастерскую, и ей ответили, что заказанные детали вот-вот должны подойти.

– Завтра или послезавтра точно подойдут, – заверили ее мастера. – В понедельник сможете забрать свою машину.

– Ну знаете ли… – только и вымолвила Наталья Сергеевна.

– Не все в нашей власти, со своей стороны мы делаем все, что возможно.

Значит, до понедельника надо было передвигаться на своих двоих. В смысле, на общественном транспорте. Поэтому все эти дни, включая четверг, Наталья Сергеевна ездила на работу и обратно на метро. Не пользовалась она им, наверное, лет пятнадцать. Поэтому ощущения от поездок в метрополитене были сродни тому, что чувствует человек, когда попадает в незнакомый город и начинает тыкаться во все углы, как слепой котенок. Толкотня и неприятные запахи раздражали и вызывали состояние беззащитности. А потом этот бесконечный шум и грохот…

Поначалу Наталья даже не знала, как ей одеться, чтобы чувствовать себя более или менее комфортно в длительных поездках. Раздражало и то, что если лет пятнадцать назад пассажиры метро, для того чтобы скоротать время, читали книжки в мягких переплетах или газеты-толстушки, время от времени поднимая головы и оглядывая друг друга, то теперь все ехали, уткнувшись в смартфоны и не обращая внимания совсем ни на кого. Словно вокруг была пустота…

Вот и в четверг утром по пути на работу она вышла из метро еще в худшем расположении духа, нежели утром. На ней было красное платье без рукавов и с большим декольте, которое она все же решилась надеть (решила поднять настроение обновой). Думала, что в метро на нее будут глазеть, чего ей сильно не хотелось: она не любила повышенного внимания к себе, вызванного не внутренним ее содержанием, а внешним обликом. Однако ошиблась. До нее просто никому не было дела, как если бы ее не существовало вовсе. Ее бы не заметили, даже если бы она облачилась в эротическое белье «Ночные грезы».