Движение настолько эротичное, как и ее срывающийся голос, что я не могу продолжать мучить ее, потому что и сам сгораю от похоти. Обхватываю губами аппетитную ягодку и смачно всасываю, наслаждаясь громкими стонами своей перевозбужденной девочки. Я не просто так облизывался на эти красивые сиськи. Они просто совершенство, не только на ощупь и вид, но и на вкус. Я не могу оторваться, растеряв всякую стратегию, и просто жадно сосу по очереди ее мягкие груди с малиновыми и твердыми, как камушки, сосками, которые стали такими возбужденными из-за меня. Ася мечется подо мной, вскидывая бедра и хныча, так что, в конце концов, я понимаю, что она уже на грани и скольжу губами ниже, по плоскому животу до резинки ее штанов, которые скатываю вниз вместе с трусиками, утыкаясь носом в гладкий лобок и разделяя ее складочки языком, который обволакивает ее терпким вкусом и запахом, который сносит крышу.

— Кир! Что ты делаешь?! — цепляется она за мои волосы, явно смущенная, но стоит мне найти языком самую чувствительную точку, тут же перестает протестовать, вытянувшись в струнку.

Я неаккуратно стягиваю штаны дальше, быстро высвобождая ее ноги и без прелюдий раздвигаю их как можно шире, чтобы облегчить себе доступ, падая на колени на пол и ныряя языком в блядски тугую и узкую дырочку, которая каким-то образом должна впустить в себя мой, без преувеличения, большой хер, куда толще и длиннее среднестатистического.

Черт, с этим могут возникнуть проблемы! Каким бы аккуратным я не старался быть, ее первый раз явно не пройдет без боли.

Засунув свою тревогу куда подальше, я принимаю решение сделать ее максимально мокрой и хорошенько разработать пальцами тесный вход. Начинаю с легких поддразниваний языком, обводя им губки и посасывая каждую, больше из-за своего собственного желания изучить ее, сантиметр за сантиметром. Все те бессонные ночи, когда я отчаянно жаждал Асю и довольствовался одними лишь фантазиями, я обещал себе, что ни за что не испорчу момент своего триумфа торопливой случкой. И пусть мой член болит от перевозбуждения, твердый, как камень и жаждущий поскорее погрузиться в тепло ее тугой и нежной киски, я не собираюсь идти у него на поводу.

Из горла моей девочки вырываются мягкие звуки, похожие на мурлыканье, прерывающиеся лишь удивленными вздохами, когда я изредка касаюсь клитора, на котором пока не заостряю внимание, но с каждой секундой она становится все беспокойнее, нетерпеливо извиваясь и дергая меня за волосы. Я уступаю, потому что терпение уже на исходе, и начинаю работать активнее, ударяя языком по чувствительному комочку и изредка посасывая его, потому что довольно быстро становится очевидно, что Асю больше возбуждают нежные ласки, чем агрессивное нападение. Я наслаждаюсь каждой минутой, не в силах насытиться ее запахом, вкусом и звуками, которые она издает. И даже когда неожиданно для нас обоих, моя малышка кончает, задержав дыхание и напрягшись в моих руках, я не могу оторваться, продолжая целовать и облизывать, вторгаясь языком в ее маленькую дырочку, чтобы получить еще больше вкуса ее удовольствия.

— Кирилл… — мягко выдыхает она и у меня бегут мурашки от ее тона удовлетворенной кошечки.

Приподнявшись, я целую ее в губы, не давая отвернуться и заставляя ощутить свой собственный вкус на моих губах, и только когда она перестает сопротивляться, медленно отстраняюсь. А потом снова спускаюсь вниз, потому что впереди у нас еще много работы.

Начинаю с того, на чем остановился, массируя кончиком пальца ее влажный вход и проталкивая кончик, но несмотря на то, что она буквально течет из-за языка, работающего на клиторе, мне едва удается втиснуть в нее палец по фалангу, а потом, постепенно и до основания, замирая без движения, потому что Ася напрягается.

— Больно? — спрашиваю, встречая ее ошеломленный взгляд.

— Нет, — качает она головой. — Просто… странно. Но не неприятно.

Ее взгляд устремлен к местечку между ног, где мой палец исчезает в ней, и кажется, Асе нравится увиденное, потому что она слегка выгибается и стонет, давая мне сигнал продолжать. Я начинаю аккуратно двигать пальцем, балдея от тесноты упругих мышц, и не забываю работать языком, так что, когда мне удается засунуть в нее два пальца, Ася даже не шипит, слишком увлеченная погоней за подступающим оргазмом. Я сдаю назад, чтобы отстрочить этот момент, и оставляю только пальцы, медленно толкая их внутрь и наружу, слегка разводя и растягивая по мере ее возможностей, пока мне удается втиснуть третий. Вид такой, что я глухо рычу сквозь зубы.

— Посмотри на это, детка. Как хорошо ты растягиваешься для моих пальцев.

— Кир! — громко стонет Ася, ерзая на моей руке. — Продолжай уже, не мучай меня!

Ее непослушные пальчики тянутся к клитору, но я перехватываю их, сам мимолетно массируя большим пальцем пульсирующую точку.

— Я не дам тебе снова кончить, Ася, даже не проси, — качаю головой, убирая палец от ее сладкой горошинки. Она смотрит на меня с неверием и выражение ее лица настолько отчаявшееся, что я едва не сдаюсь. — Нет, малышка. В следующий раз ты кончишь, растянутая на моем члене, пока я буду втрахивать тебя в матрас так, что ты голос сорвешь от криков.

Ее глаза шокировано округляются, но тихий стон и приподнятые еще выше бедра говорят о том, насколько ее заводят мои слова.

— Моей девочке нравятся грязные разговорчики? — усмехаюсь я, целуя ее в живот и поднимаясь на ноги. — Как насчет того, чтобы снять эти штаны и посмотреть на то, что я собираюсь засунуть в тебя?

Я кладу ее руки на свою ширинку и Ася без раздумий принимается расстегивать пуговицу и тянуть вниз язычок молнии. Сдвинув мои джинсы вместе с трусами вниз, она пораженно округляет глаза и так забавно выдает громкое «Ой!», что я не могу удержаться от смеха.

— Не волнуйся, он влезет, — уверяю ее, сдавливая член у основания.

Головка уже мокрая и не уверен, что долго продержусь, оказавшись внутри нее, но я твердо настроен оставить только лучшие впечатления от нашего первого раза, так что точно не кончу раньше, чем это сделает она.

Ася снова становится застенчивой, отводя глаза и не глядя на мое тело. Я отшвыриваю штаны в сторону и делаю шаг вперед, передвигая ее повыше на матрасе и ложась между ее красивых