Добавив порошок к ягодам, господин Тай придвинул ко мне табурет, сел, положил мне на бока ладони:

— Пробуем?

Вот как я должна ответить, когда ингредиенты уже засыпаны? Вдруг трепыхнусь, и они неправильно перемешаются? Я же не знаю.

Ладони господина Тая были тёплыми, но это было обычное тепло человеческого тела. Сейчас от его рук пошло совсем иное тепло — магия. Я внимательно прислушивалась к ощущениям, чтобы вовремя включиться в работу.

Магия подхватила ингредиенты и потащила, скручивая в водоворот. Мне показалось, что, чем быстрее вращение, тем лучше, поэтому я заставила ингредиенты крутиться. Господин Тай был со мной, он подхватил мою инициативу, и мы вместе раскручивали в котле смерч.

В какой-то момент я перестала понимать, где мой вклад, а где — господина Тая. Наша магия, наши усилия, наши желания слились в единое целое. Я больше не отделяла себя от господина Тая. Его мысль — моя мысль. Мы смотрели, как рождается наша таэра, как все излишки ингредиентов осыпаются на дно, как ослепительно сияет впитывающаяся в таэру магия.

— Мель?

Голос Тая выдернул меня в реальность.

Я не знаю, сколько длилось наше единение, я словно в транс впала. Если бы не голос… Но, мать моя шоколадка, это было прекрасно! Это было ни с чем не сравнимое чувство гармонии, отрешённости от мира и в то же время в котле, казалось, жила целая вселенная. Мы с господином Таем видели, как загораются звёзды, как проносятся в бескрайнем пространстве галактики. И это мы их создавали и направляли…

— Мель, ты можешь вернуться? — господин Тай встревожился.

— Могу.

Переход из ипостаси в ипостась получился совершенно незаметно, я встала перед господином Таем.

— Мель! Мель, невероятно! — он схватил меня за плечи, приблизил своё лицо к моему. — Мель!

Я рассмеялась, и господин Тай засмеялся вместе со мной. То, что между нами случилось действительно невероятно, захватывающе, одуряюще. Мне казалось, меня распирает от головокружительного счастья. Вторя моим мыслям, господин Тай подхватил меня и закружил по кабинету.

Далеко не сразу я смогла прийти в себя и спросить:

— Теперь мы точно сможем сделать для вас противоядие, верно?

Господин Тай моего энтузиазма не разделял:

— Попробуем.

Осторожный выбор слов мало сочетался с плещущимся в глазах азартом. Господин Тай воспрял, он собирался сражаться за свою жизнь, и я радовалась за него вместе с ним. Когда эмоции немного поутихли, я почувствовала пригибающую к земле усталость. Хотелось лечь и даже не спать, мне казалось, что на сон не осталось сил, а просто лежать с закрытыми глазами.

Господин Тай взял в руки пробирку с ядом, покосился на меня.

— Перерыв, пожалуйста, — покачала я головой.

Господин Тай поставил пробирку обратно в держатель:

— Конечно, перерыв. Даже не перерыв. Продолжим завтра. Прежде, чем замахиваться на противоядие, нужно изучить яд, посмотреть его реакцию на некоторые специфические вещества, кое-что придётся докупить…

Сосредоточенно нахмурившись, господин Тай достал из ящика блокнот и принялся быстро черкать. Видимо, планирует… Я прикрыла глаза. Будет очень нагло попроситься переночевать? Я согласна даже на кладовку. Обернусь, закачусь в угол. Дофантазировать, как я заселяюсь обратно, я не успела. Господин Тай встрепенулся и протянул мне руку:

— Мель, я отвезу тебя.

А?

Напрашиваться, конечно, нельзя, но…

— Господин Тай.

— Мель, не трудно тебя отвезти, тем более я поеду заказать некоторые ингредиенты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Шах и мат. Отговориться уже не получится.

Впрочем, ничего плохого в том, чтобы переночевать в кибитке и утром вернуться. Мне ещё с шоколадом возиться. Утром надо в бутик заскочить, помочь выполнить заказ леди Сании. Какой бы гадиной она ни была, нехорошо, если торговец пострадает из-за её капризов, нам ведь ещё сотрудничать.

— Я приду около полудня завтра?

— Да, Мель, годится. Я как раз всё подготовлю, чтобы сразу начать работу.

Господин Тай отдал приказ, и вскоре блондин доложил, что экипаж подан. Я вздохнула. После… после всего, что между нами с господином Таем было, после чувства удивительного единства, одна мысль о коротком расставании причиняла боль, будто я должна оторвать часть себя. Господин Тай тоже выглядел мрачным, но когда экипаж тронулся, и мы оказались плечом к плечу, хорошее настроение вернулось.

Как-то само собой получилось, что на повороте я качнулась, господин Тай придержал меня, обняв за талию, и руку больше не убирал. Я прижалась к нему, и дальше мы ехали обнявшись. Господин Тай не делал попыток поцеловать или сблизиться как-то иначе. То ли ждал от меня инициативы, то ли был не в настроении, то ли видел во мне не девушку, а будущую коллегу. Я решила об этом не думать.

Езда убаюкивала, я совсем не удивилась, когда господин Тай разбудил меня, и я обнаружила, что не просто пристроила голову ему на плечо, но и собственнически просунула руку под полу жилета в поисках тепла, мизинец и вовсе проник куда-то под ремень. Господин Тай великодушно «не заметил» моих поползновения.

— Приехали, — пояснил он. — Мель, я помню обещание помочь тебе с шоколадной лицензией. Бальз не советует торопиться, он сказал, что хочет уточнить некоторые нюансы, прежде, чем будет составлять для тебя документы.

— Спасибо.

— Мель, держи, — господин Тай вручил мне кошелёк. — Здесь мелочь на первое время, а завтра-послезавтра мы зайдём в банк, откроем на твоё имя счёт, и я сделаю перевод.

— Эм?

— Мель, что тебя удивляет? Если ты работаешь котлом, то ты имеешь право на достойную оплату.

Хозяин бутика из моей «докотелковой» жизни научил меня не допускать небрежности в том, что касается денег. Если ты выполняешь оплачиваемую работу, то заранее обговори все условия и порядок оплаты. Сейчас, получается, я нарушила правило деловых отношений. Только вот обсуждать условия не хотелось. Я смотрела на господина Тая и верила, что он не обманет, не откажет в поддержке, не будет жаден. Глупо, но…