– То есть вы считаете, что обещания господина Сталина могут быть выполнены? – спросил еще раз Черчилль.

– Мы крайне заинтересованы в скорейшем разгроме немецких армий и армий их союзников. Для этого нам необходима не только истребительная, но и бомбардировочная авиация. С правого фланга мы можем наносить чувствительные удары по территории Германии, Чехословакии и генерал-губернаторству, что существенно подорвет экономику Германии. Лично мне кажется, что окончательная зачистка Курляндского полуострова предназначена для этого. Не случайно она совпала с началом бомбардировок Берлина. Нам необходимы бомбардировщики. Летный состав у нас имеется.

– Немцы пишут, что русский летный состав плохо подготовлен и несет огромные потери, как в материальной части, так и в личном составе.

– По своей дивизии могу сказать следующее: на фронте мы с первого же дня, отводились в тыл один раз для замены двигателей. Во всех остальных случаях пополнялись за счет поставок новой техники. Потерь в полках около пяти – семи процентов. Мы действуем достаточно эффективно, есть потери среди истребителей, но штурмовики обычно потерь не имеют. Их охраняют, они – наша основная ударная сила. Ведущий восьмерки несет сорок восемь ракет с дальностью действия больше, чем дальность эффективного огня немецкой ПВО, на нем лежит ответственность по подавлению ПВО противника и управлению ударными самолетами. Истребители непосредственного прикрытия тоже имеют по двадцать четыре таких же ракеты. Мы эшелонированы по высоте и находимся под наблюдением штурманов наведения, которые подсказывают нам, с какой стороны приближается противник. Прикрытие успевает занять максимально удобную позицию для атаки. Дивизия смешанная. Есть высотные самолеты «МиГ», они работают наверху, и к штурмовке никогда не привлекаются. Непосредственное прикрытие идет на малой высоте, чуть выше штурмовиков, участвует в подавлении ПВО, и между ними и «МиГами» находятся облегченные «Гу-82» без ракет и бомб, которые держат средние высоты. В этой компоновке они превосходят все немецкие машины как по скорости, так и по маневренности и вооружению. Несут четыре пушки ШВАК 20-миллиметровые. В дивизии два полка «МиГов», два полка «Гу-82» и два полка «Ил-2» – в сумме более четырехсот самолетов, две трети которых – истребители. Штурмовики очень плотно прикрыты и действуют наверняка. Как в наступательном, так и в оборонительном боях. Часть самолетов находится на земле и встречает возвращающихся из боя, не позволяя немцам атаковать израсходовавших боезапас и топливо летчиков. Так что справиться с таким сплоченным и слетанным боевым коллективом сложно. Потери, конечно, бывают, но в основном носят случайный, а не системный характер.

– Но ваша дивизия имеет статус Резерва Ставки, люди, наверное, там отборные, с гораздо лучшей подготовкой, чем в остальных строевых частях, – усомнился Теддер, командующий RAF.

– Нет, основу дивизии заложил 61-й штурмовой авиаполк, теперешний 1-й гвардейский ШАП, элитная часть только одна – бывший 401-й истребительный авиаполк, теперешний 3-й ГвИАП. Второй и 4-й ГвИАПы – обычные линейные полки, были расквартированы до войны в Сибири. Бывший пятнадцатый ИАП, теперь первый гвардейский, входил в нашу 8-ю САД еще до войны. С первого же дня воюем вместе. Они на «МиГах», а мы на «Ил-2» и на «И-153» – «чайках». Провели уже три крупные операции. Ну, или четыре, смотря как считать. Так что лорд Гав-Гав немного подвирает об успехах люфтваффе в небе России.

– Не подвирает, а врет как сивый мерин! – уточнил посол Майский.

Полетать на «спите» мне не позволили, они ж не знали, что он у меня уже давно освоен. Но я и не слишком сильно рвался, это еще совсем не та машина, на которой я летал в Жуковском на МАКСе. Тот был с «восемьдесят пятым гриффоном» и пятилопастным винтом. Зализанный и максимально облегченный, он, конечно, привлекал массу внимания и был звездой салона. Эти трудяги ПВО еще не имеют каплевидного фонаря, он изуродован накладным бронестеклом, имеет выпуклые боковые грани, наверху – уродливое зеркало заднего вида. Все рули – перкалевые. «Костыль» не убирается. Но соглашение подписано и распространяется на всю серию машин всех модификаций. Главное, прицелы у всех хорошие с гиростабилизацией и вычислителем.

Мой немного затянувшийся визит заканчивается, назад меня подбросят на «галифаксе» прямо в Тукум. В отличие от нас, их ВВС Швеции совершенно свободно пропускало через свое воздушное пространство!

Прилетел, а моей дивизии уже нет! Перебралась на новое место дислокации! Меня, вместо того чтобы доставить по месту службы, направляют в Москву для отчета, что я наворотил в Англии. Сижу, ругаюсь с Новиковым:

– На хрена подписан контракт с «Роллс-Ройс»? Нам что, своих двигателей не хватает? И так все склады забиты М-82, которые ставить некуда! Ты что, белены объелся? Они ж не технологичные, требуется ручная доводка!

– У тебя есть лучше? С 1515 или 1585 лошадиными силами при весе в семьсот килограммов.

– Сколько?

– Семьсот сорок четыре килограмма, две тринадцать силы на кило. Есть такие?

– Нету, но обещают! Швецов говорит, что…

– Пусть говорит! У него сколько граммов в час на силу выходит? Триста сорок пять? Вот пусть и таскает бомбы до Берлина и обратно, а мы на двухстах двадцати пяти полетаем. Что за вопрос? Я не спорю, хороший двигатель М-82, эксплуатируем, но, Александр Александрович, есть лучше и бесплатно.

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке!

– Это верно. Победим – будем разбираться. А сейчас надо плюхать их на бомберы и вбивать Германию в средневековье. Другого не дано. Сколько безмоторных «ТБ-7» сейчас в Казани?

– Штук восемьдесят, не считая тех, что в полках.

– Придут моторы – у нас должно быть все готово. Это задача.

– А…

– Никто ничего не отменяет, все продолжают работать, появится что-то – хорошо, потому что не из нашего кармана. Не появится – нам от этого не жарко и не холодно. Восемь двигателей с пятьдесят пятыми карбюраторами я привез. Они высотные. Давайте ставить! А там разберемся. В любом случае на две машины больше.

Вылетали мы вечером из Англии, три машины были транспортными, у них сокращены экипажи до четырех человек. Девять бомбардировщиков боевые, до освоения машин больше пока перегонять не будут. Все самолеты одной серии и выпуска тридцать девятого – сорокового годов. На всех «Мерлины XX». Не самые лучшие машины, но они все без верхней турели, поэтому более скоростные. Главная заморочка в том, что бензин они кушают стооктановый. Поэтому одна из машин привезла присадку для топлива, еще две везли двигатели «Мерлин 45-50с», которые и собираются передавать, и кучу армированных шлангов к пневмосистеме для наших «Илов». Ахиллесова пята нашего любимого штурмовика. Подходишь домой с задания, глядь, а воздуха для выпуска шасси и тормоза нет. И на заводе эти трубы дурацкие какой-то замазкой мазали, чтобы сдать приемке, а через месяц эта замазка выкрашивалась, и начиналась борьба с утечками. Поэтому, увидев человеческие шланги, я напрягся и выбил их поставку. Чаще всего подтекало на перезарядке оружия, там удары мощнейшие, и стальная труба не выдерживала.