Неожиданно зазвонил телефон и выдернул меня из сладкого мира снов. Это с работы. Что им нужно? Я совсем без сил и безумно хочу спать! Что случилось? И тут я узнаю, что Сильвия хочет получить обратно свою сумку, а моя — полная колбасок — находится в данный момент у нее. Черт! И еще раз черт! Ну почему из всех людей именно к ней попала моя сумка? Я выбираюсь из кровати и натягиваю на себя спортивный костюм и кроссовки.

Через десять минут раздается звонок в дверь. Судорожно зевая и протирая глаза, я тащу сумку Сильвии к двери и нажимаю кнопку интеркома.

— Вы привезли мою сумку?

— Энни, это я, Дэнни. Можно мне подняться? Дэнни! Что он делает у моих дверей? Как можно вот так взять и неожиданно явиться? Сердце колотится как сумасшедшее, и я уже не зеваю, а мечусь по квартире, разыскивая косметичку, чтобы хоть как-то накраситься. Сбрасываю костюм, купленный в прошлом году на распродаже за бесценок, потому что молния на нем сломана, и торопливо влезаю в джинсы и черную рубашку поло. Мне и надеть-то больше нечего — остальное барахло переполняет корзину в ванной, и его давно пора донести до прачечной.

Я делаю глубокий вздох и открываю дверь. На пороге стоит Дэнни в форме пилота, и выглядит он как кинозвезда из какого-нибудь романтического фильма.

Я уставилась на него в полной растерянности:

— Что ты здесь делаешь, Дэнни?

— Ты по ошибке взяла сумку моей матери. Она, соответственно, прихватила твою и жалуется, что от нее несет тухлым мясом.

— Бог мой, я очень-очень извиняюсь! Не понимаю, что произошло.

— У тебя так плохо с деньгами? — спросил он, внимательно глядя на меня. — Ты из-за этого набрала колбасок? Чтобы сэкономить на продуктах?

— Господи, да нет, конечно! — Я даже не знаю, что именно я должна чувствовать: смущение, растерянность, унижение, досаду? Пока надо всем превалирует усталость. — Я вообще вегетарианка, если помнишь, но у моей соседки есть собака…

Я вижу, что Дэнни хохочет, и медленно прихожу в себя.

— Ты меня подколол? Поросенок! Но я все же рада, что пока мне не приходится таскать еду с работы.

— Ладно, я никому не скажу про колбаски, — ухмыляется он. — Хотя это чертовски забавно.

— А твоя мама тоже сумела отнестись к этому с юмором?

— Боюсь, что нет.

Мы неловко молчим. Я кусаю губы, но все же решаюсь спросить:

— Она что-нибудь говорила обо мне? — Уж ручаться могу, что старая перечница не упустила возможности пройтись по мне как следует.

— Она описала тебя как трудную девушку.

— Вот как? А ты меня защищал?

Я улыбаюсь ему мимоходом, а сама просто поверить не могу, что мы вот так легко пикируемся. Словно меж нами ничего и не было.

— Я сказал, что встречал тебя как-то, но близко не знаком и что ты произвела на меня приятное впечатление. А теперь собираешься ли ты оправдать свое звание примерной девочки и пустить меня в дом?

— В дом? А ты быстрый, да? — Я дразню его, хотя мне очень и очень приятно, что он приехал и сам привез мою сумку. Это не входит в его обязанности. Обычно- администрация посылает шофера, который производит обмен перепутанных вещей. И если вы думаете, что такие ошибки случаются редко, вы ошибаетесь. Пожалуй, я на свою сумку ленточку привяжу, красненькую, чтобы никто уж точно не перепутал и не прихватил мои вещички. И если разобраться, то хорошо, что в моей сумке не было ничего интересного и предосудительного, кроме колбасок. Там ведь мог оказаться дневничок с подробными описаниями того, как весело мы с Дэнни проводили время на Костадель-Соль. Или я могла затариться в «дьюти фри» спиртным, как бывало прежде.

Я вдыхаю запах одеколона Дэнни и чувствую слабость в коленках. Не могу я так быстро выкинуть из головы то, что между нами произошло.

— Ну что ж, заходи! — Я распахиваю дверь. — Предупреждаю — по сторонам лучше не смотреть, поскольку я не ждала гостей. И я еще не ложилась после рейса, так что на меня тоже лучше не засматриваться.

Я предложила ему чаю, а он спросил, есть ли у меня кофе.

— Ты торопишься?

— Я сегодня в резерве, — объясняет Дэнни. — Мне пока не звонили, но на всякий случай я с чемоданом и готов в путь-дорогу.

— Новости есть какие-нибудь? — спрашиваю я, стараясь изгнать неуместное веселье из голоса. Я не забыла, что когда я последний раз видела Дэнни, он только-только обнаружил, что собирается стать отцом. Мне с ним даже и разговаривать не стоило бы. Есть ли у него какие-нибудь чувства ко мне? У меня в голове полная каша, и я как-то не могу собрать мысли в кучку.

— Какие новости? Ах об этом! — Он помрачнел.

— Да, об этом! — Я тоже нахмурилась. Не мог же он так быстро позабыть о случившемся! Отцовство — не та вещь, которую можно легко выкинуть из головы.

— Ну, — начал он несколько неуверенно, — вчера вечером у нас с Фионой состоялся крупный разговор. Он мало что прояснил. Она даже не уверена, что это мой ребенок.

— Как это?

— После того как мы расстались, она разыскала своего бывшего дружка и переспала с ним пару раз. Говорит, наш разрыв так ее расстроил, что ей хотелось сочувствия, вот она ему и позвонила. Они напились, ну а потом одно за другое…

— То есть теперь все окончательно запуталось?

— Не то слово! Я не знаю, что делать, Энни. Я слишком молод, чтобы жениться и связать себя обязательствами по рукам и ногам.

Дэнни выглядит таким несчастным, что у меня сердце ноет от жалости к нему. Я хотела бы обнять его, прижать к себе и утешить, но не уверена, что сейчас самое подходящее для этого время. Я не хочу его поощрять… и в то же время не могу справиться с влечением, которое испытываю к нему.

Чайник закипел, и я встала, чтобы сделать две чашки кофе. Нашла в шкафчике Эдель сдобное печенье и выложила его на блюдечко.

— Спасибо, детка, — улыбнулся Дэнни. — Я ценю твое участие и помощь.

— А ты рассказывал еще кому-нибудь о положении, в котором оказался?

— Нет. Да и кому я мог бы рассказать? Родители не обрадуются, услышав новости. Не станут открывать шампанское и выбирать детскую кроватку.

— Рано или поздно тебе придется им все рассказать, — заметила я. — Они имеют полное право знать, что скоро станут бабушкой и дедушкой.

— Да, но я ведь даже не знаю точно, мой ли это ребенок! Придется ждать, пока он родится, а потом делать экспертизу ДНК. Черт, у меня такое чувство, что я стою под крышей, которая может рухнуть мне на голову в любой момент. Эй, а что это мы все обо мне и обо мне? Уверен, у тебя своих проблем хватает. Расскажи-ка мне лучше, какое у тебя расписание на эту неделю?

— Завтра улетаю в Чикаго, — ответила я. — Честно сказать, я этому даже рада. Надеялась сегодня выспаться, но вот не знаю, стоит ли ложиться. Вдруг потом вечером не засну?