Я ожидал подвоха. Что едва за нами захлопнется дверь, и из всех шкафов повалят алхимики с Константином на плечах. Признаться честно, в какой-то миг поймал себя на трусости — а не бежать ли мне самым постыдным образом, разрушив все их коварные планы?

Но, взяв яйца в кулак, невзирая на отчаянные вопли здравого смысла, сделал шаг в святая святых той, кого этой ночью жаждал пристрелить.

Помнила ли она об этом? О, уверен, ей не забылось ни то, как я совал ей в рот чародейский посох, собираясь огненным зарядом размозжить ей голову, ни сумрачное видение того, как целил в нее из пистолета.

Я усмехнулся — вот жеж. Всякий раз находился тот, кто хотел сохранить ее жизнь. Сейчас она владела нужной мне информацией.

А может быть, попросту хотела заманить в свое логово — через пару минут все должно было вскрыться.

Алхимики появляться не спешили. То ли засада не удалась, то ли не признали во мне того самого Рысева, что, как шавку, трепал их нынешнего патриарха.

— Раздевайся. — Менделеева выдохнула, указав мне на стул. Видимо, там я и должен был сложить все свое изувеченное тряпье. А может быть, ей хотелось взглянуть на меня без одежды — уверен, с тем телом, коим обладал Рысев-бывший, она частенько пускала слюну и кусала губки.

И представляла его в наручниках, в не самой подходящей для парня позе, а при ней страпон…

Словно в назидание того, что меня может ждать, на стене висела искусно плетеная плеть. Кожаные хвосты свисали вниз, резная рукоять, обмотанная шнуром — уж не знаю, как от жизни, но чего Катька хочет от секса, она точно знала.

Мне на миг представилось, что сейчас она вынырнет из подсобки с иглой, нитью, парой похожих по цвету тряпиц — и примется за рукоделие. Ну уж нет, покачало головой воображение, такую дичь даже оно не в состоянии нарисовать. Менделеева не такого рода девчонка, чтобы что-то зашивать и заниматься рукоделием. Все, что она хочет, делают для нее, но никогда она сама и своими руками.

— Вот. — Словно желая развеять все мои сомнения, она пришла с комплектом офицерской формы. Запакованная в бумажный пакет, та сладко пахла девичьей рукой и почему-то слежавшейся пылью.

Я надевать не спешил, осторожно разворачивая пакет, вслушиваясь к тому, что подскажет мне тело. Обычно. Стоило хоть какой-то опасности — мнимой и не очень — явиться по мою душу, как оно тут же обращалось в пугливую кошку. Сейчас оно молчало, и мне это было не по душе.

Ну должен же быть хоть какой-то подвох!

Ясночтение тоже было непреклонно. Офицерская форма, размер, качество — все под тебя, одевай, боярин, не брезгуй! И даже глянув на одежку со стороны составляющих компонентов, я не увидел ничего, кроме шерсти, шелка для наплечных шнуров да самого обыкновенного сукна. Почему-то некстати вспомнился Навальный да отравленные трусы…

— Откуда она у тебя?

— Это не моя. Константина. Брезгуешь донашивать за ним? А тебе по статусу было бы положено. — Она понемногу возвращала себе возможность наглеть. Сейчас не она у меня на мушке, а я в ее доме. Сам согласился зайти — так терпи все ее выходки до самого конца.

Никого не стесняясь, она вдруг скинула с себя тот халат из занавески, оставшись совсем без ничего. Мой любопытствующий взгляд ее скорее заводил, нежели заставлял смутиться.

Я захотел примерить обновку, но поймал на себе осуждающий взгляд девчонки.

— Надевать чистое на грязное. Ты и в самом деле настолько низкороден, как мне казалось, Рысев. Варвар. Иди за мной, я покажу тебе чудо.

Она продефилировала мимо меня, соблазнительно раскачивая бедрами. Рысев-меньший, ждавший своего часа в штанах, решил, что спать в данный миг не есть зело хорошо и что женственность Екатерины протрубила ему подъем.

Я не поддался на его зов тотчас же стрелой метнуться за девчонкой. Конечно, она хороша собой и мало чем уступает телосложением Майе или Алиске, но вот так запросто бросаться, потеряв голову?

Да и что меня там в самом деле должно было ждать?

Душевая?

Меня там ждала душевая. Наверно, благородный дом, заведующий всей алхимией не только в Петербурге, но и в стране, мог позволить себе мраморность плит, широту роскошных ванн и горячую воду без счета. Мог, но не хотел.

Небольшая ванна, в которую вряд ли можно было улечься целиком, не первой свежести кран, торчащий стальными каплями барашек вентиля. Душевой шланг чем-то напоминал собой противогазный — такой же гармонистый…

Катя залезла в ванну первой, жестом позвала меня за собой. Я лишь качнул головой — ну, в моей жизни не раз были фантазии о том, чтобы женщина позвала меня потереть ей спинку. Да вот все как-то не доводилось. Не иначе как боженька хоть здесь услышал мои молитвы и решил воплотить все в жизнь.

— Это кран, Рысев. Из него течет вода.

— Я знаю. — Ее насмешки начинали немного раздражать. Она же лишь покачала головой.

— Ты что-то говоришь, но я слышу только утробное мычание. Залезай ко мне, варвар. Я покажу тебе, как следует правильно мыться.

Что тут сказать? Наверно, даже отчаянный Джеймс Бонд способен потерять голову при таких-то раскладах.

Я скинул тряпку нижнего белья — оно было изодрано и влажно от пота. Решил, что как бы оно там дальше ни сложилось, а вот труселя Костика точно на себя надевать не стану, как бы ни предлагали.

Наметанный взгляд Катьки тут же оценил мое достоинство — кажется, размер пришелся ей по нраву. По лицу бесстыдницы скользнула улыбка, когда я прижался к ее спине, обеими руками схватившись за грудь.

Томный, полный сладострастия стон вырвался из ее груди — она только и ждала такого развития событий. Вода теплой струей зашелестела по нашим телам.

— Ты была сегодня плохой девочкой, ты знаешь об этом?

Она притворно вздрогнула, у нее задрожали губы. Вместо ответа она лишь прижала своими ладонями мои руки к себе. Ей хотелось, чтобы я держался крепче, без всякой нежности. Хотелось, чтобы я был груб — и мне было, что ей предложить.

Я схватил ее за ягодицу, сжал так, что она вскрикнула, но не посмела потребовать остановиться — хотела, чтобы я никогда ее не отпускал.

Вода смывала с нас грязь, кровь и пот, обнажая свежие порезы и ссадины, струпья уже затянувшихся ожогов.

У нее было мягкое, манящее тело. От