Пустота внутри меня будто стала глуше, позволяет думать с преемлемой скоростью. Разбивать свое поведение на ряд последовательных, не требующих эмоций действий.

Оплатить полис дистанционно… Скинуть главврачу частного перинатального центра чек через мессенджер, получить от него “уже готовим палату”.

Сбросить наконец Эндж адрес клиники, где её ждут, глянуть на часы и улыбнуться.

Уложился в двенадцать минут. Есть небольшое опоздание, но с учетом того, что действовать приходилось чуть ли не в условиях стихийного бедствия – допустимо. Можно списать это на то, что я слишком долго искал брошюру.

Ответной СМС-кой прилетает: “Час сорок восемь”.

Закатываю глаза. Энджи с её любимым секундомером, штрафующая даже за минутные опоздания к началу рабочего дня – хочет стать и моим личным кошмаром? Это она размечталась.

Путь к Лексу занимает чуть больше получаса. Что ж, надеюсь, он не будет затягивать со своей болтовней, потому что именно его я и хочу послать к Энджи. На него хотя бы можно надеяться.

– Проходи, проходи, – при виде меня приятель оживленно вскакивает из-за стола, – виски хочешь?

– За рулем, – покачиваю головой, хотя выпил бы с удовольствием.

– То есть разбираться с твоими делами мы будем натрезво? – Лекс округляет глаза. – Знаешь, друже, я не уверен, что это получится.

– Такая невозможная задача? – приземляюсь в кресло.

– Возможная, – возражает приятель, забираясь в ящик своего стола, – если ты будешь меня слушать и не будешь просить повторить тебе по десять раз.

– Если ты не будешь растекаться мыслью – не буду, – замечаю, – если не возражаешь, давай уже начнем. У меня есть к тебе еще одно дело. Не грандиозное, но очень важное.

– Заинтриговал, – Лекс смотрит на меня с настоящим интересом.

– У меня мало времени, – нетерпеливо гляжу на часы. Внутри меня будто и в самом деле висят часы с алыми цифрами, ведущими обратный отчет.

Один час, одиннадцать минут.

– Так что тебе сказала медичка со станции Скорой Помощи?

– О! – Лекс радостно скалится, будто я нечаянно задал ему самый интересный вопрос. – Ну раз ты спросил. Она мне сказала, что ты регулярно поднимал руку на свою невесту. Настолько часто, что она тебя до дрожи боится.

М-да!

Кажется, от виски я зря отказался!

– Да-да, и не смотри на меня так, тиран, – Лекс грозно хмурит брови, – ты свою Юлию бьешь смертным боем, она аж сбежала от тебя, как только поняла, что с ней происходит выкидыш. И попросила медичку в скорой ей подыграть. В приемном покое она подписала отказ от госпитализации и уехала на такси в неизвестном направлении.

– У этой версии есть нестыковки, – замечаю хрипло. Мир как будто рябит, пытаясь превратиться в ненастоящий. Это ведь бред? Я ни разу пальцем не прикоснулся к Юле.

– Честно говоря, большинство медсестер в скорой помощи звезд с неба не хватают, – Лекс жестко покачивает головой, – да и отказ от госпитализации твоя невеста затребовала только в больнице. В скорой помощи она рыдала. Умоляла ей помочь, сохранить её ребенка и так далее. А потом топала ногами, обвиняла медсестру в некомпетентности и чуть ли не на первом попавшемся пустом листе послала больницу нахрен.

– Ни черта себе.

– О да! – Лекс восторженно округляет глаза. – Скажи мне, как ты ищешь так прицельно баб с прибабахом?

– Надо Ольге передать, что она у нас теперь с прибабахом?

– Она сама про себя так говорит, между прочим, – отбивается Лекс, а потом щурится и покачивает головой, – не, не надо передавать. Обидится. Её тараканы хоть и укуренные, но мирные. Всех и проблем – следить, чтобы вовремя пропивала таблетки. В случае с этой твоей Юлей – не уверен, что можно обойтись без смирительной рубашки и электрошоковой терапии.

– Перебарщиваешь, – роняю тихо.

– Нет. Ты просто еще не знаешь всего, что я успел узнать, – Лекс встряхивает головой, – ты ж мне не только наводку на станцию дал. Ты меня еще на докторшу натравил. И на эту вашу, обдолбавшуюся.

– Она пришла в себя? – приподнимаю брови. Алексей кивает.

– Вчера. Пока я добивался разрешения на разговор – разумеется, вперед господа сыщики меня не пропустили, в общем, я к ней только сегодня утром попал. И знаешь кого я там встретил? С третьей попытки угадаешь?

– Давай без дурацких игр, Лекс, – честно говоря, эти его прикольчики все сильнее выводят меня из себя.

– Савельеву, Татьяну Сергеевну, – Лекс бросает на меня укоризненный взгляд человека, которому надоело чужое занудство.

А я чуть подтормаживаю, припоминая к чему бы это.

– Это же…

– Лечащий врач твоей невесты в гинекологии, ага, – Алексей будто нарочно не дает мне догадаться самому, – и попутно – мать Александры Воронцовой.

– Сестра Юли, – медленно проговариваю я, – но почему у Шуры другая фамилия?

– Были контры с отцом, – Лекс пожимает плечами, – поменяла в восемнадцать, взяла девичью фамилию матери. Примерно в это же время подсела на наркоту.

– То есть она все-таки…

– Да, учетная наркоманка, – Михеев вздыхает, – правда лечение она действительно проходила, и её психиатр наблюдал долгую и весьма устойчивую ремиссию последние полтора года.

– Да ну?

– Сам ведь знаешь, из какой задницы люди выбираются, – суховато комментирует Лекс, – случается. Важно желание. У этой девочки желания… чуть-чуть не хватило. Да и подтолкнули её.

– Подтолкнули? – переспрашиваю. – Как именно?

– Ну, – Лекс прокручивает на столешнице диктофон, – я записал разговор с ней. Давай сам послушаешь.

– Недолго? – кошусь на часы.

Один час, четыре минуты.

– У меня к тебе еще дело будет, – добавляю.

– Недолго, – обещает Лекс, – нам десять минут беседы разрешили. Остальное я тебе изложу быстренько и нарративом. Если останется что непонятное. Девочка в принципе и для своего обдолбанного состояния оказалась умная.

– Включай, – скоро уже мир начнет полыхать от моего нетерпения. Лекс с удовлетворенным видом тыкает в нужную кнопку на диктофоне.

…– Вы кто? – голос Шуры звучит надломленно, измученно. – из полиции? Вчера уже приходили. Я все сказала. Чего вы ко мне ходите, если не верите?

– Я не имею отношения к полиции, Александра, – спокойно, будто и не замечая агрессии в голосе собеседницы, проговаривает Лекс, – я представляю интересы частного лица.

– Вы тоже меня слушать не будете, – рявкает Шура, что-то где-то ударяется.

– Это она пластиковый стакан в стену швырнула, – комментирует Лекс в реале, а я продолжаю слушать.