Выйдет ли замуж за благовоспитанного человека, или все-таки раньше на нее позарится какой-нибудь разбойник. Может, она вообще уплывет на корабле путешествовать. Малышка не знала, чего именно хочет от будущего, но твердо верила, что должна быть готова ко всему. Потому что нельзя уж слишком полагаться ни на кого, кроме себя. В одно мгновение вся твоя жизнь способна перевернуться с ног на голову. Раз – и ты лишаешься мамы, и даже лица ее вспомнить не можешь. Два – и папа, просто ушедший по делам из дома, больше никогда не вернется. О дедушке она слышала только от папы и бабушки, в основном, теплые истории из жизни, какие-то дорогие их памяти детали, но она знала: он не сам от старости умер, это не было секретом. Вот так и получалось, что нет никаких гарантий, что внезапно в твой уютный и размеренный мир не ворвется беда. И не останется никого, кто бы смог защитить.

Алинро не хотела бояться, она хотела обезопасить и себя, и тех, кого любит или полюбит в будущем. Ведь когда-нибудь у нее тоже будет своя семья. Бабуля сильная, а все равно они остались вдвоем. А если и она со временем покинет Алю? Или бедовая внучка сама пожелает сунуться туда, куда благородным девицам вход воспрещен? А что? Она может! В общем, демон отлично подходил для решения жизненных задач. Да и просто очень нравился малышке, ведь она подошла к нему тогда на пляже не случайно. Аля еще не знала, кто он и откуда. Фенрир тогда показался ей очень одиноким. Она почувствовала, что, несмотря на внешнюю внушительность и явную силу, ему как будто чего-то отчаянно не хватает.

Вот и предложение его жалеть и утешать, замаскированное под сделку, родилось не на пустом месте. Ей в самом деле хотелось его обнять, чтобы он не хмурился и чаще улыбался. У него красивая улыбка, даже когда ехидничает. Еще бы поменьше командовал и не был так резок. Но это мелочи, Аля потерпит. Главное, с Фенриром безумно интересно и он разговаривает с ней, как со взрослой. Это чувствовалось, и девочка была ему благодарна. Кроме того, потрясающе загадочный демон вне всяких сомнений мог навалять любому из ее знакомых. Эта мысль грела, хоть Аля не могла объяснить почему.

К тому же все тайное и секретное как магнит притягивало малышку, и то, что дружба с демоном сама по себе запретна, лишь больше щекотало чувства. От того, какая она смелая и неправильная. Алинро немного льстило, что она сумела найти общий язык со страшным и ужасным демоном и даже пытается потихонечку его приручить. Вот только ничто не стоит на месте, и к тому, что она сама начнет меняться, девочка оказалась не готова.

Фенрир не вмешивался в раздумья малышки, осторожно прислушиваясь к ее эмоциям. Пытался уловить самые сильные и расшифровать их. Когда он почувствовал, что пришло время, мягко подсказал:

– Если тебя беспокоит, что ты станешь циничной, равнодушной и расчетливой, то зря волнуешься. Не захочешь – не станешь. Но и повзрослеть, не растеряв изрядную долю наивности, не получится. Те, кому удается, остаются все теми же детьми, не способными самостоятельно и шагу ступить. Как я понял, такая перспектива тебя не устраивает, верно, милая?

Алинро отважно посмотрела ему в глаза и, хмурясь, кивнула.

– Вот и отлично. Тогда вытряхивай из головы глупости, бросай в себе сомневаться и прекращай слушать старых маразматиков.

– Не надо так, – мягко попросила Аля. – Господин Ангуст хороший.

Фенрир поморщился: что-то больно много у нее хороших вокруг. И со всеми, надо полагать, по ее мнению, он должен считаться. Ну-ну. Однако демон чувствовал на себе ответственность за переживания Алинро и поэтому не стал ни спорить, ни одергивать ее, напоминая, что не следует ему указывать.

– Хороший – не значит, не способный выжить из ума или ошибиться, – оставил он за собой последнее слово.

Девочка ничего не ответила, она смотрела на волны, в которых резвилось солнце. Какое-то время они просто молча сидели, каждый думая о своем. Затем Фенрир как бы невзначай обронил:

– У меня для тебя кое-что есть.

Алинро резво обернулась, в ее глазах мгновенно вспыхнули искры любопытства и предвкушения. Все печали тут же улетучились, на их место пришло нетерпение и ничем не замутненная радость. Уголки губ демона дрогнули: ему нравилось происходящее и перемены в настроении синеглазки. Именно на это он и рассчитывал, когда мастерил для нее свой подарок. Фенрир тоже предвкушал.

– Держи, – бесстрастным голосом произнес он.

Протянул руку и разжал пальцы. На ладони асурендра лежало не так давно сожженное, как считала Аля, перо. Она сразу узнала его по той непроницаемой черноте, которая, казалось, поглощала свет, по алому узору, прорезающему эту тьму. Даже проколупанная ею ранее дырочка в основании была на месте. То есть совершенно точно это было то самое перышко, не другое. Вместе с тем оно изменилось. Вплавленное в прозрачную оболочку, художественно покрытую зеленой крошкой, перо сверкало под солнечными лучами. Драгоценные камни отражали свет бесчисленным количеством граней.

Вдоль основания пролегла светлая полоска металла, подчеркивая плавный изгиб. Кулон крепился к цепочке-жгуту из металла того же цвета. Как раз в том месте, где Алинро проделала отверстие, только сейчас оно было аккуратно отшлифовано. Девочка зажмурилась и сразу снова открыла глаза, проверяя, не исчезло ли видение. Подарок выглядел волшебным, малышка боялась к нему прикоснуться. Вдруг исчезнет, рассыплется, истает в воздухе?

Фенрир усмехнулся, довольный произведенным эффектом. Его предвкушение оправдалось сполна: ей понравилось. Не просто понравилось, синеглазка была в восторге! В ее ауре повсеместно вспыхивали яркие цветные пятна – отражение разнообразных оттенков эмоций, что принято называть простым словом «радость». Асурендр их видел, чувствовал, наслаждался ими, и сам при этом испытывая удовольствие. Рождалось оно от того, что Алинро не мерила ценность подвески ее свойствами или использованными материалами, она восхищалась красотой работы мастера. Малышке было важно, кто ее делал и для кого. Демон не знал последнего наверняка, но интуитивно улавливал верный ход ее мыслей.

– Забирай, твое, – напомнил Фенрир.

Алинро с великой осторожностью дотронулась до подарка, обвела контур пера пальчиком. Столько нежности было в простом движении, что асурендру почудилось, будто его крыла в действительности коснулась нежданная ласка, сродни легкому дуновению ветерка. На миг он прикрыл глаза, стараясь запомнить ощущения. Приятно. Затем сосредоточил внимание на синеглазке и подбодрил:

– Да смелее, оно самое что ни на есть настоящее и никуда не денется, даже если захочешь потерять – не получится. Все как ты хотела: ни потерять, ни украсть, постороннему заметить его также не удастся.

Аля в очередной раз задохнулась от восторга. О подобном она не смела и мечтать. В последний раз погладила подарок и, любуясь, взяла его в свои ручки. Фенрир застегнул на шее девочки цепочку, и замочек исчез, надежно скрытый магией иллюзии.

– Тебе говорили, что ты демонически хорош? Что ты лучший? – вдруг поинтересовалась Алинро с таким искренним видом, с которым только дети могут произносить столь неоднозначные вещи.