Среди моих подопечных всегда находилось несколько парней, которые говорили что-нибудь типа: «Я никогда не был самым умным в классе, и у меня не выйдет получить корочку».

– Если тебе нужна корочка, старайся ее получить, – отвечал я обычно. – Но ты сможешь хорошо зарабатывать и без диплома. Последний, конечно, важен, но его отсутствие не должно мешать заниматься любимым делом.

Чтобы помочь ребятам сфокусироваться на возможных вариантах их будущего, я подготовил для них целую серию фильмов о самых разных профессиях: работе с листовым металлом, нанесении покрытия, технологии искусственного состаривания стекла и многих других. Сейчас, сдается мне, вся моя программа вертелась бы вокруг умения пользоваться компьютером.

Я говорил Джорджу Ходэку в интервью для организации LA84 Foundation[19]в 1988 году: «Сегодня, когда в мире спорта правят конкуренция, большие деньги и высокие зарплаты, нужно быть настоящим экспертом в нескольких сферах сразу. Это пригодится на случай, если придется менять направление вследствие обстоятельств, находящихся вне зоны вашего контроля, например изменений в экономике. Не бойтесь совершать ошибки; они лишь препятствия на пути к успеху».

Среди всех вознаграждений, которые я получил за то, что придумал лагеря для мальчиков, одно стало для меня полной неожиданностью. Как-то я выступал то ли в церкви, то ли на круизном лайнере, и вдруг в зале поднялся мужчина среднего возраста и сказал: «Я посещал ваш лагерь, когда мне было четырнадцать. И вам удалось в корне изменить мою жизнь».

На самом деле он сам изменил свою жизнь, я всего лишь попытался указать ему возможный путь. Но все равно после его слов я чувствовал себя потрясающе.

Несколько лет спустя я выступал перед аудиторией приблизительно в 250 человек в одном бизнес-клубе. Когда я закончил, ко мне подошел пожилой мужчина и пожал руку.

– Луи, – обратился он ко мне, – вы, должно быть, меня не помните. Меня зовут…

И когда он представился, я сказал: «Погодите-ка. Вы были из Глендэйла».

– Неужели помните?

– После того, что вы устроили? Как я мог забыть?

Однажды, когда этот мужчина был еще подростком, они с приятелями отправились на пляж, где познакомились с несколькими девушками. У одной из них была бутылка виски – все напились. Соседи парня как раз уехали в Европу, и компания забралась к ним в дом и устроила там вечеринку. Они ели еду, которая была в холодильнике, купались в бассейне и остались ночевать на веранде над гаражом. Потом, когда девушки ушли, ребята стали кидать мебель из дома в бассейн. Те еще засранцы!

Забудешь такое, как же.

Я обратил на него внимание, когда мне позвонили из одного благотворительного общества клуба по интересам (то ли «Оптимисты», то ли «Ротари-клуб») и сказали: «У этого парня серьезные проблемы». Я взял его в свой лагерь и попытался образумить. В конце концов он стал президентом какой-то страховой компании. Страховой? И это после того, как из-за него соседям пришлось воспользоваться своей страховкой? Весьма забавно.

Некоторые мои подопечные, уже повзрослев, боятся признаваться в том, что прошли через мой лагерь. Они озабочены своей репутацией. Но им нечего стесняться. Они ведь преодолели трудности. Они молодцы. Лично для меня нет лучшей награды, чем видеть, как когда-то напуганные и несчастные ребята превращаются в добропорядочных, преуспевающих в жизни граждан.

Создается впечатление, что чем старше я становлюсь, тем больше работаю с молодежью. Это волнующее занятие длиною в жизнь. Одной из причин, почему я это делаю, является то, что благодаря моим книгам все больше людей узнают о моей философии. Я продолжаю получать письма, в которых говорится примерно следующее: «Я похож на вас в молодости, у меня постоянно какие-то неприятности, но ваша книга меня сильно изменила».

Я люблю получать вести от ребят, которые некогда ступили на скользкую дорожку, но потом исправились.

Физически лагеря больше нет, но я по-прежнему продолжаю выполнять свою миссию и знаю, что она меня переживет. Я все так же очень хочу помочь детям, которые попали в беду, вытащив их оттуда и пропустив через жесткую дисциплинарную программу, целью которой станет вдохновение. Ведь стольких подростков можно спасти! Именно поэтому я не отказался от самой программы даже несмотря на то, что лично уже не мог участвовать в жизни лагеря, например лазить по горам.

Совсем недавно я отправил одного молодого человека по имени Кайл в специальную школу в Австралии. Он некогда знал моего сына Люка и его жену Лизу. В свое время Кайл подсел на наркотики. Он говорил, что сыт по горло своим образом жизни.

Я оплатил ему место в лагере. Люди, которые управляли лагерем, сказали мне, что сами не могли поверить, насколько сильно изменилась жизнь этого парня по завершении программы.

Вот такие истории оправдывают каждый вложенный пенни.

Кайл Готье

Когда останавливаешься и думаешь о тех людях, к которым испытываешь максимум уважения, кем по-настоящему восхищаешься и на кого равняешься, чьи слова не расходятся с делом, которым горят их сердца, – понимаешь, что, возможно, знал этих людей долгие годы, может, даже целую жизнь. И чтобы достичь чего-то подобного, требуется много времени.

В настоящий момент имя Луи Замперини мне знакомо уже шесть месяцев. Я видел этого человека лишь однажды. И при всем при том могу со всей ответственностью заявить, что по-настоящему люблю и уважаю его. Полгода назад мне предстояло войти в красивый дом на Голливудских холмах, такой, который я видел только в кино. Я был пропащим, напуганным мальчонкой, не имевшим никаких надежд и не знавшим, куда идти. Меня несколько удивлял тот факт, что пожилой богатый мужчина, которого я никогда в жизни не видел, хочет отдать какому-то лживому наркоману вроде меня несколько тысяч долларов.

Понимаете, в то время я мог запросто украсть у вас кошелек, а потом помогать вам его искать. Нашлось бы не так много людей, которые мне доверяли. Я страстно хотел измениться, и меня взяли в школу в Австралии, в христианскую организацию под названием «Молодежь, имеющая свою миссию». Но денег у меня тогда не было, а тот мужчина понятия не имел, что меня уже шесть раз отсылали в исправительные учреждения и всякий раз эти попытки терпели крах. Мне стало любопытно, когда мне выпал еще один шанс.

Первое, что я увидел, войдя в дом, – это олимпийские факелы, флаги и фотографии, где был запечатлен тот мужчина со всякими знаменитостями. Я увидел спортивную экипировку и форму времен Второй мировой войны – мне показалось, что я попал в музей.

Я подумал: да кто такой вообще этот парень? Он, видно, не лыком шит.