Я со злостью посмотрел на предвестника и вампира. Начинается новая перепалка, теперь между ними.

— Хозяин леса ушел, — сказал я. — Что нам делать? Куда мы идем?

— К Тарте, — взглянув на меня, Ирменгрет забыла, что раздражена сомнениями в ее талантах, о чем высказался Бран, — чтоб сесть на корабль и убраться из Запустения.

— Найти корабль, капитан которого согласится взять нас на борт, будет очень трудно, — заметил я.

— Мы уже говорили об этом, — сказала Ирма. — Такой корабль будет, и это моя забота.

— А пожрать будет? — Бран почесал бородку. — Это волнует меня все больше и больше.

— Если поймаешь кого в лесу, — ответила вампир, — то пожрать будет. Моя сумка с сушеным мясом осталась в Волчьем доме. Не думаю, что вернуться туда — это хорошая идея.

— Тогда давайте к Тарте. — Я подвел черту. — Сколько до реки?

— К концу второго дня дойдем.

— Веди нас, Ирма.

Мы продолжили путь по Запустению. Лес казался безжизненным, пустым и мертвым. Но это было обманчивое впечатление. Мы часто пересекали следы зверья или шли вдоль них по тропам. Бран то и дело ворчал, что неплохо бы подстрелить зайца, а лучше двух.

— Чем стрелять будешь? — каждый раз интересовалась Ирменгрет. Ни лука, ни арбалета, ни пистоля или аркебузы у нас не имелось.

— А может, ты слетаешь за птицей на своих крыльях? — Бран осклабился после очередного укола вампира.

— Слетай сам!

— У меня крыльев нет, — нарочито с притворной горечью в голосе ответил Бран.

— Тогда сбегай, — отмахнулась Ирма, — ногами. Ноги-то есть!

— Ноги есть, — вздохнул Бран, — а зайца нет.

Я покачал головой. Не верится, что это Война! Грозный всадник апокалипсиса.

— Старик!

Бран не унимался. Предвестник обернулся, чтобы увидеть молчаливого Томаса Велдона, который шел последним, уткнув взор в снег перед собой.

— Старик, — вновь позвал предвестник, — наколдуй еды.

Монах ступал дальше, не отрывая взгляда от земли, и будто ничего не слышал. Бран разочарованно махнул рукой и отвернулся, бросив напоследок:

— К черту тебя, святой отец.

Инквизитор вздрогнул, чего предвестник не видел. Хотел бы я знать, что больше его задело — упоминание черта или сана из прошлой жизни. Мы никогда не будем жить как прежде. Мы другие, и Томас Велдон тоже изменился, как бы он ни сопротивлялся этому.

Я опасался, что туман съест тонкий слой снега, однако к полудню основательно подморозило, и грязи под ногами не было. Изо рта при дыхании вырывается пар. У всех, даже у Ирмы, но она ведь мертвец! Я догнал вампиршу, шедшую первой.

— Ты дышишь?

— Что? — Ирменгрет непонимающе заморгала.

— Дышишь. У тебя пар. Как у нас, у живых, а ты…

— Ах, вот о чем ты! — расхохоталась Ирма. — Я высший вампир! Я как живая. Если захочу, то ничем не отличаюсь от вас, живых. А я хочу!

Она очень красива. Огненно-рыжие волосы, подвернутые ресницы, карие глаза, чувственные губы… Почему думаю об этом? Я отвернулся, чтоб ушло наваждение. Ирменгрет коснулась моего плеча. Когда заговорила, в ее голосе зазвучали мурлыкающие нотки:

— Могу такое, на что не каждая живая способна.

Я посмотрел в ее глаза, чувствуя, что вот-вот утону в них. Отвернувшись, спросил:

— Долго еще до Тарты?

Ответ на этот вопрос мне, конечно, известен. Я вновь посмотрел на Ирменгрет.

— Два полных дня пути от Волчьего дома. Полдня мы прошли.

Взгляд Ирмы будоражил во мне кровь. Только моя избранница — другая. Алиса.

— Мое место около Велдона, — сказал я. — Пойду к нему.

— Иди, Николас, — Ирма кивнула, — иди.

Мы двигались на восток. Это был долгий, монотонный путь, который растянулся на весь день. Мы шли, почти не раскрывая рта, чтобы обменяться парой-тройкой фраз. О чем говорить? Нужно добраться до большой реки, а все остальное потом. В том числе и разговоры о дальнейших планах.

Солнце давно зашло. Сумрак сменился ночной тьмой, но мы так же идем, потому что главное, что сейчас нужно, — это дойти до Тарты, где Ирма обещает корабль. Там будут еда, горячее питье и тепло, а сейчас только холод и снег, который топчут уставшие ноги.

Темнота нисколько не мешала, особенно вампирше. Для нее что день, что ночь — все едино. Я мог бы обратиться к воровской магии, а Велдон — к черному колдовству, дабы видеть в темноте. Но когда вокруг все покрыто снегом, легко обойтись без особых умений.

Кажется, скоро полночь. Силы на исходе у всех, кроме вампира, и хуже всех бедолаге Велдону. Годы инквизитора не предрасполагают к столь длинным переходам.

— Скоро привал, — объявила Ирменгрет. — Ищите удобное место.

— Смотрите! — вдруг воскликнул Томас Велдон. — Там!

Монах указывал вперед, где вместо безжизненного зимнего леса сквозь полутьму были заметны покрытые листвой деревья. Что за черт! Настоящие листья, и совсем рядом! Хорошо видно, что там на земле трава, а не снег.

— Чтоб я сдох! — воскликнул Бран. — Старик! Как ты первым углядел? Идешь-то последним!

— Ты не узришь многое, — сказал монах, процитировав священный текст, — что доступно иным.

— Лучше скажи, святой отец, — парировал Бран, — что там такое?

— Мне неведомо.

— Осколок прежних эльфийских владений, — произнесла Ирменгрет. — Доводилось слышать об этом, но никогда не верила в существование чего-то подобного. Считала, что это пустые домыслы.

— Там опасно? — спросил я и, помрачнев, выдавил: — Для нас…

Для нас — людей после войн, что уничтожили царства эльфов. Для нас, кто хуже, чем просто люди.

— Не знаю, — пожала плечами Ирма. — Лучше обойти это стороной.

— От греха подальше?

— Называй как хочешь, Николас, — сказала вампирша. — С лешим тебе повезло, но ты ведь не знаешь, что ждет там? Там может быть нечто, лишенное разума. Что-то такое, что не внемлет твоему красноречию. — Ирма усмехнулась и добавила: — Два раза подряд нам не повезет.

— Нужно проверить, — произнес Бран. — Там должно быть теплее. Трава на морозе не растет.

Война, Велдон и я переглянулись. Предвестник привел весомый довод для риска. Мы замерзли, а ради возможности согреться можно пойти на многое. Тем паче мы не ощущали опасности. Лишь Ирма говорит об осторожности, но холод ее не беспокоит. Мертвецу не замерзнуть.

— Будем бдительны! — Вампирша поняла, что отговаривать остальных бесполезно.

Я вытащил из ножен бракемарт. Бран кивнул мне и тоже обнажил шпагу. Ирма права. Осторожность не помешает.