Я не могу в это поверить.

Я думаю, что Джейкоб вообще не заходил в воду, иначе он снял бы футболку и достал телефон из кармана. Где же они тогда? У него ведь хватило времени снять кеды и аккуратно сложить в них носки. Значит, Джейкоб действовал не сгоряча, а вполне обдуманно. Может, он хотел пошлепать босыми ногами по мелководью, а потом отвлекся на что-то и не смог найти в темноте свою обувь.

От всех этих версий голова идет кругом.

Однако одна мысль вдруг опережает остальные.

– Ник! – вскрикиваю я так внезапно, что он снова роняет отвертку.

– Что такое?

– Джейкоб свернул носки и засунул их в кеды, а кеды не просто бросил посреди пляжа – он убрал их в щель между камнями. Он собирался прийти за ними, но знал, что это будет не скоро. – Ник удивленно смотрит на меня. – Джейкоб не заходил в воду.

– Тогда…

– Он садился в лодку.

Это же так просто, так логично. И почему мы раньше не сообразили?

Ник обдумывает мои слова и медленно кивает.

– Да, он разулся, чтобы по мелководью дойти до какого-то судна.

На лице у меня появляется улыбка.

– Может, кто-то отвез его к пристани или вверх по берегу и там высадил? – В голове теперь полно новых вопросов. – У кого-нибудь из его друзей есть лодка?

– У Люка? – задумчиво говорит Ник.

– Нет, – качаю я головой. – У его отца была моторка, но он продал ее пару лет назад.

– Это необязательно кто-то из друзей. Кто угодно мог его отвезти.

А ведь и правда. Как только перестает ходить паром, люди уезжают с отмели на своих лодках – например, в паб у пристани.

– Наверняка Роберт выходил в море вечером. Да и Нила я тоже видела. Давай поспрашиваем народ, вдруг кто-то что-то заметил.

Мы начинаем с наших соседей, Дианы и Нила.

Я редко захожу к ним и совсем забыла, какая безликая здесь обстановка: кухонные столешницы из искусственного камня и модный кафель над раковиной, никаких книжных полок и фоторамок, лишь пара весел, которым не суждено грести воду, прикреплена к деревянной стене.

– Нила нет дома, – предупреждает Диана, разглаживая юбку.

– Ничего страшного. Мы ненадолго, – сухо говорю я, вспоминая, как она сплетничала обо мне у костра.

Ник рассказывает ей о нашей догадке насчет Джейкоба и лодки, и Диана слушает его с показным вниманием, то и дело кивая.

– Звучит вполне правдоподобно.

– Лодка Нила стояла в тот вечер у причала? – спрашиваю я.

– Ну да. Она там почти все лето.

– А он выходил в море?

Помедлив, Диана отвечает:

– Кажется, да. Ненадолго.

– В какое время?

– Думаю, около девяти.

– И куда? В паб?

– Нет, вряд ли. Просто поплавать.

– Вместе с тобой?

– Один. Нил любит побыть на воде.

– Ночью?

– Да, ночью, – задрав подбородок, отвечает Диана.

– Он случайно никого не видел у берега в тот вечер?

Диана качает головой.

Перед уходом я решаю задать еще один вопрос:

– У Нила на лодке появилась вмятина. Он заметил ее наутро после исчезновения Джейкоба. Отчего она?

– Да там просто небольшая царапина на носу. Может, от якорной цепи, кто знает.

– Если все-таки прояснится, сообщи мне, ладно?

– Обязательно, – натянуто улыбается Диана.

Когда мы уходим, я шепчу Нику:

– Странно, правда?

Он пожимает плечами.

– В тот вечер Нил выходил в море – не в паб, не на рыбалку, а просто поплавать.

– Возможно, у него такой способ расслабиться.

– Не спорю, но я бы все равно поговорила с Нилом напрямую.

– Ты же не думаешь, что Нил как-то связан с исчезновением Джейкоба? – настороженно спрашивает Ник.

Конечно, нет. Я не представляю, как Нил может быть в этом замешан – он даже толком не знает Джейкоба, они просто здоровались при встрече, и все. Однако поговорить с Нилом все равно стоит.

– Я просто не хочу ничего упускать, – говорю я.

Ник не успевает ответить, потому что мы останавливаемся у дома Джо и Бинкс. Не видели ли они лодок в нашей бухте тем вечером? Они сетуют, что ничем не могут помочь, потому что в половине десятого в воскресенье уже легли спать – внуки их вымотали.

Наш обход соседей не приносит никакой пользы, пока не доходит очередь до Феза, старого друга Ника.

– Как вы там? Есть новости? Я за вас переживаю, – искренне говорит он.

Фез мне очень нравится – он из тех людей, что не воспринимают самих себя всерьез. Девять месяцев в году он ездит с группами по гастролям, занимается настройкой оборудования, а лето проводит на отмели. Я не готова вновь пересказывать последние известия о пропаже Джейкоба, поэтому за меня говорит Ник.

– Мы нашли кеды Джейкоба на берегу. Не видел, чтобы кто-то выходил на судне из бухты в воскресенье вечером?

– Не могу сказать. Я с шести сидел в «Веревке и якоре». Отлично провел время.

Паб расположен прямо на пристани, туда в основном ходят местные рыбаки, которые сгружают поблизости свой улов. Летом в «Веревке и якоре» полно и жителей отмели; они часто засиживаются допоздна, поэтому прибывают на собственных лодках, чтобы не зависеть от парома.

– Надеялся, что ты тоже заскочишь. Давно не виделись. Я вроде заметил тогда твою машину.

– Наверное, я как раз уезжал в Бристоль. По работе.

– А Роберт там был? – спрашиваю я, желая узнать, действительно ли он провел там весь вечер. – На своем катере?

– По-моему, да, – немного подумав, отвечает Фез. – По крайней мере ключи были при нем.

– И во сколько он ушел?

– Вы же знаете этих чертовых барменов – те еще торопыги. То и дело поглядывают на часы, быстрее, говорят, допивайте, скоро закрываемся. Как будто им деньги лишние. – Фез шмыгает носом. – Так что в одиннадцать нас всех выставили.

Разозленный, Роберт вполне мог успеть домчать обратно к отмели.

А там – его пьяная дочка вся в слезах. Такая юная, такая беззащитная. Присмотревшись, Роберт понимает, что Каз не одна: с ней тот самый парень, от которого она забеременела. Тот самый, что довел ее до рыданий.

Джейкоб.

– Он сел на катер Роберта, – говорю я Нику, как только Фез уходит. – Роберт искал Джейкоба и мог наткнуться на него и Каз после возвращения из паба и попросить Джейкоба на два слова, – сбивчивым шепотом объясняю я. – Они вышли в море. Роберт зол и пьян, Джейкоб тоже. Допустим… страсти накалились, и… не знаю… что-то произошло?