— Хорошо! — сказала она. — Будь что будет.

Миссис Кидвелл кивнула.

— Вот и ладно, — весело ответила она, указав Лауре на покрытую ситцем кушетку. — Если не возражаете, снимите туфли, Лаура… Ложитесь и закройте глаза… мы начнем прямо сейчас.

Пуховые подушки, которые миссис Кидвелл примостила под голову и шею Лауры, пришлись впору, создав у нее впечатление уюта и покоя. Миссис Кидвелл стала монотонным, усыпляющим голосом диктовать ей: расслабьтесь… так… теперь мышцы на пальцах ног, лодыжках… Напряжение, которое Лаура испытывала до этого, стало покидать ее тело. Вместо него возникло и нарастало ощущение покоя, доверия и вялого ожидания. К тому времени, когда далекий голос попросил ее указать год, Лаура словно пребывала в состоянии невесомости. Она была готова к сеансу. Год тут же выплыл у нее в мозгу.

— Одна тысяча пятьсот двадцатый, — прошептала она.

— Что происходит?

— Я… я не…

Насколько Лаура могла разобрать, в ее воображении возникла девушка лет шестнадцати, испуганно застывшая возле двери, открытой в комнату с высоким потолком. Внутри, в комнате, спорили два человека, как две капли воды похожие друг на друга. Один был одет во все черное, другой — в ярко-красное.

— Говорю тебе последний раз… твои расходы непомерно велики. Я не могу выделять на твои нужды больше, чем приносит поместье, — заявил тот, который был одет в черный бархатный камзол.

— А почему бы тебе не продать землю, доставшуюся от деда по материнской линии? — предложил другой.

— Об этом не может быть и речи. Я собираюсь обзавестись женой, которую должен содержать. И надеюсь завести детей. Ты же служитель Господа, не забывай об этом. Пей меньше вина. Трать меньше на женщин. Укладывайся в ту долю наследства, которую получил.

Мужчина в красном непристойно выругался и разразился градом пошлостей, оскорблявших молодую девушку. Она задохнулась от возмущения, услышав, как ее обозвали «резвой кобылкой, которую приятно объезжать». Ее лицо вспыхнуло, когда человек в красном добавил:

— Только я опасаюсь, что ты превратишь ее в домашнюю лошадь, толстую и ленивую. Может, мне попробовать ее первым?

Глаза человека в черном горели жаждой убийства, когда он схватил своего двойника за горло. Они начали бороться, девушка следила за ними, затаив дыхание.

— Что там? — спросила миссис Кидвелл.

Лаура покачала головой. Сцена растаяла и сменилась другой, которая, как она догадалась, имела отношение к более позднему времени. Был вечер. Где-то каркнул ворон — и вновь стало тихо. Девушка шла по вязкой, грязной дорожке по направлению… по направлению к конюшне — ее любимая кобыла недавно ожеребилась.

— Нет! — вдруг закричала Лаура. — Это опасно! Он убьет тебя! Он там!

Верная своему слову, миссис Кидвелл стала выводить Лауру из транса при первых признаках опасности. Спустя одну или две минуты Лаура уже сидела, сжимая и разжимая пальцы. Они одеревенели и их покалывало, словно она их отлежала. Еще она ощущала какую-то легкость в голове. Детали ее предполагаемой жизни в прошлом, возникшие в воображении, начинали расплываться, теряли отчетливость.

Возможно, чтобы они не исчезли бесследно, англичанка стала задавать вопросы. Лаура смогла описать враждующих братьев, свои впечатления на дорожке, ведущей к строению, похожему на конюшню виллы Волья. Но она не могла назвать имя человека, ожидавшего там ее… то есть испуганную девушку из прошлого. Или охарактеризовать опасность, от которой она предостерегала.

Остаток назначенного им времени миссис Кидвелл вникала в детали тех видений, которые возникали у Лауры во время ее головокружений. По ее мнению, они относились к какому-то важному событию в ее прошлой жизни или к критическому моменту в истории виллы Волья. Возможно, к тому и другому.

Лауре было трудно согласиться с ее последним предположением.

— Как это возможно, если первые видения появились у меня в Чикаго? — спросила она.

Миссис Кидвелл пожала плечами.

— Не вижу здесь никакого противоречия. У вас, наверное, экстраординарная психика. Да, понимаю, раньше вы этого за собой не замечали. Видимо, понадобился толчок, чтобы это проявилось.

На прощание англичанка сочла нужным предостеречь Лауру.

— Следите за каждым шагом, дорогая, — посоветовала она обеспокоенным тоном, словно только теперь осознала грозившую Лауре опасность. — События последующих нескольких недель могут стать решающими.

* * *

Когда Энцо вернулся на виллу, Лаура не поведала ему о своем дневном приключении. Отчасти из-за того, что было некогда: дело о судьбе состояния Умберто приняло новый поворот, привлекший всеобщее внимание. Адвокат, вынужденный срочно выехать в Лондон, просил перенести дату оглашения завещания на более ранний срок, а точнее сказать, настаивал, чтобы они встретились с ним в его конторе на следующее утро.

«Я, кажется, еще не готова к стычке с Кристиной, а стычки не избежать», — подумала Лаура, пока Энцо информировал бабку о том, что София согласилась приехать из Сан-Ремо по такому случаю.

— За остальными дело не станет. Не вижу никаких причин откладывать оглашение завещания до возвращения адвоката, — сказал он. — Если возникнут какие-то осложнения, дело другое.

Утром Стефано, вставший очень рано, куда-то собрался. В ответ на вопрос Эмилии он что-то пробормотал о неотложных делах и пообещал, что к адвокату явится непременно. Кристина и Витторио вот уже несколько дней были в городе. Таким образом, только Лаура, Анна и Эмилия должны были ехать с Энцо в роскошном седане Эмилии, сошедшем с конвейера завода Росси.

Прежде чем сесть за руль, Энцо отвел Лауру в сторону и прошептал, что ему надо обязательно поговорить с ней наедине, как только они вернутся.

— О чем? — спросила она, пока они стояли спиной к остальным.

— Этот вопрос мы обсудим в Турине вместе с остальными делами, — ответил он, слегка сжимая ее руку, вызвав у Лауры невольный трепет. — Я не мог уснуть прошлую ночь — и кое-что надумал, — добавил он. — Но требуется твое согласие.

По дороге в Турин она не могла оторваться от размышлений по поводу затеи Энцо. Решился ли он наконец взять ее в любовницы, невзирая на свои комплексы? Или замышляет более серьезный шаг, к которому она, по правде сказать, еще не готова?

Словно сговорившись, они прибыли к зарешеченным дверям конторы адвоката одновременно с Кристиной и Витторио. На красивом лице стройной брюнетки застыло злое выражение. Она избегала встречаться с Лаурой глазами.

— Только после тебя, — сказал Энцо, пропуская Лауру вперед. По всем правилам он должен был возглавить шествие, ведя под руку Эмилию. Хотя и обеспокоенная столь явным нарушением этикета, Кристина была, по-видимому, настолько взволнована предстоящей процедурой, что решила пока не заострять на этом внимания. Когда секретарша проводила их в кабинет адвоката, обстановка накалилась до предела.