– Не хотел, чтобы ты знал, – угрюмо бросает Листер. – Боялся, что ты станешь осуждать меня. И ты стал.

– Я не осуждаю…

– Вы не понимаете. Для меня все иначе. – Листер оборачивается и бросает на меня умоляющий взгляд. – Вы с Роуэном есть друг у друга, но для меня все иначе. Быть Листером Бёрдом – это другое.

– О чем ты? – Я обескураженно мотаю головой.

Последний луч надежды в глазах Листера гаснет. Уже стоя на пороге, он едва слышно произносит:

– Зачем кому-то быть со мной? Я Листер Бёрд. Рядом остаются только те, кто хочет со мной переспать.

АНГЕЛ РАХИМИ

Джульетта открывает дверь и выглядывает наружу со смесью страха и недоверия на лице. Я обо всем рассказала ей по телефону, но она до последнего думала, что я шучу. Хоть я и убеждала ее в обратном. Три раза.

– Ты не шутила, – внезапно севшим голосом произносит она, не отрывая глаз от Блисс Лэй.

– Вот именно, – подтверждаю я.

Джульетта по-прежнему выглядит как скорбящая вдова из девятнадцатого века. Она одета во все черное – черные джинсы, черная футболка, – а глаза красные от слез. Мне становится слегка не по себе. Неужели она проплакала все утро? Нет, я знала, что Джульетта любит Роуэна… Но ведь не рассчитывала же она, что у нее есть шанс?

– Привет. – Блисс наконец нарушает неловкое молчание и застенчиво улыбается, словно вся эта ситуация – результат какой-то административной ошибки. – Прости, что вот так нагрянула…

Джульетта награждает ее долгим взглядом. Потом расправляет плечи, откидывает волосы назад и говорит:

– Ты не должна просить прощения, ты ни в чем не виновата. Придурок, который выложил эти фотографии в сеть, должен сидеть в тюрьме.

Услышав это, Блисс заметно расслабляется, а Джульетта приглашает ее в дом. Она забирает у Блисс сумку, предлагает ей чай, смеется, шутит – в общем, ведет себя так, будто они знакомы целую вечность. Блисс послушно следует за ней. Кажется, она слегка сбита с толку таким напором, но это не мешает ей улыбнуться мне через плечо.

Я тоже с облегчением выдыхаю и задаюсь вопросом, как я могла сомневаться в Джульетте. Все-таки я умею выбирать друзей.

•

Мы стоим на кухне и болтаем обо всякой ерунде, когда дверь открывается и на пороге возникает Мак.

На лице его играет улыбка.

– Мне стало так грустно сидеть одному в гостиной! – заявляет он с фальшивой тоской, после чего небрежно приваливается к кухонному столу. Блисс бросает на него недоуменный взгляд, а потом поворачивается ко мне. В ее глазах я читаю немой вопрос: «Кто это и почему он здесь?»

Джульетта отвечает быстрее, чем я успеваю открыть рот:

– О, совсем забыла, это Мак. Он тоже приехал на концерт «Ковчега».

– Привет! – говорит Блисс.

– Ух ты. – Мак явно чувствует себя не в своей тарелке. – Ты теперь знаменитость. Даже завидую.

На кухне повисает молчание, потом у Блисс вырывается неловкий смешок.

– Вряд ли тут есть чему завидовать. Или ты хочешь встречаться с Роуэном Омонди?

Мак мгновенно заливается краской и, запинаясь, начинает оправдываться:

– Нет-нет, что ты, я не по этой теме. Мне, конечно, нравится «Ковчег», но я не… не то, что ты подумала…

Блисс вскидывает бровь.

– Хочешь сказать, что ты не гей? Не бойся, это слово не ядовитое.

Джульетта слегка ошарашена прямолинейностью Блисс.

– Ну да, я не гей, – выпаливает Мак.

– Да все в порядке, успокойся.

Я бросаю взгляд на Джульетту, стараясь улыбаться не слишком широко, – в то время как она продолжает таращиться на Блисс. В ее глазах – что-то очень похожее на изумление.

– Эм-м, ладно. – Мак, похоже, твердо намерен сделать так, чтобы разговор вращался вокруг него и только него. – У тебя, наверное, тот еще денек выдался!

Блисс сдавленно хмыкает.

– Ну да, можно и так сказать.

– А почему Роуэн тебе не помог?

– Мне не нужна его помощь. – Блисс закатывает глаза, но Мак не унимается:

– Разве тебе не проще спрятаться у него?

– Не думаю. – Блисс пожимает плечами. – Что бы это решило?

– Не знаю… Он же богатый и влиятельный, он может что-нибудь сделать.

– Богатый и влиятельный. Звучит так, будто он какой-нибудь диктатор.

Честно говоря, я сама не понимаю, почему Блисс не хочет пойти к Роуэну. Если они встречаются, то он, по идее, должен быть первым, к кому она может обратиться за помощью. Вместо этого ей помогает какая-то фанатка «Ковчега», которую она знает меньше суток.

До Мака наконец доходит, что ему здесь не слишком рады. Он неловко бормочет:

– Ну ладно. Вы, дамы, пейте чай, а мне нужно… – и практически сбегает с кухни.

Блисс медленно поворачивается к нам с Джульеттой: глаза широко распахнуты, на лице улыбка.

– Не хочу показаться бестактной, но что здесь делает этот комар в человеческом обличье?

Я не выдерживаю и фыркаю со смеху. Даже Джульетта улыбается – правда, только уголком губ.

– Мак не так уж плох… – говорит она, но, кажется, сама себе не верит.

– Подруга. – Блисс подходит к Джульетте и кладет руки ей на плечи. – Ради всего святого, не говори, что этот Юный Консерватор Года – твой парень.

– Эм-м… – Почему-то Джульетта не торопится с ответом.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Теоретически – нет.

– Теоретически? – Брови Блисс изумленно ползут вверх.

– Ну…

– О нет. Нет-нет-нет! – Блисс переводит взгляд на меня и прижимает руку к груди. – Как ты позволила этому случиться?

Теперь Джульетта тоже смотрит на меня. Кажется, вся ситуация ее смущает.

– Кто я такая, чтобы комментировать романтические увлечения моих друзей?

– Прости, но твой долг – забить тревогу, если подруга собирается встречаться с парнем, который даже слово «гей» без запинки произнести не может.

Боюсь, Блисс права. Я поднимаю глаза на Джульетту.

– Если честно, я тоже думаю, что он тот еще индюк.

Джульетта молчит, но выглядит почти преданной.

– Упс, – вырывается у Блисс.

– Может, о чем-нибудь другом поговорим? – спрашивает Джульетта и принимается убирать со стола пустые чашки.

Блисс поднимает брови и многозначительно смотрит на меня.

•

Когда Мак возвращается, я ненавязчиво увожу его в коридор и в красках расписываю, как тяжело у Джульетты на сердце после событий сегодняшнего утра – и как быстро ей полегчает, если кто-нибудь принесет молочный коктейль. Я даже не успеваю закончить предложение, а Мак уже вызывается добровольцем. Не уверена, хочет ли он впечатлить Джульетту – или убраться подальше от Блисс, которая вполне может довести его до слез своей прямолинейностью.

Мак уходит, а мы рассаживаемся на ковре в гостиной. Перед нами –