калейдоскоп. Он никак не мог сосредоточиться на чём-то одном, но зато в полном ступоре безгранично поражался своей новой оболочке, обилию новых непонятных ощущений и окружающей среде, состоявшей на тот момент из четырёх стен, зашторенного окна и рабочего стола, на котором стоял включённый компьютер. Во всем этом «богатстве» обстановки был один недостаток — рядом не было болота.

«Ничего, — подумал дон Виолло. — Пройдёт совсем немного времени, и я превращу этот мир в одну сплошную трясину. О, это будет рай для других мастолдонов!»

Дон Виолло почувствовал, как человеческое нутро пытается бороться с ним, точно с вирусом, и немного испугался, однако этот инстинктивный страх быстро был подавлен новой мыслью. Дон Виолло понял, что надо действовать. Он направился в спальню к жене.

Сорокалетняя Франческа встретила его возле постели в вызывающем неглиже, разгорячённая жаркой тропической ночью и бокалом красного вина. Она была готова страстно наброситься на супруга, который уже третью ночь спал вдрызг пьяный в спальне по соседству, однако остановилась в нерешительности, ведь её благоверный был подозрительно трезв, а значит, вначале предстояло выяснить, почему?

— Что стряслось, Хосе? — спросила она, испепеляя его бешеным взглядом чёрных глаз. — Неужели у нас закончились запасы коньяка?

— Меня зовут дон Виолло, — сказал пришелец, плотно прикрывая дверь, чтобы их разговор ненароком не услышали посторонние. — И я не Хосе! Твоего мужа больше нет.

Франческа усмехнулась:

— Ты решил поиграть в ролевые игры? Не похоже на тебя, хотя… должна признаться, это приятно. Хоть какое-то разнообразие!

— Ты не понимаешь. Я — представитель расы мастолдонов, мы пришли на вашу планету с целью абсолютного подчинения и уничтожения всех рас и видов…

— Да ты фантастики насмотрелся по ТВ! — воскликнула Франческа. — Ну что ж, это возбуждает. Значит, ты собрался подчинить себе мою расу? Ну, так начни с меня, дорогой, возьми меня всю!

И супруга бросилась к мнимому мужу, как голодная волчица, заключив его в пылкие объятия.

Через минуту хозяйка фермы поняла, что она уже не Франческа Гарсия, а сеньора Виолла, в то время как её бывший супруг Хосе Гарсия растворился в воздухе быстрее, чем туман. В прежние времена эта женщина была экспрессивной и крайне страстной особой, возможно, поэтому сеньора Виолла недолго пробыла в пустой спальне и всё в том же неглиже выбежала из дома во двор, где стоял чёрный «феррари», почти сливавшийся с темнотой.

Она прыгнула в машину со скоростью пантеры, завела мотор и отжала газ. Автомобиль нёсся по ночному шоссе с предельной скоростью, при этом Виолла не совсем отдавала себе отчёт, что делает, куда мчится и зачем развивает такую опасную скорость. Её возбуждала полная луна, застывшая в безоблачном небе, а вид мерцающих звёзд провоцировал на самые вожделенные желания.

Для того чтобы осуществить одно из этих желаний, сеньора Виолла быстро достигла пределов большого приморского города, находившегося в полусотне километров от цитрусовой фермы и притормозила перед зданием с яркой неоновой вывеской «Стриптиз-бар». Она изящно выскользнула из машины, метнулась к зданию и неожиданно столкнулась у входа с охранником.

Сантьяго Перес дымил дорогой ароматной сигаретой, которая едва не выпала из его рта, когда он увидел сеньору Франческу в неглиже. Последняя оценивающе оглядела Переса с ног до головы и произнесла:

— Безумно красивая ночь, не правда ли?

Охранник перевёл взгляд на мерцающий «чёрным металликом» «феррари», затем снова смерил взором Франческу-Виоллу и ухмыльнулся:

— Да уж, это точно, сеньора! Понимаю ваши чувства, но не могу впустить вас внутрь в этом виде.

— Впустить внутрь? — повторила донна Виолла, облизнув полыхающие жаром губы. — Значит, мне необходимо сменить оболочку?

— Вероятно, так… мадам, — проговорил Перес, задумчиво глядя на золотое кольцо, венчающее безымянный палец левой руки загадочной ночной гостьи. — Я могу вам чем-то помочь?

— Я живу на цитрусовой ферме за городом, — ответила Виолла, не моргнув и глазом. — Видите ли, я сейчас неважно себя чувствую, и мне хотелось бы, чтобы вы подвезли меня вот на этой машине, — она с невинной улыбкой указала на «феррари». — Сегодня я осталась без мужа, и на ферме я совсем одна. Кстати, как вы относитесь к ролевым играм?

Перес с минуту нервно переминался с ноги на ногу, то и дело оглядываясь по сторонам, как будто ждал нападения, пока наконец с грустью не выдавил из себя что-то похожее на сдавленный стон мученика времён инквизиции и несколько неразборчивых слов:

— К сожалению, миссис… я на работе и не могу так просто уйти. Если только утром, после девяти…

— Тогда не скрепить ли нашу связь авансом, — подмигнула ему Франческа-Виолла, — и крепко пожать друг другу руки?

— Ну, это можно, — расплылся в довольной улыбке Перес и протянул ей широкую мускулистую ладонь.

Они обменялись рукопожатием, и дон Виолло ещё долго стоял на месте, привыкая к новому телу, или, как он выражался, своей новой оболочке.

Перед входом только что припарковался ещё один дорогой автомобиль, из которого вылез грузный человек в снежно-белом костюме, который, впрочем, отнюдь не просветлял резкие черты его загорелого лица с чрезвычайно серьёзным взглядом тёмных глаз, смотревших исподлобья. Следом за ним шли двое громил, по телосложению не уступавших самому Пересу.

— Сантьяго, когда ты бросишь курить? — вместо приветствия спросил хмурый визитёр.

— Наверно, только после смерти, — съязвил один из его телохранителей, и оба засмеялись этой мрачной шутке.

— Вы не смейтесь, а лучше почаще поглядывайте по сторонам, — прикрикнул на них грузный человек. — Дай пять, Сантьяго, и сделай попроще лицо, чёрт тебя возьми!

Ударив по пятерне охранника, дон Виолло, облачённый теперь в роскошный белый костюм, оставил телохранителей в недоумении разбираться, куда столь внезапно, точно джинн, испарился Перес, а сам прошёл в зал, где по обычаю занял свой вип-столик в отдалении от сцены, подальше от любопытных глаз. Несколько минут он без интереса наблюдал за телодвижениями молодой танцовщицы, потом щёлкнув пальцами, подозвал к себе проходившую мимо стройную девушку, одетую даже более откровенно, чем стриптизёрша на сцене, только начинавшая представление.

— Мне стакан содовой, один апельсин и… присаживайся ко мне, красотка. У нас есть о чём поговорить.

Содовая и порезанный цветком сочный апельсин быстро оказались на столике уважаемого посетителя, и девушка послушно подсела к новому клиенту. Дон Виолло отпил из стакана, оторвал ломтик апельсина, с аппетитом проглотил и произнёс:

— Ваши плоды вкусны, хотя ничто не сравнится с вечнозелёной рясой и чёрной тиной наших вековечных болот. Ты ведь никогда не бывала на нашей планете?

Девушка, удивлённо раскрыв глаза, посмотрела на клиента в белом костюме и подумала, что мафиози сегодня явно переусердствовал с героином.

— Хотя я должен признаться, —