уровень культуры и понимания ценности чужой жизни. Ведь как гласит популярная поговорка: «Violence as American as the apple pie» – насилие такое же распространённое блюдо Америки, как яблочный пирог.

«Продажей безопасности» занимается здесь и рынок недвижимости, готовящийся к «концу света». На продажу щедро выставлены бункеры и заброшенные ракетные шахты. Один из самых успешных «торговцев безопасностью», Ларри Холле, переделал два бункера под многоквартирные дома с бассейнами, кинотеатрами, соляриями и тиром. И распродав эти квартиры по 3 000 000 долларов, взялся за создание следующей серии «апартаментов для выживания».

Забавно сравнить это с российскими «апартаментами на случай конца света». В четырёх часах езды от Омска в аномальной зоне возле знаменитых Пяти озёр находится известное место силы – деревня Окунево. Не углубляясь в историю того, почему именно там «обнаружен Пуп Земли» и возникли поселения просветлённых, напомню, что на 12.12.2012 года огромное количество никак не связанных между собой эзотериков назначали конец света.

Местом спасения было объявлено Окунево, и хлынувшие туда покупатели смели деревенские избушки за такие деньги, каких прежде в деревне не видывали. Избушки были без бассейнов, соляриев, кинотеатров и тиров и гарантировали спасение только продвинутым и просветлённым.

Местные рассказывали нам, как вечером в их двери стучались хипстеры с рюкзаками, полными священных текстов, водки, консервов и батареек; как они молились всю ночь и читали стихи; и как радовались наступившему морозному и совершенно доброжелательному утру, считая, что спасли человечество своими молитвами и стихами. Так что и «концу света» мы с американцами готовимся по-разному.

Георгий Гачев, преподававший в Америке, писал, что культура есть разработанная за жизнь человека и за историю народа техника и инструментарий любви своей «природины», в смысле своей страны, и что нельзя её сменить без потери субстанциональной сути.

И я вспомнила это в Манхэттене, обнаружив, что массово встреченные «американские американцы» – эталонные, белые, успешные, востребованные, принимающие решения, делающие бесцветным лаком маникюр, увлажняющие губы гигиенической помадой, пьющие перед свиданием энергетики – выглядели проглотившими аршин деревянными солдатами Урфина Джюса.

Сидя за стеклянными стенами кафе и ресторанов, они почему-то держали руки за головой, вытягивали ноги вперёд в общее пространство, клали одну ногу на другую «четвёркой». Или водружали их на стол, как в байке про американского журналиста, который спросил у известного писателя: «Вас не смущает моя манера сидеть?» И писатель ответил: «Если вам так удобней, можете положить на стол все четыре ноги».

Их движения не были кантиленны, они чаще наших принимали позы доминирования, засовывая большие пальцы рук за пояс или в прорези карманов. Когда мы обращались с вопросом, они отодвигались и выпрямляли спину, тогда как у нас принято наклоняться и подвигаться к срашивающему. Поза доминирования чередовалась у американцев с позой защиты – они чаще наших переплетали руки на груди или складывали в замок.

Даже гамбургер, бокал с вином или банку с пивом они держали двумя руками, что на языке жестов чёткий признак недоверия к окружающим. Они были через одного в головных уборах – бейсболках, капюшонах, вязаных шапках, панамах, шляпках, косынках. Не по причине холода или солнцепека, а потому, что это было такой же частью защиты, как военизированная походка с прямой спиной. Нам тоже с детства твердят «не сутулься», но мы отчаянно выпрямляем спину, когда показываем, что нам не страшно, а они так ходят всю жизнь.

Жители стран, из которых приехали предки ньюйоркцев, вовсе не напряжены у себя дома – не так ходят, не так сидят, не так смотрят и не вздрючены потребностью в постоянной самообороне, чтоб держать в домах столько оружия. Да и мы, несмотря на недавний тоталитаризм, не носим в себе столько страха, чтобы всегда быть в тонусе, ожидая пинка.

Мы в России движемся расслабленно, расхлябанно, разболтанно, размазанно по рисунку. Наши руки болтаются при ходьбе, как макароны, а ладони при разговоре открыты, потому что мы дома. И мы никогда не держим еду и стакан двумя руками, хотя у нас значительно меньше и денег, и еды, и стаканов.

День третий

Снова разбудил басовитый монолог мексиканки в рацию. Открыв спросонья дверь в ночной рубашке, я удивилась, как быстро оскотиниваешься в Нью-Йорке – ведь когда живешь в аквариуме на виду у двух домов, защищать границы частного пространства бессмысленно. Мексиканка подмигивала глазом без бельма и рвалась убираться, но мы ещё не пили свой чай за 12 минут и 18 нажимов.

Тело устало за два дня от джинсов и требовало юбки. С российской точки зрения женщины на улицах Манхэттена в основном выглядели халдами. Но и им казались дикостью россиянки, наряжающиеся в супермаркет на «людей посмотреть и себя показать». Да и вообще местный стандарт красоты подразумевал футляры на зубы, накладные ногти и имплантированную грудь; хотя при этом наборе легко допускалась немытая голова, несвежая футболка, треники и пахнущие на весь автобус кроссовки.

В России улыбка неестественно белоснежными зубами называется «обнажил новую сантехнику», а американцы гордятся ей. Георгий Гачев иронизировал: «Зубы важны: все их показывают в рекламных улыбках – как хищность свою и волю сожрать тебя в гонке к успеху».

Подшитую грудь таскать на себе тоже непривычно, это даёт характерную сутулость, видную за версту, но реклама накрывает население ковровыми бомбардировками, и возраст пациенток снижается с каждым годом. По статистике Американского общества пластических хирургов (ASPS), в 2012 году в стране только легально сделано 11 000 000 косметических операций.

Да ещё появился слой, пришивающий хвосты, хоботы, рога и копыта. Ими несложно полюбоваться в Интернете; вживую я видела только однажды, но так и не поняла, через какую именно животину этот экстремал самоидентифицировался. Одна американка и вовсе пришила третью сиську, скроенную из кожи живота и имплантов, чтобы напоминать персонаж из фильма «Вспомнить все» и попасть таким образом в ведущие музыкального телеканала.

Реклама в СМИ приучает к тому, что пластическая хирургия необходимая часть жизни, так же как ботокс и лифтинг. И женщины после ботокса и лифтинга ездят в транспорте в матерчатых масках, как с поля боя. Нам это странно, а им кажется странной тётка моего возраста, донашивающая собственную физиономию. И одна дурында с проамериканенными мозгами спрашивала меня: Почему ты так ходишь? Совсем нет денег на операцию?

При этом ходить в офис «в духах» неприлично, и есть таблички о том, что духи вызывают аллергию. Так что я отложила флакон духов, напялила летний костюм с длинной юбкой и кружевами, а под него… кроссовки. Потому что это нормально для Манхэттена, там ещё