к воспроизведению себе подобных. А у нас прививка ее только ослабит.

— Если бы твой отец женился на ком-то из своих, на Земле, у него было бы двое детей максимум. Но твоя мать — дроди. Поэтому они смогли родить трех детей.

— Я понял тебя. Но как же быть с энергией? Я читал труды Даниила и знаю, что энергия — это наш бензин. Что же получается? Я скоро умру, если ее у меня мало?

— О, вовсе нет.

По правде говоря, в трудах Дана я мало что понял, но Том растолковал мне их достаточно подробно. Дело в том, что у энергии имеются свои законы. Так, например, если ее слишком мало для жизни — она и не собирается в существе, которое планирует появиться на свет. Это просто бессмысленно.

— Энергии у того, кто уже появился на свет, никогда не бывает слишком мало для жизни, Оксинт. Тем более, со времен властян никто не использует ее так активно для повседневных дел, а потому и не укорачивает свои годы. Твоей энергии мало для развития тех крох способностей, которые у тебя имеются, но не для жизни.

— И как же быть?

— Вообще-то никак. Тем, кто подобно тебе, рождался с таким небольшим запасом энергии, приходилось учиться жить без каких-то там особых способностей. Ничего другого им не оставалось. Это неприятно, но не смертельно. Жить таким людям сложнее, правда, не в любом обществе. Например, на Земле они ничем от остальных не отличаются. Вот на твоей планете, где каждый первый прекрасно развит энергетически, жить без силы уже не так легко и приятно. Однако тебе повезло немного больше, чем остальным.

— Это почему же? — поинтересовался я, заранее подозревая, что мне везение покажется сомнительным.

— Потому что у тебя есть твой агат. — подтвердил мои опасения мужчина.

Глава девятнадцатая. Нечаянная любовь

— Я порой ненавижу этот камень.

— Напрасно, Оксинт. Это твой защитник и амулет. А еще — усилитель твоих способностей.

Я хмыкнул. Усилитель, надо же. В первый раз в жизни почувствовал себя музыкальным инструментом!

— Принцип действия немного отличается. — прочитал мои мысли Том. — Если мы говорим о гитаре, то твой камень, скорее, струны. Есть корпус, есть гриф. Но без струн ты вряд ли что-то сыграешь.

— Я тебя не понял, но ты продолжай.

Итак, даже если способности, как у меня, находятся в зачаточном состоянии, их можно развить. Если есть энергия в нужном объеме. Если же ее нет — наши камни действительно выполняют роль усилителей. Они как бы питают нас собственной энергией, позволяя развивать заложенный в нас потенциал.

В моем случае агат прежде всего помог развиться ясновидению.

— Постой, что? Я думал, минерал мне это все и показывает.

— Это всего лишь камень, а не телевизор. Твой папа, например, когда берет его в руки, ничего не видит.

— Ты уверен?

Мужчина кивнул. Он сказал, что видения при прикосновении к агату посещают лишь людей с даром ясновидения, а также тех, у кого развита интуиция — ведь это ступень, предшествующая ясновидению. У папы эти дары отсутствуют. Но минерал мог бы несколько усилить те способности, которыми он обладает. Правда, не намного, потому что это не его талисман.

— Так что, мальчик мой, поздравляю. Ты обладаешь редким даром, о котором другим остается только мечтать.

— Другие наверное просто не знают, что это такое: знать будущее, и не иметь возможности его изменить. Для меня это проклятие.

— Да, поэтому, когда не станет твоей мамы, ты заблокируешь этот дар. Хотя он многим бы мог помочь…

— Нельзя помочь другим, если не можешь помочь самому себе. Это плохая помощь. И что-то тут не так. От ясновидения люди не разлетаются в стороны как птицы.

— Да, но разлетаются от телекинеза. Второго твоего дара.

Я удивленно уставился на Томаса. Вот так вот живешь и думаешь, что у тебя вообще никаких способностей нет. А потом оказывается, что ты обладаешь целыми двумя, да еще какими! Ведь и я, когда только стал видеть будущее, очень этому радовался и считал ясновидение отличным даром. Это теперь я понимаю, как непросто и страшно порой видеть будущее. Никто не гарантирует, что видения будут приятными. А если грядущее еще невозможно изменить, то к чему вообще этот дар?

Да, Томас говорит, что я таким образом могу подготовиться к тому, что произойдет, это уже не станет для меня таким шоком. Но позвольте, разве болезнь матери не станет такой подготовкой? Увы, не всегда сохраняется надежда на выздоровление, и рано или поздно все становится понятно. А пока эти видения и знание того, что случится только отравляют мою жизнь еще до того, как все начнется. Меня уничтожает то, что я ничего не могу поделать. Наверное, незнание в этой ситуации было бы лучше. Больше счастливых дней.

— Зато ты знаешь, и можешь сказать маме больше ласковых слов. — тихо возразил Том. — Сказать, как ты любишь ее. Попросить прощения, если есть за что.

— Извини. — не согласился я. — Все это можно и нужно говорить просто так, даже когда нет угрозы смерти. Почему мы, люди, говорим хорошее только из — под палки?

— Мы люди — нас легко утешить напоминаньем больших зол3… А что ты скажешь о втором своем даре?

— Наверное, он лучше первого.

Да, в телекинезе я не видел такой опасности, как в ясновидении. Разумеется, если обращаться с этой способностью осторожно. Это и удобно, и к тому же может стать неплохой защитой, если понадобится. Я попытался снова использовать эту новую для меня возможность, взмахнул рукой, чтобы поднять камешек неподалеку. Но ничего не произошло.

— Не все сразу, милый. — улыбнулся Томас. — Вспомни, как ты приручал ясновидение, думая, что приручаешь камень. Далеко не сразу ты научился включать дар по заказу, а не каждый раз, когда возьмешь агат. А сейчас у тебя развивается активный, физический дар. С ним все даже сложнее. Тренируйся.

— Угу. Но постой! — удивился я. — Эмоциональные и физические дары редко присутствуют вместе, в одном и том же теле. Даже у Даниила и Дании до того, как они стали Хроносами, было четкое деление. У нее активный дар, у него — пассивный. А у меня все сразу? Разве я разноцветный?

— А почему бы и нет? Хотя, возможно, у тебя просто новое для твоего мира сочетание. Как у Александры4. Ведь до нее ни у кого не было такой способности.

Я удивленно хлопал глазами. Вот так вот из обычного мальчика вдруг становишься разноцветным или даже