Она вернулась к разбору почты. В первом конверте оказался чек, второе письмо было адресовано ей, как главному держателю акций «Хадсона», и содержало приглашение на внеочередное собрание, созываемое «Селко пропертиз» в ближайшую пятницу. Предстояло рассмотреть направление и перспективы деятельности компании. Для проведения собрания был специально забронирован номер в лучшей гостинице города.

У Сузан потемнело в глазах: в этой самой гостинице праздновали их бракосочетание. Как жестоко! Мало того, что Леонардо издевательски адресовал письмо ей, как «главному держателю акций», каковым на самом деле являлся он сам. Ему непременно захотелось увидеть ее унижение именно там, где еще несколько месяцев назад она считала себя самой счастливой на свете и свято верила в незыблемость брачных уз.

Обхватив голову руками, Сузан задумалась. Ей с таким трудом удалось наконец заставить себя не вспоминать ежеминутно о Лео и счастливых днях, проведенных с ним, а тут это приглашение! На глаза сами собой навернулись слезы. Но нет, решила Сузан, этот чванливый индюк не достоин даже крохотной моей слезинки!

Вышвырнув из дома, он полностью вычеркнул ее из своей жизни. И когда через неделю после отъезда она, поборов гордость, позвонила в Олдборо-мэнор, миссис Симпс вежливо ответила, что мистер Вальцони не желает говорить с ней и просит все переговоры вести через его юриста мистера Морелли. В тот раз, так же, как и после возвращения в Саутендон-Си, Сузан проплакала всю ночь.

А неделю спустя пришли бумаги на развод, в которых упоминалось имя Марка Гибсона. Вначале ей показалось, что она неправильно поняла текст документа. Но, прочтя еще раз, Сузан побагровела от злости. Она связалась со своим адвокатом мистером Доулом и потребовала составить встречный иск с привлечением к разводному процессу Катрин Дюбуа. После этого установилось временное затишье. До сегодняшнего дня.

Сузан нервным жестом убрала непослушную прядь со лба и вновь посмотрела на приглашение. Несмотря на потрясение, она была готова к такому повороту событий, знала, что рано или поздно случится нечто подобное. Леонардо выполнил свою угрозу и превратился в безжалостного противника: он вываляет в грязи не только ее, но и ни в чем не повинного Марка, а также попытается сместить с поста главы фирмы.

Да, здесь он выиграл. Этот самоуверенный и беспощадный человек никогда не оставляет задуманного. Но он проиграл в другом: Леонардо никогда не узнает, что она носит под сердцем его дитя, не увидит своего ребенка. Сузан мстительно улыбнулась этой мысли.

Ей вспомнился день, когда они впервые гуляли по Саутендон-Си, взявшись за руки. Тогда он сказал ей, что мечтает жениться на ней и хочет, чтобы она стала матерью его детей. Она с радостью согласилась, наивно полагая, что Леонардо сказал правду. На самом же деле, помимо принадлежащей ей компании, его привлекла скрытая в Сузан сексуальность, чем он рассчитывал попользоваться в свое удовольствие.

Однако Леонардо повел себя с Марком, как варвар, грубый дикарь, считающий, что добыча достается сильнейшему. Но она и ее ребенок не приз, их любовь надо заслужить. Если Леонардо мнит себя Цезарем, то его жена должна быть вне всяких подозрений…

Легкий скрип отворившейся двери прервал грустные размышления Сузан. Вошел Питер и, озабоченно глядя на нее, спросил:

— Что случилось? Ты ужасно выглядишь. Она молча протянула ему письмо.

Отчим прочел и с видимым облегчением произнес:

— Хорошо, очень хорошо. Я рад, что ты наконец-то встретишься с Лео. Я знаю, он любит тебя, поэтому и придумал никому не нужное совещание. Уверен, вы скоро снова будете вместе.

— Ты так думаешь? — сдержанно спросила Сузан.

Ведь отчим еще ничего не знал о документах на развод и будущем ребенке. Он думал, что у них произошла просто очередная размолвка.

— Конечно, а зачем же еще. Лео знает, что у тебя как-никак основной пакет акций.

— Да, — солгала Сузан.

Успокоенный Питер ушел. До сих пор он оставался в неведении относительно пяти процентов акций, подаренных ею больнице. Ни она после свадьбы, ни Леонардо, когда уговаривал Питера продать свою долю, не сказали ему ничего. Бедный Питер пребывал в счастливой уверенности, что «Хадсон» навсегда останется семейным предприятием. Так пусть он как можно дольше пребывает в счастливом заблуждении. А о разводе и ребенке она скажет как-нибудь потом.

Вот ведь какой мстительный! — думала Сузан о муже. Ему мало моего разбитого сердца и сломанной жизни. Теперь он намерен уничтожить то, что мне дорого, — «Хадсон». Но за это Леонардо дорого заплатит, решила она и, сняв трубку, позвонила адвокату. Проговорив полчаса и немного успокоившись, она поехала домой. Скоро, очень скоро в этих старых стенах раздастся детский плач и начнется новая жизнь. От этой мысли у нее посветлело на душе.

Все следующий день Сузан бродила по городу и наконец нашла то, что искала. Ободренная успехом, она вернулась домой и перед сном поделилась секретом с крохотным существом, живущим у нее под сердцем.

В полдень в назначенный день Сузан подъехала к гостинице. Придирчиво посмотрев на свое отражение в зеркале в вестибюле, она осталась довольна. На ней был твидовый костюм, голубой свитер, под цвет глаз, и черные туфли на низком каблуке. Готовилась стать матерью она со всей серьезностью и ответственностью: не ела ни жирного, ни острого, перестала носить обтягивающую одежду и туфли на шпильках. Срок, правда, был небольшой, но все-таки…

У администратора Сузан узнала, что нужный ей номер расположен на первом этаже, и пошла в указанном направлении. Шедшие навстречу мужчины оборачивались вслед красивой, элегантной женщине, уверенно идущей по коридору, и никто из них не догадывался о той сумятице противоречивых чувств, что царила в ее душе.

Вот и нужная дверь. Скоро она в последний раз в своей жизни увидит Леонардо… Набравшись решимости, Сузан гордо выпрямилась, надела на лицо маску вежливой учтивости, постучала в дверь и вошла.

В большой комнате по обе стороны от камина стояли два темно-коричневых кожаных дивана, а противоположный конец занимал длинный стол, предназначенный для проведения совещаний. Но не размеры стола поразили Сузан, а то, что стояло на нем, — макет комплекса зданий, одно из которых напоминало «Хадсон». И она поняла: фабрике грозит реконструкция с дальнейшим перепрофилированием. Сузан подошла ближе, и в эту минуту большое кожаное кресло, стоящее у окна, повернулось. В нем сидел Леонардо Вальцони.

— Ты, оказывается, смелая. Не побоялась прийти. Если бы я заключил пари, то проиграл бы.

Октябрьское солнце светило не по-осеннему ярко. Леонардо сидел против света, и Сузан не видела выражения его лица. Но голос, такой родной и близкий, заставил ее сердце привычно забиться сильнее…

— Пожалуйста, садись, и мы начнем наше совещание.

Сузан послушно опустилась на ближайший стул, положила сумку перед собой и, сцепив пальцы, застыла в ожидании. Все это время она не рисковала посмотреть на мужа.