— Поскольку всего два человека владеют акциями «Хадсона», то наша компания является семейным предприятием.

При слове «семейный» она вскинула голову и сердито взглянула на Леонардо. Он выглядел таким же самоуверенным и надменным, как всегда. Без сомнения, он с наслаждением ждал сегодняшнего разговора, зная, насколько тот труден будет для нее. Ведь результатом станет неминуемый крах «Хадсона». Назвать фирму «семейной» было изощренным издевательством со стороны Леонардо. Но я приложу все усилия и выполню то, что задумала, решила Сузан. А со временем у меня появится новый и очень надежный компаньон.

Не в силах выдержать напряженно-пытливого взгляда мужа, она отвела глаза.

— Я поручил архитектору сделать макет фабрики после реконструкции и застройки прилегающей территории, — невозмутимо сказал Леонардо.

Сузан даже не посмотрела на макет, всем своим видом демонстрируя полнейшее равнодушие.

— Каково твое мнение?

Леонардо следил за ней, как коршун за добычей. Хотя был уверен, что исход дела предрешен. Спорить? Настаивать на своем? Ради чего? Нет, подумала Сузан, такого удовольствия я тебе не доставлю.

— Полагаю, ты сказал то, что хотел. И для удачного завершения спектакля необходима лишь сцена голосования. Пожалуйста. — Она демонстративно подняла руку. — Все акционеры единогласно за.

— Но ты даже не посмотрела на проект.

— А зачем? Ты — владелец «Хадсона» уже несколько месяцев. Тебе и карты в руки. Желаю всяческих успехов, — сдержанно произнесла она, глядя мужу в глаза, и почувствовала, как сердце забилось сильнее: настало время сказать ему о своем решении и поскорее уйти отсюда. — Я пришла сюда с единственной целью — сообщить тебе о своем намерении продать сорок восемь процентов акций по цене, которую ты заплатил Питеру. В ответ я хочу, чтобы ты сохранил название фабрики. По рукам?

— Зачем? — удивился Леонардо.

— Разве это важно? Ты получил обширную территорию с выходом к реке — ведь именно это тебе надо было? Идеальные условия для неугомонного Давида-строителя, — не удержалась она от колкости.

— Ты ставишь меня в тупик своим предложением. Но, конечно, если ты просишь…

— Мне не нужно одолжения, — нетерпеливо перебила Сузан. — Я требую то, что по праву принадлежит мне, — мои имя и фамилию.

— А я думал-то, что ты сменила фамилию Хадсон на Вальцони.

— Как тебе известно, на довольно короткое время. К тому же я не об этом.

— Тогда расскажи, что ты задумала.

— Я нашла выход из создавшегося положения, который меня полностью устраивает. Фабрику перенесут на другое место, и ни один из моих работников не лишится работы. Я не полагаюсь на твое честное слово и не надеюсь на твою порядочность.

— Мне следовало бы догадаться. Очень благородно с твоей стороны. Впрочем, тебе свойственно так себя вести.

— А вот ты уж точно не умрешь от благородства, — резко бросила Сузан, которой стал надоедать бесполезный разговор. — Если не возражаешь, то пусть наши адвокаты обсудят все финансовые вопросы.

Взяв со стола сумочку, она встала и направилась к двери. Но не успела сделать и двух шагов, как Леонардо внезапно преградил ей путь, схватил за руку и притянул к себе. От неожиданности Сузан уронила сумочку.

— Сейчас же отпусти меня!

К ее удивлению, он именно так и поступил. Но пока Сузан поднимала сумочку, Леонардо подошел к двери, запер ее на ключ, а ключ положил в карман.

— Что ты собираешься делать? — в негодовании вскричала она.

Случилось самое худшее из того, что вообще могло произойти: она и Леонардо оказались наедине в запертом помещении.

— Скоро узнаешь, — ответил он, медленно приближаясь.

Сузан судорожно сглотнула. Большая и светлая комната для совещаний словно по волшебству превратилась в тесную клетку, в которой она, как загнанный зверь, испуганно наблюдала за действиями мужа. Одетый в черный костюм-тройку и стального цвета рубашку, с галстуком более темного оттенка, он действительно напоминал ей крадущегося хищника — красивого и опасного одновременно.

В полушаге от жены Леонардо остановился, словно примеряясь к решающему прыжку. Однако никаких действий не последовало. Он стоял и молча созерцал элегантную, модно одетую женщину с гордо поднятой головой, глаза которой смотрели тревожно и с напряжением.

— Ты сегодня особенно хороша, — наконец произнес Леонардо.

— Спасибо, но отныне твои комплименты мне безразличны, — отрезала Сузан. — Открой дверь и выпусти меня!

— Неужели ты равнодушна ко мне?

И это спрашивает человек, которого еще совсем недавно она любила больше всех на свете?!

— Нет, — еле слышно произнесла Сузан.

— Ты боишься меня?

— Нет. Но меня удивило твое приглашение на встречу. Помнится, ты сам заявил, что не желаешь больше видеть меня.

— Я солгал, — с мягкой улыбкой признался он и хотел обнять Сузан, но она отступила, не позволяя дотронуться до себя. Его улыбка угасла. — Как поживает Марк?

— Последний раз он звонил из Мадрида. У него все в порядке, — сдержанно ответила Сузан, поражаясь наглости мужа: сначала чуть не убил несчастного парня, с которым даже не был знаком, а теперь интересуется его жизнью. — На следующей неделе он вернется в Штаты. Вероятно, я поеду к нему на время, пока наши адвокаты готовят бумаги по разводу, — добавила Сузан, упорно создавая иллюзию, будто они с Марком все еще любовники.

В конце концов, Леонардо обвинил ее в измене, так она сыграет эту роль до конца!

— Нет, не поедешь. И я не собираюсь выкупать твою долю. Сделки не будет.

— Ты — чудовище! — выпалила Сузан, побелев от гнева. — Господи! Зачем я вышла замуж за такого бессердечного человека, как ты? Когда же мы разведемся!

А как же ребенок, которого ты носишь под сердцем? — шепнул внутренний голос. Почему не скажешь о нем Лео? При мысли о том, что отцом ее малыша является высокомерный и жестокий человек, стоящий перед ней, Сузан содрогнулась. Голова у нее закружилась, ноги подогнулись, и она непременно упала бы, если бы муж не подхватил ее.

— Никогда. Я отозвал бумаги на развод, потому что решил оставить все как есть. Хватит играть в дурацкие игры!

Сузан не верила своим ушам. Леонардо хочет оставить все как есть?! Безо всяких условий? Что-то тут было явно не так.

— И не прикидывайся любовницей Марка, я все разузнал о нем. Он на последнем курсе семинарии и скоро станет священником. По отзывам педагогов и его родных, он без пяти минут ангел и до сих пор девственник.

Сузан зарделась то ли от смущения, то ли из-за опасной близости Леонардо, то ли от негодования за предпринятое мужем расследование.

— Надеюсь, ты не сообщил родным Марка ничего порочащего о нем? У него и так было много неприятностей из-за его желания посвятить себя церкви. Не хватало, чтобы ты обвинил его в аморальном поведении.