плёток», запись на массаж простаты. Ещё письмо.

В общем, выбросил в челюсти под раковину всё, кроме писем.

Изучив их, я вскочил с кресла и, взял Пука на руки, прижав его к себе.

— Шеф, если вы ещё сильней сдавите, хр-р, у меня вновь выпадут глаза, — пробормотал он.

В руках у меня были зажаты три письма. В одном — тайное письмо от одного из приближённых двора Его Императорского Величества с инквизитором, и тема — «как сместить императора», а также ответ инквизитора. А в третьем письме: инквизитор расписал схему «распиливания» казны внутри своей банды сообщников.

— Пук, ты герой! — погладил я зверька по холке. — Ты даже не представляешь, что сделал!

* * *

Главный инквизитор Петушков отправился в столицу, где располагалась их главная обитель. Целых пять дней занял путь в дорогой карете со стражниками. И к концу дороги Петушков невероятно устал от безделья.

Приехав к высокому роскошному зданию, он вывалился из кареты.

— Ух, по пути ещё пару кило набрал, — посетовал Петушков, поправляя рясу на толстом животе.

— Рады приветствовать вас в столице! — поклонился ему послушник.

— Охриневич где сейчас? — брезгливо спросил инквизитор.

— На службе в храме, ваше святейшество! Мы для вас покои приготовили, извольте проводить?

— Изволю, — с гордо задранным вторым подбородком ответил Петушков. — И ванну мне подготовьте.

— Прошу помиловать, ваше святейшество, но ванны ваших размеров у нас нет, — осторожно сказал парнишка, поклонился и попятился.

— Да я тебе сейчас устрою за дерзость!

Петушков достал из кареты надкусанную палку колбасы и замахнулся ей на парня, точно дубиной. Но послушник успел ретироваться.

— Вот где мне теперь свои покои искать? — разводя руками, спросил Петушков у своего стражника.

Тот лишь пожал плечами.

— М-да, — инквизитор в задумчивости начал уничтожать колбасное оружие, — пойду тогда Охриневича возле храма подожду. А вы карету паркуйте и вещи сторожите.

Стражники поняли приказ, и толстый инквизитор побрёл к хорошо знакомому храму. Ведь именно в этой обители он провёл своё детство. Смотрел на главных инквизиторов и мечтал стать таким же: статным и сильным. И вот мечта сбылась, только к ней приложилось большое пузо и зверский аппетит.

Петушков присел на лавочку в саду, откуда хорошо были видны ворота храма. Раньше и он в это время молился Единому, пока не понял, что это бесполезно. Бог не хотел отвечать своему отнюдь не скромному рабу.

Вскоре из храма начали выходить прихожане и местная инквизиция. Самым последним вышел самый главный инквизитор — Охриневич. Настолько главный, что приписал себе должность — великий инквизитор.

Только тогда Петушков встал с лавки и подождал, пока они поравняются.

— Приветствую, брат мой! Прогуляемся? — учтиво предложил Петушков.

— День добрый, — уклончиво ответил Охриневич. — У вас настолько срочное дело, что оно не может подождать послеобеденного времени? Я ужасно голоден.

Петушков не нашёл ничего лучше, чем протянуть собрату по голодному несчастью половину палки колбасы.

— Без хлеба? — покосился на Петушкова Великий Инквизитор.

— Без, — огорчённо вздохнул тот. — По пути закончился.

Охриневич был раза в два больше Петушкова. В обители ходили слухи, что ремонт два года назад затеяли только потому, что он перестал пролезать в двери.

Инквизиторы медленно шли по саду. И так до тех пор, пока лишние уши не остались позади, а палка колбасы не закончилась.

— Так какое у вас дело, брат мой? — холодно спросил Охриневич, косясь на красные яблоки на деревьях.

— У нас в городе завёлся некромант. Без лицензии.

— Так в чём проблема? Его либо в академию по контракту, либо в пыточную.

— Хотел я в пыточную, дык не получается. Уже всё перепробовал. Инквизиторов из соседних городов вызывал. Самые мощные молитвы читали. Даже артефакт святого притащили. Ну тот, что Бумеранг Очищения. Еле донесли. А ему всё нипочём, — печально вздохнул Петушков.

— А местную стражу припахать не пытались? Почему сразу к нам поехали? — с подозрением спросил Охриневич.

— Как же не пытался? Три раза к князю ходил. Не хочет связываться с этим некромантом, и всё тут. Говорит, что своими людьми дорожит. Сами, мол, разбирайтесь. Это меня уже до ручки довели, что к вам приехал. Смотрите, как потолстел от нервов.

— Мне кажется, вы похудели по сравнению с прошлым визитом, — усмехнулся великий. — Нам с Единым надо подумать, помолиться. Совет собрать. Сами же знаете, дело не быстрое.

— Понимаю, понимаю. Но вы учтите, что он ересь среди населения распространяет. Мы так своё влияние можем потерять. Где это видано, чтобы умертвия по городу ходили, да ещё без лицензии?

— О какой ереси идёт речь?

Петушков быстро ответил. Он подозревал, что его спросят о подобном, и заранее придумал самый страшный ответ:

— Веру в Тёмного распространяет, — шёпотом произнёс Петушков.

Охриневич выпучил глаза, и, кажется, в моменте сбросил целых десять килограмм.

— Собираем армию! Это безобразие надо остановить!

* * *

На радостях я пошёл сообщить отличную новость Лизе.

Незаметно пробрался к дому, подошёл к её окошку. И затем бросил небольшой камешек в окно. Но… чуток не рассчитал силы.

— Упс! — я увидел, как в стекле появилась дыра.

Лиза открыла окно и выглянула с ошарашенными глазами, а позади неё раздался яростный голос графа. Он отодвинул дочь и в оконном проёме показалась его красная физиономия. А я постарался как можно доброжелательней улыбнуться и помахал ему ручкой.

— Я же велел тебе не приближаться к нашему дому! — проревел граф.

Глава 14

— Вообще-то, я к вашей дочери, — дружелюбно улыбнулся я.

— Пошёл вон! И чтоб я тебя здесь больше не видел, нечисть! — гаркнул отец Лизы.

— Ну что ж вы так грубо, — попытался я улыбнуться ещё дружелюбней. — Я же с подарочком.

— Нам от тебя ничего не надо! Убирайся к себе на кладбище!

— К сожалению, там все жилплощади заняты. Скромному некроманту ничего не досталось, — я тяжко вздохнул. — До сих пор в очереди стою на один могильник. Обещают, гады, только в следующем году!

Лиза показалась в окне. И я успел подмигнуть, намекая, что устранил причину её беспокойства. Она поняла и улыбчиво кивнула, избрав для разговора с отцом тактику мягкого нападения.

— Папенька, ну давай пригласим его в дом, на ужин, — услышал я её жалостливый голос. — Он хороший. Правда, правда…

— Аггррр, — отец Лизы, судя по его мимике лица, выбирал одно из атакующих заклинаний, чтобы меня прикончить на месте.

Но сила обаяния Лизы начала перевешивать.

— Ну, пожа-а-а-алуйста, — Лиза сложила ладошки в умоляющем жесте.

— Хорошо! Я его не буду сегодня убивать! Пусть убирается. Но в следующий раз обязательно… Ты меня слышал, некромант⁈ Ты трупом будешь, как твоя лошадь!

— Слышал,