— Загадочное девичье сердце. Я скажу тебе по секрету, что если девушка вдруг говорит «нет», это еще не значит окончательное «нет». Просто иногда девушки смущаются своих чувств, пугаются и потому всячески стремятся их не показывать. Я уверена, она была смущена даже больше, чем ты, а с ее характером для нее это пытке подобно.

— Вот как? — задумался Синдзи.

— Поверь моему опыту, чувства девушки — такая сложная штука, что они сами иногда в них путаются.

— Охотно верю.

Мисато стрельнула в его сторону взглядом, чуть более внимательно, чем хотелось бы.

— Мисато-сан, — перевел он тему, — а… что вы делаете?

— А? Я? — она наивно подняла брови. — Еду.

— Вы… готовите?

— Так, Синдзи. Давай оставим эти пошлые шуточки по поводу моих кулинарных…

— Нет-нет, Мисато-сан, я рад! Честное слово, — он мило улыбнулся. — И я бы хотел вам помочь. Давайте готовить вместе.

— Э… — женщина слегка опешила, но, возобладав собой, ответила теплой улыбкой. — Ну, это было бы просто здорово. Заодно приглядишь, чтобы я ничего не испортила. Все-таки в каждой шуточке есть доля правдочки.

Она неловко хихикнула, блеснув румянцем на щеках.

— Так-с, Син-тян, сегодня наш торжественный обед будет состоять из овощного рагу, — она сверилась с рецептом из кулинарной книги на столе. — И тушеных баклажанов. И фруктового пирога на десерт, но это самая сложная часть, оставим на потом. Судя по инструкции, нужны помидоры, кабачки и морковь, капуста, баклажаны, конечно же, патиссон… хм-м, про него забыла. Ну ладно, дальше лук-порей и сельдерей, перец и зелень, вроде все купила… Кукурузу зачем-то взяла, эх. Картофель и огурцы есть… Так, вроде, все на месте. Сейчас помоем овощи и приступим к экзекуции. Син-тян, помоги разобрать пакеты.

— Хорошо.

Он вытащил упаковки со свежими фруктами, лоток с яйцами, целую гору пакетиков со специями, муку и разложил все на столе. Мисато-сан стала что-то весело напевать себе под нос, и Синдзи, раскладывая продукты на столе и вскрывая упаковки, заодно начал разглядывать ее со спины. Коротенькие джинсовые шорты демонстрировали всю красоту длинных стройных ног с крепкими и упругими бедрами и открывали основание мягких, но рельефных ягодиц. Было в фигуре Мисато нечто притягательное, взрослое и даже соблазнительное, не юная невесомая хрупкость, но сила, энергия, притом нежная и заботливая мягкость, опытность. Схваченные в хвост иссиня-черные волосы женщины колыхались при каждом ее движении, пара длинных локонов струилась с висков вдоль шеи по плечам, лиловая майка с засученными рукавами хоть и была весьма широкой, но все же подчеркивала ее точеную талию и объемный бюст, четко просматривающийся из-за ее рук.

Синдзи ощутил легкую щекотку внутри. Несомненно, Мисато-сан отличалась от юных девушек-ровесниц, но вот в какую сторону, он не мог понять. Скорее всего, она просто была другой, без всяких плюсов и минусов, взрослая девушка-уже-как-бы-женщина, интересная, притягательная, с бодрым характером, сильная, его начальник. От этой череды мыслей и вида хозяйничающей девушки-женщины внутри расплылось что-то теплое, приятное и манящее. Синдзи понимал, что в данный момент он смотрит на Мисато-сан не только как на своего опекуна или командира, не просто друга, но и как мужчина на женщину, как всегда боялся и стеснялся смотреть на нее. И одновременно он понимал отличие этого чувства от восприятия «его девочек» — Аски, Рей, Хикари, сейчас все было по-другому. Стеснительно, растеряно, страшно. Она, будучи объектом его влечения, являлась априори сильнее во всем, Синдзи даже и не думал о том, чтобы наброситься на нее. И хоть его буквально буравил интерес — какова она на вкус, каковы ощущения от ее тела, что значит быть со взрослой опытной женщиной — он даже не мог придумать подход к ней. Дистанция между ними оказалась чрезвычайно далекой, во всем. И было бы разумно просто вздохнуть, погрустить и забыть, но Синдзи вдруг решил не отступать. Хотя бы потому, что день так хорошо начался. Потому что ранее он смог подавить, схватить, растерзать трех таких недосягаемых девушек. Потому что верил в свою неограниченную силу, свою неуязвимость.

Разложив продукты и достав посуду с растительным маслом, Синдзи подошел к Мисато-сан, встав рядом с ней и принявшись мыть овощи.

— Я вам помогу, — на лице сама по себе возникла дружелюбная улыбка.

— Спасибо, — сладко протянула Мисато после секундного замешательства. — Ты всегда такой учтивый, Син-тян.

— Просто я по вам очень соскучился, — он отвел глаза, вымывая под водой баклажан.

— А?.. — женщина опешила в смущении. — То есть… И я, конечно же, скучала. Вы же мои любимые детишки!

— А вы наша любимая опекунша? — Синдзи хихикнул. — Я немного не в том смысле, Мисато-сан. Просто только сейчас я понял, как мне не хватало вашего радостного смеха все это время. С вами комфортно и приятно.

Женщина, теперь уже не скрывая растерянности, перевела на Синдзи удивленный и смущенный взгляд, слегка покраснев.

— Это… — с легким стеснительным волнением произнесла она, но тут же одернулась. — Тебя случаем Аска не приложила по голове?

— Ну-у, Мисато-са-ан, — протянул Синдзи, обиженно надув щеки. — Я серьезно говорю, а вы…

— Прости-прости, — она замахала руками. — Просто это было как-то… неожиданно и неловко… Ты ведь не шутишь?

Синдзи понурил голову, скрывая легкую дрожь в руках.

— Я когда-нибудь так шутил, Мисато-сан? — тихо произнес он и отошел к столу за кастрюлей.

Женщина на секунду замерла, в растерянности повесив ладошки, и неловко развернулась к раковине, оперевшись об нее.

— Извини, — произнесла она. — Я просто смутилась немного, я не хотела тебя обижать.

— Ничего, все в порядке, — ответил он вновь бодрым голосом. — Я тоже виноват. Вы знаете, я почти всю жизнь жил один, а когда въехал в вашу квартиру, многое мне было в новинку, ко многому я просто не привык, не знал, как себя вести. Мне было неудобно, неловко, я пугался и сбегал. Но только ощутив грусть утраты понимаешь, сколь ценно что-то для тебя.

Синдзи приблизился к Мисато и внезапно обнял ее со спины, прижавшись к ней животом и щекой. Женщина вздрогнула от неожиданности, в замешательстве расставив руки в стороны и попытавшись развернуться корпусом.

— С-Синдзи… — выдохнула она.

Тот чувствовал тепло ее тела сквозь одежду, выпирающую мягкость ее ягодиц, уткнувшихся ему в низ живота, упругость подтянутого живота на руках, стук сердца в