– Мы с Кириллом находимся неподалеку оттвоего дома. Минут десять назад мы звонили, но нам никто не открыл.

– Так вы в Москве?

– Да, мы только что приехали. Вчеравечером сели на ночной поезд и рано утром были на месте.

– Что-нибудь стряслось?

– Ничего не стряслось. Мы что, не имеемправа приехать в Москву?

– Имеете.

– Вот мы и приехали.

– Что-то раньше ты без предупреждения неприезжала.

– Ладно, что попусту болтать, открывайдверь, мы скоро будем.

Я повесила трубку и почувствовала какую-тонехорошую тяжесть на сердце. Дурное предчувствие. Затем посмотрела на Катьку ипохлопала ее по плечу.

– Ко мне приехали родственники. Я будусидеть с ними на кухне. Тебе закрою дверь, чтобы не мешать. Поэтому можешьспокойно храпеть в свое удовольствие.

– Я вам не помешаю?

– Нет. Это теперь и твоя квартира тоже.Мы ведь будем платить поровну. Это значит, что у нас равные права. Троим здесьбыло, конечно, тесновато, но мы с девочками жили очень дружно. А вот двоим тутв самый раз.

– Они надолго?

– Думаю, что нет. Я же работаю, мненекогда с ними возиться.

Катерина натянула на себя одеяло, я улыбнуласьи вышла в коридор, плотно закрыв дверь. Через несколько секунд из комнатыраздался убойный храп. Не дожидаясь звонка, я вышла на лестничную площадку инос к носу столкнулась с выходящей из лифта Веркой. Вслед за ней шел Кирилл. Язавела их на кухню и поставила кофе.

– Ты, наверное, спать хочешь? С работы?

– Хочу, конечно, но чувствую, что вряд лимне это удастся. Я звонила тебе вчера утром, и ты, кажется, никуда несобиралась. Выкладывай, что случилось.

Верка с Кириллом переглянулись. Я села на стули закурила сигарету.

– Ты что, сестре не рада, что ли? –спросила Верка.

– Ты же знаешь, что я не люблюнеожиданностей. Можно было предупредить, что ты собираешься в Москву. Максанашли?

– Тише! – испугалась Верка.

– Можешь говорить спокойно. Моя соседкакрепко спит. – Я встала и закрыла дверь поплотнее.

– Каролина, что ли?

– Каролину убили вчера утром.

– Кто?

– Не знаю, ведется следствие.

Кирилл нервно постукивал пальцами по столу.Верка пыталась улыбаться, но у нее ничего не получалось.

Я разлила кофе по чашкам и поставила сахарницупосредине стола.

– У меня, Дарья, создается впечатление,что ты стыдишься своих родственников. Получается, что дома ты такая простая, ав Москве нос начинаешь задирать. Хороша сестрица, даже погостить к ней нельзяприехать.

– Не в этом дело. Просто мне бы хотелось,чтобы ты заранее предупреждала о своих визитах. Ты приехала по каким-нибудьделам или просто так?

– Просто так. Соскучилась.

– Что-то быстро.

– Да уж больно быстро ты уехала!

– Я предупредила тебя о своем отъезде.

– Ты думаешь, что мне этого достаточно? Яхотела тебя проводить.

– Надолго в Москву?

– Да нет. У тебя можно переночевать?Гостиница нам не по карману.

– Ночуйте, я все равно по ночам работаю.Занимайте Тамаркин диван.

– А Тамарка где?

– В больнице лежит.

– Как у тебя с Глебом?

– Никак. Глеб меня бросил.

– Что-то я не пойму твоего спокойствия.Ты согласна отступить и даже не хочешь за него побороться?

– Не хочу. Я вообще больше ничего не хочуо нем слышать.

– Ты говорила, что беременна от него?

– Говорила, только он и слушать не хочетпро эту чушь. Я же сказала, что у нас с Глебом все кончено.

– Странно как-то получается, непо-людски, – пожала плечами Верка. – Помнишь тот вечер, когда мысидели у нас дома? Ты слезно просила помочь тебе убить Макса... Ведь это тызаварила всю эту кашу! Поносила Макса последними словами, с восторгомрассказывая про богатенького мальчика по имени Глеб. Он-де так любит тебя,он-де так хочет на тебе жениться! Ты будешь ездить по дорогим магазинам,обедать в лучших московских ресторанах, отдыхать на самых престижных курортахмира! Только вот неувязочка одна – тебе мешал Макс. Видите ли, твой Глеб недолжен был знать о существовании деревенского мужа... Что ж, сестрица, тебяможно понять. Уж Макс-то не оставил бы тебя без боя. Он бы твоему Глебу головуоткрутил, а зачем Глебу лишние неприятности? Да и вообще, кому нужна чужаяжена. Возни-то сколько – развод, взаимные обиды, упреки, склоки, дрязги. Длякрасивой жизни не тот антураж. Помнишь, Дашка, как ты обещала нам с Кирилломпомочь вылезти из того дерьма, в котором мы сидим? Ты обещала денег, а современем хотела перетащить нашу семью в Москву. Помнишь, как ты рассказываланам о лимузине? Как будешь возить нас по ночному городу и наливать виски изсобственного бара? Не ты ли убеждала меня в том, что твой богатенький Глебобязательно пристроит Кирилла на хорошую должность? Ты говорила, что мы будеместь ложками черную икру, только теперь получается, нам и икринки неперепадет... В чем дело, Даша? Макса нет, но от этого не стало никому лучше.Нет ни икры, ни денег, ни лимузина, ни продвижения Кирилла по служебнойлестнице!

Я безумными глазами посмотрела на Верку и,тяжело дыша, произнесла:

– Верка, но ведь ты же сама говорила, чтовы не убивали Макса. Какие же тогда могут быть претензии?!

– Мы его не убивали, но мы знаем, кто егоубил.

– Кто? – испуганно спросила я.

– Ты!

Я почувствовала, как земля уходит у меняиз-под ног.

– Что ты такое говоришь?!

– Мы отлично знаем, что на этом чертовомпикнике Макса убила ты, отпираться бессмысленно. Не бойся, мы твои родственникии зла тебе не желаем. Только зря ты, Дашка, его хлопнула! Думала, избавишься отмужа и заживешь как королева. Ан не вышло!

– Ну Верка, ну язва! Змея подколодная!Это вы в сговоре убили моего мужа. Ладно, бог вам судья, только я от тебя такойподлости не ожидала! Ни от тебя, ни от твоего муженька, которого я, есличестно, на дух не переношу!