Сначала было много причин, чтобы улучшить свои навыки, научиться работать с моделью, но клуб работает два раза в месяц по пятницам вечером уже более пяти лет. У меня есть пачки отпечатков и негативов всех женщин, которых я снимал. Но половина из них разбросана по квартире наверху. Непохоже, что я с ними что-то делаю.

“У каждого из нас есть свой бизнес или мы достаточно богаты, чтобы наслаждаться этим хобби. Я думаю, нам всем нравится фотографировать обнаженных женщин. Даже женатым парням. Я действительно не думал об этом в таком ключе. Один или два раза, когда в течение шести месяцев снимались одни и те же две модели, снимки становились одинаковыми. Именно это так раздражало на последней съемке. Моника работает моделью почти четыре года. Мы снимали ее более 25 или 30 раз. Не похоже, что она была новой моделью. Если уж на то пошло, мы стали использовать ее меньше. Вы можете сделать не так много снимков ее сисек и задницы.

“Давай, тебе лучше убираться отсюда, пока я не заставил тебя допрашивать весь клуб”.

Эндрю рассмеялся и пожал Тони руку, прежде чем уйти. Это было три недели назад, и вот настал день съемок. И это было совершенно не похоже на первую попытку. Тони впустил их в студию, прежде чем оставить на произвол судьбы.

“Помните, что я Моника. Будьте ясны и требовательны в том, чего вы хотите. Вы фотограф, и я буду следовать вашим указаниям. И не ходите вокруг да около. Если ты хочешь, чтобы я выставил свои сиськи или задницу, тогда скажи мне. Не скромничай. Хорошо?”

“Да, дорогая”.

Эндрю увернулся от удара.

“Задница”.

“Да, выкладывайте, пожалуйста”.

Они вдвоем направились к декорациям, смеясь. На Монике было то же платье, что и на первой съемке тремя месяцами ранее, но когда она добралась до съемочной площадки, то расстегнула его, быстро сняла и предстала обнаженной перед Эндрю. На ней не было нижнего белья.

“В преддверии этого момента мы пройдемся по всем обычным кадрам, но я подумал, что вам следует начать отсюда”.

Эндрю видел Монику обнаженной четырьмя неделями ранее, и все же это было бесконечно интимнее. Эндрю улыбнулся, осознав, что Моника на самом деле еще не следовала указаниям фотографа. И он не собирался жаловаться. Но затем в нем проснулся гик и ученый. Перед ним стояла обнаженная статная модель, и он начал работать над созданием снимков. Сначала он позволял Монике принимать позы, но вскоре заставил ее двигать телом для него. Эндрю тянуло к ее ногам и заднице. Он действительно превращался в мужчину с задницей. Моника стояла на каблуках и улыбалась, повернувшись спиной к Эндрю, но глядя на него через левое плечо.

“Я не хочу скучающего безразличия, и я определенно не хочу притворного экстаза тоже. Я хочу увидеть тебя настоящую, с озорной улыбкой, с тем проблеском порочности, который, я знаю, скрывается прямо под поверхностью. Ты стоишь здесь голая передо мной, позволяя этому 16-летнему школьнику фотографировать твое великолепное тело. Подумай о том, сколько табу ты нарушаешь. Представьте выражение лиц этих старых мегер, с которыми вы работаете.”

Эндрю подумал, не придется ли ему убрать один из прожекторов. Моника, казалось, излучала счастье, дерзость, уместную с учетом вида, и Эндрю почувствовал, что снимки получились намного лучше. Наконец Эндрю вернул ей какую-то одежду, и именно тогда Эндрю сделал важное открытие. Часто женщины выглядят еще лучше, когда на них надета одежда, частично или полностью. Огромное количество этого было в его голове. Но когда Моника надела платье обратно, все еще без нижнего белья, это знание повлияло на то, как Эндрю воспринял снимок и как повела себя Моника как модель. За время, проведенное с Мойрой, Эндрю знал, что разум - мощная и важная часть сексуальности. Тот вечер только подтвердил это.

И они вдвоем повеселились. Эндрю не торопился в определенные моменты и действительно находил время, чтобы поиграть с освещением, записывая множество настроек по мере того, как пробовал разные снимки. Им обоим было ясно, что это будет не единственный раз, когда они это сделают.

“Не могли бы вы снова позировать для меня каждые пару месяцев, пока я работаю над повышением своих навыков?”

“Конечно, я буду. Ты знаешь, что мне это нравится. Значит, где-нибудь в сентябре, когда ты вернешься в школу?”

“Да. Вы бы хотели, чтобы я пришел в своей школьной форме, может быть, надену ее во время съемок?”

“Прекрати, ты такой плохой. Конечно, тебе нужно надеть форму. Ты не можешь разгуливать по студии без одежды, это моя работа ”.

Эндрю пытался подразнить Монику и заставить ее покраснеть, но его попытка сорвалась, и он покраснел от ее реплики.

“Мне следовало бы знать лучше, чем скрещивать с тобой мечи”.

“Ты держишь свой меч при себе”.

Это была полная остановка сеанса, так как они оба смеялись, Эндрю обмахивал свое покрасневшее лицо.

“Я сдаюсь”.

Очень обнаженная Моника подошла к нему и нежно поцеловала в щеку, прежде чем пройти в маленькую примерочную и одеться. Пять минут спустя они вдвоем стояли и болтали с Тони.

“Я слышал там много смеха сегодня вечером. Похоже, все прошло хорошо ”.

“Все по-другому, когда есть только один фотограф. Я не понимал, как я никогда не останавливаюсь, когда вас много. Всегда кто-то выкрикивает инструкции. Сегодня вечером, когда Эндрю пришлось перемотать пленку и загрузить новый ролик, наступила пауза. Перемещение света, изменение настроек, это было нечто большее, я не уверен, что именно; вся сессия была расслабленной и веселой, но, возможно, это было не более чем неистовство ”.

Как обычно, они пошли пешком к мосту Георга IV, чтобы добраться домой на отдельных автобусах.

“Спасибо тебе за этот вечер, Эндрю”.

“Разве это не я должен благодарить вас?”

“Нет, я отлично провела время. Мне понравилось, когда ты сказал мне просто быть собой. Я видела, что ты хотел сказать мне быть Мэгги, а не Моникой. Вам не нужно было этого говорить, я понял, что вы имели в виду. Я делал эти, как вы их назвали, притворно восторженные лица на большинстве своих съемок, ну, навсегда. Не думаю, что я так много улыбалась или смеялась на съемках с тех пор, как начала работать моделью. Вы сделали это весело. И потом, на съемках есть все тонкие и явные подводные течения. Опять же, вы использовали правильные слова. Делая эти съемки, я нарушаю множество табу, и мне это нравится. В любом случае, выходи, садись