за его спиной грохнул выстрел и зазвенело битое стекло.

– Мимо, – констатировал с ухмылкой Дон.

Джерри кивнул.

– В человека тихо входит. Цветные когда узнают?

– Завтра с утра. Им старшие за чисткой и расскажут, и объяснят.

– Если они сами раньше не пронюхают, – гоготнул Джерри. – Но не ждал я от Старра такой прыти. Это ж надо придумать!

– Крейг ухватился как, – рассмеялся Дон.

– Ещё бы, всю заваль спихнёт. Но Бредли умён.

– Да, здорово повернул.

– И вывернул. На пару дней им этой игрушки хватит, Дон.

– Будут и другие игры.

– А как же. Но цветные придут в чувство.

– Фредди их уже приводит, – захохотал Дон. – Своих, а заодно и всю конюшню.

– Это платочком? – заржал Джерри. – Мне уже рассказывали.

Им навстречу шла гомонящая толпа цветных. Увидев шерифа, они замолчали и ускорили шаг, а миновав, снова загомонили.

– Похоже, уже знают, – ухмыльнулся Джерри.

– Там парни Бредли, а они ничего не упустят, – Дон покрутил головой. – Ушлые ребятки.

– Ты не говорил ещё с ними?

– Не получилось. Не думаю, что они пойдут.

– А что?

– Они… избегают меня, Джерри.

– Ну, посмотрим.

Они не спеша пошли дальше по улице.

Эркин и Андрей пришли в номер после вечерней уборки.

– Ну вот, поедим и завалимся.

– Я в душ сначала, – улыбнулся Эркин.

– Дорвался, – ответно рассмеялся Андрей, выкладывая на стол хлеб и бутылки с лимонадом.

– Разуйся, куда в сапогах.

– Ах, чёрт, забыл.

Эркин уже босиком пошёл к вьюкам, покопался там и вытащил чистую тряпку, ловко кинул на стол.

– Постели под хлеб. А я куртки повешу. Чего им во вьюках.

– Ага. И мясо заодно уж доставай.

– А то! Держи.

– Ага. Слушай, душ душем, а переодеться во что?

– Ни хрена. Хоть обмоюсь.

– Не, я на ночь.

– Ладно, давай так.

Они умылись и сели за стол. Нарезали хлеб и мясо.

– Кружки достань, не из горлá же…

– Ага.

Дверь они закрыли плотно, но не запирали: вдруг Фредди всё-таки придёт.

– Ему оставим?

– Не придёт, так опоздает.

Жира оставалось совсем немного, и он ушёл на первые же два ломтя. Хлеб с жиром и копчёным мясом – совсем не плохо. Хорошо бы вместо лимонада горячего, но…

– Сейчас бы чаю, а? Вместо этой шипучки, – вздохнул Андрей.

– Мы же считали, кофе заказать дороже обойдётся, а чаю здесь совсем нет.

Андрей кивнул и улыбнулся:

– Знаешь, я его, ну, лимонад, помню. Ещё по дому. Гулять когда ходили, мать покупала нам. По стаканчику.

– Потому и накинулся сегодня?

– Ну да. Дорогой он, правда.

– Дешевле спиртного.

– Это смотря какого, – хохотнул Андрей. – Только от дешёвого голова болит.

– Проверял? – Эркин встал и пошёл к окну. – Закрою сейчас. Мы-то на свету, а там темно. Видно всё.

– Как на мишени, – кивнул Андрей. – Мясо что, дорезать?

– Там осталось-то… Дорезай, конечно.

Эркин опустил штору, аккуратно расправил её и на мгновение задохнулся, как от боли: так знакомо ему это движение. Сглотнув, справился с собой и уже спокойно сказал:

– Пойду и в спальне опущу сразу.

– Валяй, – очень естественно ничего не заметив, отозвался Андрей.

Когда Эркин вернулся, Андрей безмятежно жевал хлеб с мясом, прихлёбывая из кружки лимонад, и даже не посмотрел на Эркина, когда тот садился к столу.

– На скачки запишемся?

– Если Джонатан коней даст, – Эркин взял себе бутерброд, налил лимонаду. – Не наши кони.

– Тогда ножи?

– И борьба.

Андрей кивнул.

– Здесь возьмём. Я бороться не буду.

– Куда ж тебе. Мы без рубашек будем. А на ножах ты первый.

– Мы всех не знаем, может, и есть ещё кто на ножах сильный.

– Посмотрим, – усмехнулся Эркин. – В борьбе тоже… найдутся.

– Фредди по стрельбе всех обставит.

Эркин молча кивнул: рот у него был занят бутербродом.

Они неспешно ели и разговаривали по-русски, никого не опасаясь. В коридоре из номера спокойного голоса не слышно, только если кричат. И Прыгун говорил, и сами проверяли. И без стука никто не зайдёт. Тоже Прыгун объяснил. Так что можно не дёргаться и говорить, как у костра вечером. Как на выпасе.

– Эркин, а ты заметил, как на тебя та, ну, в красной юбке, глаз положила?

– А пошла она…

– И совсем не хочется?

– Мне и так хорошо. Что вы все из-за этого с ума сходите? Что ты, что Фредди.

Андрей покраснел:

– Ну… ну, не знаю, но я посмотрел сегодня…

Эркин усмехнулся:

– Тебя тоже… зазывали. Чего не пошёл?

– Ну-у…

– Хочется?

Андрей кивнул.

– Ну, раз хочется, так иди.

– Не знаю… боюсь я…

– Чего? Ты ж умеешь.

Андрей быстро вскинул на него глаза. Нет, Эркин не насмешничает, смотрит спокойно.

– Ты вот рассказывал. Её раздеваешь, сам раздеваешься. Мне ж нельзя. Раздеться.

– Д-да, чёрт, – Эркин всерьёз растерялся. – Я и не подумал. А… а раньше ты как?

– Как есть, – буркнул Андрей. – В… Ну, там, все такие, да и быстро надо, пока не застукали.

– По-рабски, – понимающе кивнул Эркин. – А потом? С Молли?

– С ней я сам не знаю, как получилось. Догнал у барака, поблагодарить хотел, честно, ни о чём не думал, обнялись, зашли к ней, и… и всё. Само собой.

– Раздевался?

Андрей молча помотал головой. Эркин задумчиво свёл брови и улыбнулся:

– Тогда тебе в темноте надо. Понял? Чтоб она тебя не видела, – и тут же поправил себя, – не рассматривала. Свет выключил и разделся. Или в одежде. Неудобно, конечно…

– А… не обидится она… на такое?

– Это ты у Фредди спроси. У него их навалом. Это я, – Эркин невесело улыбнулся, – всегда подстраивался, делал, что они хотели и как хотели. А он, говорят, их под себя гнёт.

Андрей рассмеялся получившейся шутке.

– Да уж. Он, как ты, не выкаблучивается.

– А для чего нас держали? – усмехнулся Эркин. – Ей муж там или хахаль надоел, устала она от них, и в Палас прямым ходом. И здесь это ей не так, и это не по нраву! Стерва – она стерва и есть.

– И ни одной… ну… порядочной, что ли?

– Порядочная – это какая? – уточнил Эркин. – Я не смеюсь, я слова не понял.

– Не знаю, – растерянно признался Андрей. – Ну… ну… Нет, не могу. Ну, есть стервы, шлюхи, а есть порядочные.

– Тогда понимаю, – кивнул Эркин. – Такие в Палас не ходили. Наверное. Мне не попадались. Все они… помешаны на этом.

– Ну, Молли не такая, – запротестовал Андрей. – Это ты зря.

Эркин рассмеялся:

– Нам из-за баб ещё цапаться…

Андрей на секунду задумался и негромко заржал:

– И впрямь… Смехота!

– Но раз хочется, – отсмеялся Эркин, – иди, конечно. Ты на меня не смотри. Мне и раньше это на хрен нужно не было. С мальства наелся. А