голову одеяло, и уже глухо и сонно сказал: – Чтоб после всего и не дожить? Обязательно доживём.

Андрей уже спал, а Эркин ещё лежал и смотрел в невидимый потолок широко открытыми глазами. К чёрту! Конечно, он доживёт. И будет Новый год, и всё будет. Его ждут. Подарки… Конечно, он купит подарки. И Жене, и Алисе. Только оглядится, посмотрит, как другие… И надо придумать, что сказать, если спросят, кому он покупает. Если тратить три кредитки в день, не больше, а жить ему здесь неделю, то уйдёт… нет, на три кредитки голодно. Но на неделю у него двадцать пять, в них и надо уложиться. Себе ему ничего покупать не надо. Всё есть. Крем бы ещё. Они сегодня видели… Целый магазин. Витрина для женщин и отдельно витрина для мужчин. Магазин дорогой, для белых, но, если попросить Фредди… нет, не стоит, слишком дорого и… опасно. Никто из ковбоев этим не пользуется. Даже лендлорды. В Мышеловке тесно жили, он бы учуял запах. Нет. Вот подарки он купит. Ещё неделя, а там имение и под расчёт. Ещё двести пятьдесят и премия. Но это сколько им отвалят. Премия без уговора. Обещать-то обещал… Хотя Джонатан, вроде, слово держит. Но… у беляка не угадаешь, как обернётся. Но ещё двести пятьдесят он получит точно. Это уж не зажилят. Стадо приняли без претензий. Головы все, хозяйство они всё сохранили. Вычетов много не должно быть. Только те два дня в Мышеловке. Ну, и хрен с ними! Сколько вычтет с них Джонатан, столько и вычтет. Ни просить, ни объяснять ничего он не будет. Всё, хватит. А скачки эти, борьба… ладно, посмотрим. Две недели осталось. Женя, две недели всего. Две недели, четырнадцать дней. Да, четырнадцать. Я вытерплю, Женя…

Они только начали уборку, когда пришёл Фредди. Поздоровался с ними кивком и занялся Майором. Андрей подмигнул Эркину: по виду Фредди никак не скажешь, где тот был и чем занимался. Конюшня постепенно заполнялась гулом голосов, смехом, необидной руганью. О соревнованиях уже знали все, и появление на конюшне других старших ковбоев, взявшихся за чистку своих лошадей, встретили понимающими ухмылками. К скачкам готовятся, ясное дело. Андрей оглядел вычищенного Бобби и решительно пошёл в денник Майора:

– Фредди.

– Мг-м, – Фредди сосредоточенно осматривал задние ноги Майора. – Чего тебе?

– Ты скакать будешь?

– Нет, – Фредди выпрямился. – А вы как, записались?

– Лошади-то не наши, – развёл руками Андрей.

Фредди прислушался к затихающему гомону и улыбнулся:

– Можно. Записывайтесь. На записи скажете только, чья лошадь, и скачите.

– Любую брать можно? – уточнил Андрей.

– Майора не дам, – коротко ответил Фредди, возвращаясь к прежнему занятию.

– Майор же твой, – сказал ему в спину Андрей. – Это ж голому ежу ясно.

– Ты Огонька сделал? – ответил вопросом Фредди. – Вчера спустил, сегодня врежу.

Но Андрея уже не было, а гомон в конюшне усилился.

Фредди, как и вчера, проверил всех лошадей. Но сегодня всё было в порядке. Ни доделывать, ни переделывать не пришлось. Фредди спрятал свой оставшийся белым платок и, кивнув парням, пошёл к выходу. Они с такой же спокойной невозмутимостью последовали за ним.

В номере на столе стоял, как и вчера, поднос с завтраком, а на диване лежала большая стопа их вещей. Всё отстирано, а рубашки, трусы и шейные платки поглажены.

– Разбираем, парни, – Фредди быстро отобрал свои вещи и понёс их в спальню. – Здесь и полóжите, чего в мешках мять. Сейчас опять всё в ящик скинете, а чистое наденете.

– Ага, ясно. Эркин, давай, – у Андрея радостно блестели глаза. – Чур, моя полка нижняя.

Подражая Фредди, они разложили вещи в шкафу и пошли в душ.

Стоя у зеркала, Фредди провёл тыльной стороной ладони по щеке, достал свой бритвенный набор и стал бриться. Андрей за его спиной фыркнул.

– Ты чего? – спросил, не оборачиваясь, Фредди.

– Меня Эркин всё дразнит, что я только лицо брею, а тебе-то, смотрю…

Звучный шлепок и шум падающего тела прервали его речь.

– Я тебе рот мылом набью, – спокойно пообещал Эркин, помогая Андрею встать. – До вечера не отплюёшься.

Фредди отсмеялся, закончил бриться, ополоснул бритву и помазок, расставил их сушиться и шагнул под душ, ловко выпихнув Андрея.

– Иди брейся.

– Я уже! – гордо заявил Андрей, влезая обратно.

– Это когда успел?

– А как встал. Эркин, убавь кипятку, тебе ближе там.

– Ага!

Эркин врубил холодную воду так, что Андрей сразу выскочил из душа.

– А ну тебя с твоими играми!

Эркин смеясь перекидывал кран с холодной воды на горячую и обратно, пока не был выкинут ловким пинком. Оставшись один, Фредди отрегулировал воду по своему вкусу и спокойно домылся.

Когда он вышел в гостиную, парни ждали его за столом.

– Фредди, а ты чего не скачешь?

– Незачем, – кратко ответил Фредди, но решил объяснить: – Я Майора на резвость не ставил.

– Ты стрелять будешь?

– Тоже нет, – и рассмеялся, глядя на их удивлённые лица. – Я судить буду. Стрельбу и скачки.

– И это, как его, мастерство?

– Тоже, – кивнул Фредди.

– Фредди, – Эркин задумчиво вертел ложку. – И скачки, и мастерство на одной лошади нужно?

Фредди посмотрел на него и медленно расплылся в улыбке.

– Сообразил, значит. Ну, молодец. Запись раздельная. Понятно?

Эркин кивнул и улыбнулся.

– А на что ещё пойдёте? На ножи?

– Да, а Эркин ещё и на борьбу, – Андрей разглядывал свой бутерброд, явно борясь с желанием заглотать его сразу. – Говорят, ещё бал будет?

– Будет. В пятницу, – Фредди отхлебнул кофе. – Начнём после обеда, а закончим… И напляшетесь, и… всё остальное.

– Бал для белых, – усмехнулся Эркин.

– Соревнования для всех, и бал для всех, – спокойно ответил Фредди.

– Ну да, – пробурчал Андрей, толкая под столом Эркина. – А Джонатан куда запишется?

– У него своя игра, – хмыкнул Фредди. – Да, совсем забыл. Доедай и давай сыграем.

– В блек-джек? – у Андрея загорелись глаза. – Колода твоя?

– Моя, – кивнул Фредди, отодвигая посуду.

Эркин быстро собрал её на поднос, подумал и сел к столу.

– Посмотрю.

– Смотри, – согласился Фредди. – Ставка кредитка, играем до десяти.

– Идёт, – улыбнулся Андрей. – С твоей-то колодой…

– За это сразу бьют, – усмехнулся Фредди, кидая на стол запечатанную колоду. – Вскрывай. Играем честно.

– Обижаешь, – Андрей разорвал обёртку. – Начинаешь?

– Давай.

Фредди вытащил и шлёпнул на стол кредитку, взял колоду и стал тасовать. Андрей положил свою кредитку и улыбнулся.

– Сколько?

– Две.

Эркин, сощурив глаза и улыбаясь, следил за игрой.

Игра шла с переменным успехом. Сдавали то Фредди, то Андрей. Сначала играли сосредоточенно, обмениваясь только необходимыми словами. Потом стали отпускать шуточки, явно сбивая друг друга, отвлекая внимание. Когда банк вырос до девяти кредиток, Фредди