Сцилла была дочерью Паса. Отец говорил так, будто их было много, но он сказал, что она была самой старшей и самой важной. Она, ее мать и некоторые другие кильки Паса попытались убить его, потому что не хотели, чтобы люди покидали старый виток и улетали на Синюю, где они уже не будут их богами. Поэтому они попытались убить Паса, и долгое время им казалось, что они это сделали и никто никогда не улетит. Но Пас вернулся, и им пришлось прятаться.

Есть два способа спрятаться, сказал Отец. Один из них — спрятаться в Главном компьютере. Сцилла рассказала об этом, и он сказал, что она знает обо всем этом гораздо больше, чем он, но Главный компьютер скорее похож на туннели под старым витком. Там были ответвления, боковые туннели, комнаты и пещеры, о которых никто не знал. Поэтому Сцилла и другие, кто пытался убить Паса, спрятались в них, но не так, как это сделали бы мы. А так, как поступил бы я, если бы мог спрятать мизинец здесь, а большой палец — там. Они повсюду спрятали маленькие кусочки себя, и Пас все еще охотится за ними и убивает каждый маленький кусочек, когда находит его.

Другой способ — спрятаться в людях. Я читал в книге про патеру Тушканчика, поэтому рассказал ему об этом, и он сказал, что я прав. (Это было, когда мы ели суп. Теперь я вспомнил.) Бог может спрятаться в любом, кто смотрел на Священное окно или даже стекло, и когда он оказывался внутри, ему ничего не нужно делать. Если он войдет и будет молчать, то никто не сможет узнать, что он там.

Но Сцилла и остальные нашли себе новое место. Они обнаружили, что если будут делать это правильно, то могут войти в животных. Обычно, по словам Отца, кто-нибудь приносил в жертву животное, например козла. Когда они собирались убить его, козел, естественно, стоял перед Окном. Сцилла или какой-нибудь другой бог проникал в него, вырывался из рук того, кто его держал, и убегал.

— Пас скоро понял, что происходит, — сказал Отец, — и предупредил своих верующих. Таким образом, когда животное становилось диким, они знали, что оно одержимо, выслеживали его и убивали.

— Значит, это не сработало, — сказал я.

— Лучше сказать, что это часто не удавалось. Некоторым животным удалось спастись, особенно лошадям и птицам. Однако были и другие трудности. Без сомнения, именно поэтому эта техника почти никогда не использовалась, пока доведенные до отчаяния Сцилла, Ехидна, Гиеракс и остальные не решили сбежать от Паса. Самое главное, большинство животных живут не слишком долго. Ты упомянул патеру Тушканчика.

Я кивнул и сказал, что да, упомянул.

— Он был уже немолод, когда Пас овладел им, но все же отдал свою частицу бога тридцать лет спустя. Лошадь может прожить пятнадцать-двадцать лет, если за ней хорошо ухаживать, но это исключительный случай.

— А также они не умеют разговаривать, — сказал я, — за исключением Орева.

— Ты совершенно прав. — Отец перестал есть суп. — Но это часть более крупной и серьезной проблемы. Ни у одной лошади, быка или птицы нет ничего похожего на человеческий мозг. Если мы думаем о богах, вливающих себя в нас, как вино из большого бочонка разливается в бутылки, то животные — очень маленькие бутылки. Даже если бы Сцилла одержала меня, а не Орева, то Сцилла, которую мы увидели бы на Витке красного солнца, все еще не дотягивала бы до той Сциллы, которая когда-то существовала в Главном компьютере. Сцилла, которую мы видим, не более чем набросок первоначальной Сциллы, дочери тирана, принявшего имя Тифон, дочери, которая тайно поклялась в верности одному из морских богов Витка короткого солнца, со временем ставшим нашим Витком красного солнца.

Я сказал ему, что ничего об этом не знал.

— Но она это сделала, — сказал отец. — Это была форма измены, бунт против ее отца. Абайя, Эреб, Сцилла и другие захватили власть над водами и замышляли захватить также и землю. Согласно тому, что мне однажды сказали, они все еще хотят.

— Ты хочешь сказать, что наша Сцилла, девушка, вышедшая из Орева, — спросил Джугану, — хочет попросить помощи у этой богини Красного солнца?

— Да. Я думал, ты знаешь. Она овладела Оревом, как я уже говорил, потому что знала, что его скоро приведут сюда. Она была уверена — как-то вечером она сказала мне об этом, — что Пас никогда бы не заселил виток Синей, если бы у него не было возможности самому отправиться туда и управлять им. «Править им!» — вот ее точные слова. Она была не права, как я мог бы ей сказать. Находясь в Ореве, она исследовала этот виток почти год, но не нашла ничего лучше одного или двух посадочных аппаратов с наполовину целыми стеклами. Они не захотели или не смогли принять ее — она использовала слово «Загрузить». Она была в Витке красного солнца вместе со мной и Джали, но не дала нам знать о своем присутствии. Несколько ночей назад она заговорила со мной через Орева, и по тому, как он говорил и что говорил, я понял, что это был не он. Она обнаружила свое присутствие и умоляла меня снова отвести ее туда.

— Она сказала, что Пас убьет ее, если сможет?

Отец кивнул и отхлебнул из бутылки вина; иногда казалось, что он просто притворяется, что ест и пьет, и это был один из таких случаев:

— Она действительно так сказала, но я не уверен, что это правда, и я не Пас.

Джугану слушал нас и даже проглотил немного супа. Он снова был маленьким и старым, примерно вдвое меньше прежнего:

— Пас будет сердиться на тебя. Разве он не твой главный бог?

Отец покачал головой:

— Мой главный бог — Внешний.

— Единственный Бог, которому ты доверяешь, — сказал я, потому что был в этом совершенно уверен; исходя из его слов, я знал, кто он на самом деле.

— Которому я и вполовину не доверяю так, как следовало бы, сын мой.

Примерно в это время птица села Отцу на плечо:

— Птиц есть?

— Конечно. Ты принес рыбу, так что имеешь право на часть супа.

Я сказал, что он уже получил голову и кишки.

— Да. — Отец улыбнулся и пожал плечами. — Диета Орева не могла быть приятной для Сциллы, хотя она никогда не жаловалась на это. Может быть, она уже привыкла к ней, и раз такие вещи приятны на вкус ему, то они могут быть приятны и ей, я надеюсь. — Он поднял ложку, чтобы птица могла взять немного в клюв. Я уже прикончил свою порцию, и не думаю, что его могла быть очень горячей.

Я спросил его о Пасе:

— Судя по ее словам, она не думает, что Пас позволит кому-нибудь прийти сюда, если он сам не может прийти. Должно быть, она знала его очень давно.

Отец с этим согласился:

— На протяжении трехсот лет.

— Тогда почему же она оказалась неправа?

Он пожал плечами:

— Ты так уверен, что она ошиблась?

— Ты сам сказал, что она и птица нигде не смогли найти нужное место.

— Верно. Возможно, Пас еще не пришел. Или, может быть, пришел, но Орев просто не смог найти то место, которое нашел или создал Пас. Ты сказал, что у нее были долгие годы, чтобы узнать характер своего отца.