а после бегства Орлова возглавлявший резидентуру НКВД в Испании, никогда не испытывал ни малейших колебаний при устранении ставших опасными агентов. Налет стал крайней мерой и альтернативой одновременно проводившейся комбинации по введению в окружение Троцкого агента-террориста, которая в тот период шла не слишком успешно. Еще одним из известных участников этой акции, фактически руководившим и организовывавшим ее, являлся И. Р. Григулевич (“Макс”, “Фелипе”, “Юзик”), в дальнейшем один из наиболее выдающихся советских нелегалов и известный историк и писатель.

Все перечисленные действия совершались в рамках выполнения отданного Сталиным в марте 1939 года распоряжения об уничтожении его главного врага. Следует отметить, что оно преследовало не только рациональную цель устранения лидера оппозиционного течения, но и было продиктовано буквально маниакальной страстью обычно уравновешенного руководителя СССР, видевшего опасного конкурента в давно уже утратившем силу и влияние Троцком. Операция “Утка” должна была увенчать многолетнюю работу внешней разведки по троцкистскому направлению, но, судя по всему, Сталин сознательно промедлил с физическим устранением своего врага. Он дал ему прежде увидеть крушение его дела, похищение тщательно собранных архивов, предательство сторонников, смерть сына, и лишь после всего этого обрек Троцкого на смерть. План операции предоставлял исполнителям широкий выбор средств: “отравление пищи, воды, взрыв в доме, взрыв автомашины при помощи тола, прямой удар — удушение, кинжал, удар по голове, выстрел. Возможно вооруженное нападение группы”[465].

Рамон Меркадер

Умирающий Троцкий

Основные надежды “Том” возлагал не на налет, а на действия внедренного агента Рамона Меркадера (“Раймонд”), рекомендованного для этого его матерью Каридад Меркадер дель Рио (“Мать”). Молодой испанский коммунист с фронтовым опытом гражданской войны сотрудничал с советской разведкой с 1937 года на строго идейной основе и устранение Троцкого полагал миссией тяжкой, но необходимой для торжества коммунистических идеалов. Московский Центр и нью-йоркская резидентура провели сложнейшую комбинацию по введению агента в окружение объекта, для чего включили в игру промежуточную фигуру, молодую женщину Руби Вайль. Она была знакома с Сильвией Агеловой, периодически помогавшей Троцкому с переводами, во Франции сблизилась с ней еще больше, а затем представила ее как бы случайно встреченному “Раймонду”, выступавшему под видом бельгийца Жака Морнара. Внезапно начавшаяся война в успешно развивавшуюся комбинацию внесла коррективы. Меркадер успел приехать к Агеловой в Соединенные Штаты по паспорту Фрэнка Джексона, объяснив ей, что только таким образом смог избежать призыва в армию. Эйтингон со своим канадским паспортом оказался во Франции слишком заметной фигурой, ему требовались дальнейшие документальные подтверждения канадского гражданства, которыми он не располагал, и это вынудило его временно укрыться в советском посольстве. Казалось, что операция проваливается, Берия даже предписал временно свернуть ее, но в конечном итоге опытные разведчики все же справились с возникшими проблемами. “Том” сумел получить иракский паспорт, по которому и приехал в Мексику, вскоре туда же прибыла и “Мать”. Достаточно скоро Меркадер начал часто появляться в доме Троцкого, вошел к нему в доверие, получил его благословение на брак с Сильвией, и когда охранники уже привыкли к регулярным появлениям молодого человека, явился в дом со спрятанным под одеждой ледорубом. Удар по голове оказался смертельным, но лидер оппозиции умер не сразу и нашел в себе силы позвать на помощь. Охрана задержала “Раймонда” на месте и сильно избила, регулярно избивали его и во время следствия, однако никто так и не добился от него сведений ни о заказчике преступления, ни о том, кем на самом деле является Жак Морнар.

Эйтингон и Каридад Меркадер немедленно после покушения выехали на Кубу, а оттуда в Соединенные Штаты, однако Рамона без помощи не оставили. Была нанята одна из лучших в стране адвокатов, ему регулярно передавались деньги, нью-йоркская загранточка поддерживала постоянную связь с “Раймондом” в тюрьме, где он просидел полные 20 лет, без какого-либо сокращения срока. В ответ на ходатайство о досрочном выходе осужденного власти заявили, что он “не проявил сожаления о своем преступлении, и поэтому опасно отпускать его на свободу”[466]. Рамон Меркадер ни слова не произнес ни о Советском Союзе, ни о своем сотрудничестве с разведкой, и долгое время никто не мог определить истинное лицо террориста, пока проведшие собственное расследование троцкисты-интербригадовцы не опознали его по фотографиям и шрамам от фронтовых ранений. Впрочем, и это не приблизило их к доказательству участия СССР в этом деле. После войны американцы дешифровали часть перехваченных сообщений мексиканской резидентуры НКГБ в Центр за период 1942–1945 годов и из них установили, что Москва неоднократно планировала вызволить своего агента с помощью различных способов: от подкупа или шантажа должностных лиц до боевой операции по налету на тюрьму. Однако все это осталось лишь планами, и помощь “Раймонду”, именовавшемуся в оперативной переписке “Гномом”, ограничивалась пределами законности.

Шли годы. В 1946 году молодая женщина Рокелия Мендоса влюбилась в находившегося в тюрьме и сильно болевшего Меркадера и вышла за него замуж, весьма облегчив пребывание бывшего террориста в заключении. Советской разведке тоже стало после этого намного проще оказывать своему ветерану финансовую помощь, осуществлявшуюся вплоть до выхода “Раймонда” на свободу в 1960 году. После освобождения он получил чехословацкий паспорт и без лишней огласки улетел в Москву, где поселился под выбранным им самим именем Лопеса. Через некоторое время Президиум Верховного Совета СССР закрытым указом присвоил бывшему агенту звание Героя Советского Союза. В 1974 году из-за ухудшившегося здоровья и языковых трудностей он был вынужден переехать на Кубу, прожил там четыре года и скончался от рака легких. Согласно завещанию, тело Меркадера похоронено в Москве, надпись на памятнике гласит: “Рамон Иванович Лопес, Герой Советского Союза”.

В Мексике действовала и нелегальная резидентура РУ, возглавлявшаяся уроженцем Аргентины А. П. Коробицыным (“Турбан”, “Нарсисо”, “Лео”). Ее основной задачей являлась работа по Соединенным Штатам, основную роль в которой играла наполовину автономная агентурная группа Ф. И. Кравченко (“Клейн”, “Магнат”), с 1913 года проживавшего в Уругвае и работавшего в Мексике под видом уругвайца Мануэля Ронсеро. Оба этих русских по происхождению нелегала в 1920-е годы перебрались в СССР, были зачислены на службу в разведку и впоследствии действовали в Испании в качестве оперативных переводчиков, были награждены орденами. В 1941 году Коробицына и Кравченко отозвали в Советский Союз и забросили на оккупированную территорию для руководства партизанскими отрядами. В 1945 году Кравченко был направлен во Францию, где до 1949 года возглавлял нелегальную резидентуру и числился испанским гражданином Антонио Мартинесом Серано.

На фоне всей этой активности иностранных государств на территории Мексики