вздрогнула от удара изнутри. Потом еще раз и еще. Ага, конечно… Строение цельное, из непробиваемого советского шлакоблока и обложено кирпичом. Окон нет, вход только один, ворота из толстого металла. И насколько я помнил, из вооружения внутри только стрелковое оружие, взрывчатки и гранат там не было.

И тут, откуда-то издалека слева послышалась автоматная очередь. Затем вторая, короткая. Тишина, потом сухой одиночный выстрел. Снова выстрел. А после воцарилась тишина.

Выходит, у парочки, что я запер на складе, снаружи были напарники. Возможно, они ждали снаружи, пока их товарищи закончат свои дела. Значит, должна быть и техника. И похоже, именно на них и наткнулся патруль лейтенанта Лаврова.

Я вдруг обратил внимание, что на земле у входа лежал какой-то сверток, которого там быть не должно. Проверять не стал, но предварительно предположил, что внутри находится взрывчатка. Глаза уже давно привыкли к темноте, но размер свертка говорил о том, что ее тут много. Неужели эти люди хотели взорвать склад? Дерзко, смело и решительно! И весьма толково. Учитывая, что внутри полно боеприпасов, то рвануло бы хорошо, да и пожар мог бы легко перекинуться на второй склад. А может, они хотели заминировать все…

Мне оставалось только позвать на помощь.

Изнутри склада раздался тяжелый удар, потом приглушенный одиночный выстрел. Еще один. Один из тех, кого я запер, пытался выбраться наружу. Тщетно. Ворота у склада были крепкие, не из говна и палок. Конечно, я много раз слышал, что пуля из автомата Калашникова перебивает рельс. Чушь, у меня не получилалось.

Подхватив автомат часового, я снял с предохранителя и дал короткую очередь в воздух, привлекая к себе внимание. Затем вернул оружие на землю и принялся ждать.

Не прошло и минуты, как со всех сторон сюда уже бежали патрульные группы.

Вскоре, на мне замер желтоватый луч света.

— Стоять, руки на виду! — раздалась команда. Послышалось лязганье затворов, приближающийся топот ног. — Кто такой?

— Спокойно, это я, рядовой Громов! Первая рота! — громко и четко ответил я, выполнив требование. — Только что задержал двоих нарушителей, оба заперты внутри склада. Один из них, оглушен!

Повисла тишина. Мне в лицо ударило еще два фонаря.

Невнятные голоса. Шум. Из-за яркого ослепляющего света, я почти ничего не видел. Шли секунды.

— Громов? — раздался знакомый голос. — Какого черта ты тут делаешь, солдат?

Это был наш ротный, капитан Воронин.

Часть фонарей выключили, часть просто отвели в стороны. Кэп подошел ближе, возвращая пистолет в кобуру на поясе.

— Виноват, товарищ капитан! — твердо ответил я, прекрасно понимая, что сейчас от моих слов зависит, что будет дальше. — Но я заметил, постороннее движение у складов и решил проверить. Да, знаю, безрассудно. Но я все равно пошел, думал — может быть, показалось. А потом уже не было возможности позвать на помощь! У них с собой взрывчатка, скорее всего, какое-то самодельное устройство. Они намеревались взорвать склад со всем содержимым.

От моего доклада, капитан даже оторопел. Несколько секунд он молчал.

— Ты как, не ранен? — он вдруг обратил внимание на гильзы, затем на автомат.

— Так точно!

— Стрелял ты?

Я кивнул.

— Для привлечения внимания.

Снова повисла тишина. Только шорох и невнятные голоса.

— А где часовой? — спросил ротный.

— Там! — я указал на кусты, что росли неподалеку. — Не проверял еще.

Воронин посмотрел в указанном направлении. Старшина и пара человек с ним принялись осматривать участок.

— Есть, командир! Нашли! — раздался голос прапорщика спустя несколько секунд. — Вроде жив!

— Громов! Я не понял, ты что в героя решил поиграть?

Воронин снова посмотрел на меня с некоторым подозрением. — Ладно! Потом разберемся!

— А сапоги где потерял, воин? — хмыкнул Лось.

— Намеренно снял, чтобы подкрасться поближе и не выдать себя раньше времени.

Воронин шумно вздохнул, снова нахмурился.

— Очень глупый поступок. А если бы тебя пристрелили⁈ Кукушкин, отведи его в лазарет и пусть там сидит, пока я не подойду. Отвечаешь за него головой!

— Есть! — ефрейтор повернулся ко мне. — Чего встал, в лазарет, шагом марш!

Я без возражений побрел в сторону казарм, по пути подобрал свои сапоги, быстро сунул в них ноги. Само собой, я прекрасно понимал, что ничего особенного не сделал. Однако опасность, учитывая обстановку, крылась в другом. Вполне возможно, что меня могли посчитать соучастником… Ну, серьезно, а что еще подумать, когда солдат ослушался приказа и по неизвестной причине свалил к складам с оружием, где и был застигнут врасплох⁈ Детали тут не особо-то и важны.

— Ну, ты дал, Громов! — хмыкнул ефрейтор, двигаясь за мной по пятам. — На фига ты вообще туда полез? Может ты сам, этот, как его, диверсант⁈

Я ничего не ответил. Что толку с ним разговаривать⁈ Он на меня и так обозленный, сейчас попробует отыграться.

Несмотря на такой поворот событий, я был спокоен, как питон. В мою пользу было много плюсов — я доложил как есть, заранее переговорил со старшиной и дал ему четкую наводку и скорее всего, оказался прав. А когда они вскроют склад, то поймут, что я говорил только правду. И все равно, ко мне будет слишком много вопросов, не удивлюсь, если после такого еще и особиста пришлют. Комитет госбезопасности не спит.

Когда мы подошли к зданию лазарета, со стороны складов раздалось несколько одиночных выстрелов. Впрочем, стрельба быстро закончилась. Скорее всего, с боевиками было покончено. Вряд ли кто-то из них сдался бы без боя…

— Иди, чего встал? Без тебя разберутся!

Меня посадили в процедурную, закрыли дверь. Кукушкин торчал снаружи, насвистывая незамысловатые песенки.

Снаружи, некоторое время было тихо. Потом все-таки запустили дизельные генераторы — их характерный шум работы, я знал более чем хорошо. Демаскирующий признак, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.

Конечно, всю часть ими не осветить, но самые важные объекты — запросто. Казарма не являлась таковым объектом. Ввиду того, что толку от молодых бойцов не было никакого, всех завели обратно в расположение. Однако все дежурка, офицерский и сержантский состав до самого утра были на ногах.

А вот под утро меня освободили. Выяснилось, что этой ночью в общей сложности было ликвидировано пятеро боевиков мусульманской наружности. Все они оказались душманами, но без каких-либо подробностей. Те, что были нейтрализованы за территорией, сами открыли огонь, когда поняли, что их заметили. К счастью, их быстро перебили. А вот та