глубоких пещерах, куда от самого сотворения мира не проникали лучи солнца.

И еще в этих сказаниях и балладах говорилось о злобных драконах, что стерегут древние сокровища. Эти громадные змеи — выползни первозданной тьмы — не подпускали к своим богатствам несчастных гномов, пожирая редких смельчаков, которые отваживались проникнуть в их логова. Правда, иногда кому-нибудь из гномьих богатырей все же удавалось победить дракона и отнять у него злато-серебро, но даже в этом случае баллады имели печальный финал. Драконье золото отравляло сердце отважного героя алчностью и подозрительностью, из-за чего богатырь сам превращался в дракона. В конце концов эта повторяемость сюжетов здешних легенд стала утомлять путешественников, впрочем, как и бесконечные пиры и чествования.

Пора было уже отправляться в дорогу. И так они невесть сколько времени провели в Узборе. Немеркнущий свет, излучаемый люмистонами, заменял в городе гномов и солнце, и луну, и звезды. Попробуй пойми, ночь на дворе или день. Конечно, время от времени юные путешественники все же спали на своих, специально для них изготовленных кроватях, но делали это, только когда валились с ног, утомленные шумным и навязчивым узборским гостеприимством. Наконец они решили поговорить с его бородатым превосходительством главою Цеха Старейшин начистоту. Сделать это оказалось затруднительно, ибо мудрый Блум был занят устройством очередного празднества в честь дорогих гостей. Пришлось пойти на хитрость.

Клаус и Клауди распустили слух, что собираются вернуться в замок Уриэля. Неудивительно, что сплетня быстро достигла ушей главы Цеха Старейшин. Длиннобородый Блум немедленно пригласил гостей в свою рабочую келью, заваленную свитками и образцами минералов, найденных гномами-рудознатцами. Пустив гостей, он немедленно запер за ними низенькую дверцу, усадил на свободную скамью и вручил по кубку с легким вином, которое узборцы пили вместо воды. В мудрых глазах главного Старейшины мерцали тревожные искорки. Его явно испугало намерение молодых людей покинуть подземный город, причем в нежелательном для его обитателей направлении, но он не решался первым заговорить об этом. Пришлось Клауди начать самой.

— Досточтимый Блум, — произнесла она ласковым голосом, — мы с моим спутником чрезвычайно благодарны вам и жителям вашего замечательного города за оказанное нам гостеприимство. Столь пышного приема мы не удостаивались даже в замке чародея Стерна Осмоса Уриэля. — При упоминании этого имени главу Цеха Старейшин передернуло. — Однако, как говорится, пора и честь знать. Ведь Узбор, как бы ни был он великолепен, не является целью нашего путешествия. Следовательно, пришло время продолжить путь.

— Я чрезвычайно огорчен тем, что вы собираетесь нас покинуть, — пробормотал высокопоставленный гном. — Разумеется, никто вам здесь препятствовать не станет, но… Возвращаться в эту обитель мерзостных лимуров — это безумие, клянусь тропой Роина!

— Безумие, — согласилась девушка, — если вы не укажете нам иную дорогу, глубокоуважаемый Блум.

— Иная дорога существует, — сообщил тот. — Ведь тропа Роина бесконечна! Однако путь этот чрезвычайно труден и опасен, ибо ведет он через пещеру Проглота.

— А кто это — Проглот? — спросил до сих пор помалкивавший Клаус.

— Великий дракон-златолюбец, — понизив голос до шепота, ответил глава Цеха Старейшин.

— Ха! — хмыкнул дровосек. — А я думал, эти ваши драконы только в сказках и остались…

— Все, кроме Проглота, — уныло ответствовал Блум. — Этот древний змей уже чрезвычайно дряхл и давно бы издох, но боится, что тогда охраняемые им сокровища растащат. Одной лишь алчностью и ненавистью к грядущим расхитителям он и живет.

— И что, — продолжал Клаус, — мимо него никак нельзя прошмыгнуть?

— Многие пробовали. И теперь их косточки лежат где-то там, вперемешку с золотом и драгоценностями…

— Как же вы отсюда выходите, — удивилась Клауди, — если с одной стороны Уриэль со своими лимурами, с другой — Проглот? Откуда у вас все эти окорока, колбасы, рыба, овощи, фрукты, тонкие вина?

— У нас есть отряды добытчиков, — ответствовал глава Цеха Старейшин. — Они пробираются мимо замка колдуна и скупают у снабжающих его крестьян продовольствие.

— Представляю, как Уриэль вас за это ненавидит, — проницательно заметила девушка.

— Да, ненавидит, — не стал спорить Блум. — И потому насылает на нас своих кошмарных лимуров…

— Чего ж вы нас тогда кормите до отвала, ежели вам самим жрачка с таким трудом достается? — укоризненно произнес Клаус.

Длиннобородый гном развел руками.

— Долг гостеприимства обязывает…

— Не одно лишь гостеприимство обязывает вас, досточтимый Блум, — прервала его велеречия Клауди. — Дело в том, что вы чего-то от нас хотите, верно?

Глава Цеха узборских Старейшин лишь горестно кивнул.

— Ну вот, теперь все встало на свои места! — обрадовалась его собеседница. — Попировали мы у вас, погуляли… Пришло время платить по счетам, так? И чем мы с Клаусом можем отплатить за ваши баснословные пиры и прочие удовольствия?

— Не знаю, как и сказать… — пробормотал тот.

— Как есть, так и скажите!

— Мы хотим, чтобы вы… убили Проглота.

Дровосек даже присвистнул.

— Вот это мы напировали! — произнес он. — Видать, теперь придется собственными косточками пополнить кубышку этого вашего дряхлого змея.

— Нет! — неожиданно горячо возразил старый гном. — Этого не будет! Вы обязательно победите его!

— Почему вы так в этом уверены, досточтимый Старейшина? — язвительно осведомилась девушка.

— У нас есть легенда…

— Как?! — изумился юноша. — Еще одна?

— Да, — с достоинством сказал Блум. — Пророческая легенда. Она гласит, что однажды из верхнего мира явятся две чистые души, знакомые друг с другом и незнакомые, идущие рядом и порознь, устремленные к одному и к разному. Эти души одолеют злого дракона и не будут отравлены его ядом…

— Ахинея какая-то, — фыркнул дровосек.

— Подожди, Клаус! — осадила его спутница. — Почему вы уверены, глубокоуважаемый глава Цеха Старейшин, что именно мы те самые чистые души?

— К нам никогда еще не приходили юноша и девушка, которые… Да что там, которые… За сотни лет вы первые. И не думаю, что скоро к нам прибудут такие же, как вы.

— Туманный ответ, досточтимый Блум, — вздохнула Клауди. — Впрочем, я так понимаю, у нас не слишком богатый выбор.

— Принудить мы вас не можем, — откликнулся тот. — Только просить…

— Ну а как, по-вашему, мы это сделаем?

— Проглот теперь чаще всего спит, — принялся объяснять гном. — Подкрадетесь к спящему и отрубите голову.

— Легко сказать, — хмыкнул юноша. — Это не полено расколоть. Все же живая тварь.

— Ошибаетесь, благородный Клаус, — покачал седой головой глава Цеха Старейшин. — Проглот — не живая тварь, а древняя нежить. Его давно пора вернуть в ту бездну, откуда он извергнут.

— Не знаю, как мой спутник, — решительно произнесла девушка, — а я берусь за это дело!

— Ну, так я тоже, — пробурчал дровосек. — Куда деваться?

— Иного ответа я от вас и не ждал! — мгновенно воспрял духом Блум. — Я немедленно объявлю Старейшинам о вашем решении, мои юные друзья. И если вы