— Есть перед кем, — подкидывая в руке тесак, ответил Иваныч. — Надеюсь, ты не против?

— Кто я такой, чтобы лезть в дела амурные? — поднял я руки перед собой. — Хотя предупредить всё-таки стоило. Благо, Валентино — парень нормальный. А вот будь на его месте Кембелл или, упаси боги, Кравцов, могли бы возникнуть неприятности.

— Ну я же тоже головой думаю, а не тем чем вы, молодые. Тем более, мы с Джоран все заранее обсудили, проблем возникнуть не должно, — ответил Иваныч.

— А я почему-то уверен, что возникнут. По крайней мере, твоя будущая приёмная дочь глаз с тебя не спускает, — я тихо рассмеялся.

— И не только с меня, — ответил с усмешкой мужчина. — Сдаётся, не такого вечера она ожидала. Кстати, Игорь, помнишь наш разговор во время сражения у Феррите?

— Вот ты — старый хитрый чёрт. И женщину красивую урвал и собственного патриарха развести пытаешься, — шутливо погрозил я пальцем довольному наставнику. — Ладно, будет тебе нормальная артиллерия. Но при одном условии.

— Каком?

— На дуэль не больше минуты, и Хаген должен лечь максимально красиво, но при этом жёстко, — я посмотрел в сторону имперца, которого окружили аристо с дирижабля. — Только не убей и последние мозги не расплескай, есть у меня на него планы.

— Я, вообще-то, планировал секунд за двадцать закончить, но раз минута, значит, минута. На какой только позор ради дорого воспитанника не пойдёшь… — по-старчески закряхтев, Леонов поднялся и, подкинув ещё раз оружие в воздух, ловко схватил его и упрятал в ножны. — Что ж, кажется, начинаем. Откладывайте деньги на мои новые игрушки, господин барон.

Оба дуэлянта прошли в центр зала, где их поджидал Иван Жилин, выбранный в качестве беспристрастного судьи. Произнеся стандартные слова приветствия и уточнив, не желает ли кто из участников сразу признать поражение, мужчина взмахнул рукой и ретировался за пределы ринга, предусмотрительно огороженного лентами.

Что могу сказать по поводу поединка? Лишь то, что мне было известно и до него. Ни одна флотская крыса, по крайне мере штабная, и в подмётки не годится подготовленному гвардейцу.

Жилин ещё не успел выбраться за пределы ринга, чтобы взять бокал у поджидавшей его красотки, а Хаген уже заработал два новых перелома и вывернутую конечность. Ну хоть не шею ему Леонов на триста шестьдесят градусов провернул, и то хорошо.

Так что пришлось Ивану срочно выбираться обратно на импровизированный ринг, чтобы объявить победу Леонова. Самая короткая дуэль на моей памяти на званых вечерах.

После того, как имперца уволокли на носилках, вечер продолжился, но уже совсем вяло. Всё, что можно было обсудить, обсудили, драться больше никто не собирался, и гости начали потихоньку разъезжаться, пока в зале не остались лишь я и Чакравати.

Морозова с Андерсен уехали одними из первых, прихватив с собой Киру и Екатерину, пообещав им показать нормальный праздник, а не это скучное сборище.

Они, наверняка, имели в виду празднества в торговом центре, но я почему-то был уверен на все сто, что они до него не доберутся, заглянув по пути в бар к Агате. Что ж, каждый расслабляется как может. А я же, проводив последнего гостя, направился в свои апартаменты. Праздник праздником, а вставать уже через каких-то четыре часа.

* * *

«Черепаха»

Исаевск

Отпустив во всю зевающего водителя, я направился к себе, по привычке сократив маршрут через ремонтный ангар. И уже почти поднялся по лестнице на второй этаж, как услышал грохот, идущий снизу.

Мысленно ругая того остолопа, который не спит в этот поздний час, и себя, что не могу пройти мимо, вернулся в ангар.

Шум повторился, и стало понятно, что он исходил из той части ангара, где обычно Андерсен возилась с электроникой или мелкими деталями.

Стараясь не шуметь, хотя с тем грохотом, который стал постоянным, можно было и не стараться, подкрался к двери мастерской и, приоткрыв её, заглянул внутрь.

— Бесит! Бесит! Как же бесит! — смог расслышать я бормотание Шпильки, колотящей небольшой киянкой по листу жести. — Грёбаные праздники! Да что ж ты, сука, не получаешься⁈

После очередного удара киянка выскочила из руки девушки, и та, матерясь ещё больше, наклонилась за ней.

Что могу сказать, Крис была красивой девушкой. И даже в засаленном комбинезоне-шортах на лямках этого было не отнять. А с учётом того, что под ним на Андерсен было только нижнее бельё, по крайней мере тёмно-синий ажурный лифчик я рассмотрел, зрелище было еще то.

Вечернее платье, в котором Шпилька была на празднике, висело на высокой спинке стула, а туфли валялись у верстака.

— Ты либо заходи, либо дверь с обратной стороны закрой, дует, — не оборачиваясь, произнесла девушка после того, как подобрала молоток и положила его рядом с наполовину наполненным стаканом.

— Убери орудие труда подальше, а то, смотрю, настроение у тебя не самое добродушное, — ответил я, смело шагнув внутрь. — Что празднуем? Или проклинаем кого?

— День семьи, блин! — девушка вновь потянулась за киянкой, но, видимо, рука подвела, и Крис промахнулась, схватившись за стакан.

— Что-то я не вижу тут главу семьи. Обычно такие праздники проводят сообща, — поискав свободное место в мастерской, заваленной хламом, убедился, что такового нет. Так что убрав платье, сел на единственный стул в мастерской.

— Отца это не особо касается, — покосилась на меня девушка, но стул я уже занял и покидать захваченное место не собирался, и так настоялся за вечер. — Поминаю свою первую семью. Кем бы они ни были.

— Что-то я уже пару лет не замечал за тобой подобного. Что произошло? Кто-то обидел? — спросил я, облокотившись о край стола и подперев кулаком голову. Спать хотелось жутко, но не бросать же девушку в таком состоянии.

— Меня и обидеть? — фыркнула Шпилька и, поняв, что джентльменов среди нас сегодня нет и место уступать никто не будет, запрыгнула на верстак. И не скажу, что совесть меня мучила, тем более что ножки у девушки были просто загляденье.

— Но что-то же тебя спровоцировало тебя прийти сюда ночью и молотить по ни в чём не повинной железяке, прихлёбывая… кстати, что именно прихлёбывая? — прежде чем девушка успела среагировать, я перехватил стакан и залпом выпил остатки. — Ух, блин! Настино варево? Вкус больно знакомый… И вообще, что-то у этой барышни времени свободного много, столько самогона гнать. К кому не приду, у всех он есть.

— Праздник меня выбесил, — буркнула Шпилька и, извернувшись, так что одна лямка комбеза упала с плеча, достала из шкафчика початую бутылку и ещё один стакан. — Все ходят довольные, друг другу улыбаются. Феррите вообще, вон, со всей семьёй припёрся. Леонов себе подружку завёл. Бесят!

— Зависть — плохая вещь. Лучше бы порадовалась за них, — произнёс я, подставляя стакан и напрягая память. Да, вроде бы с утра шибко важных дел не было.

— Я и радуюсь, только устала радоваться за других, — покачивая ножкой ответила девушка. — Рада за Гиту, что она смогла хорошо устроиться, рада за малявку Астрид, что чёрная полоса в её жизни закончилась. За Настю рада…

— А у неё-то что? — спросил я, уже предвидя ответ. Блин, ну неужто так тяжело держать язык за зубами?

— Рассказала она мне про ядро. А ещё Настя — значимый поданный для рода Исаевых, а значит, у неё куда больше шансов, — грустно смотря в стакан, произнесла девушка. — А мне, похоже, так и быть вольным гражданином. Ненужным ни тут, ни там! Не могли, б****, подохнуть где-нибудь за приделами имперской юрисдикции!

— Не перегибай палку, Крис. Твои родители вряд ли рассчитывали помереть от рук мародёров, — прервал я Крис. — Так что злиться на них глупо.

— Глупо было переться с маленьким ребёнком к чёрту на кулички. Сами сдохли, ещё и мне жизнь испортили! — лицо девушки исказила гримаса обиды, а на глазах навернулись слёзы.

С этим спорить было сложно. Будучи не последними людьми на одной из ключевых планет Империи, мать и отец Шпильки пользовались своим положением, участвуя в различных махинациях. Так-то это общая порочная практика, и, если держать себя в определённых рамках, Империя закрывала глаза, особенно, если это шло ей на пользу. Но то ли Валецкие перешли дорогу таким же «благородным» людям, то ли решили откусить кусок побольше и подавились, но по итогу