партнера, всегда нужно быть настороже: зазеваешься, и он перейдет границы. Но пока Айвен решила его не отталкивать, подколкой тоже можно охладить пыл. Но Роук ничуть не смутился, наоборот, опустил руку чуть ниже и сильнее прижал к себе Айвен. — Не хочу даже думать, как ты уговорил руководителей на такой проект.

— Не думай, думать не всегда полезно.

Он плавно развернулся к ней и бережно поцеловал, вначале едва касаясь губами, затем все смелее и смелее. Это противоречило их договоренностям, но и отталкивать уже не-просто-друга совсем не хотелось. Даже понимая, что Роук заманил ее сюда не хвастаться своим проектом. В следующую секунду они телепортировались в одну из комнат будущей резиденции, а друг уже нагло потянул вверх рубашку, обрывая пуговицы.

— Ты знаешь, чем все закончится, — Айвен отстранилась и поправила одежду. Не стоит рисковать просто так. Они оба примы и могут контролировать свои гормональные всплески, пока не найдут нормальное решение стоящей между ними проблемы. Об этом постоянно твердили родители, но Айвен не становилось легче: потенциально самый могущественный из примов, а не может просто переспать с кем-нибудь.

— Брось, я все предусмотрел, — Роук снова приблизился, обнял ее, повалил на кровать и теперь методично покрывал шею и грудь поцелуями. — И ты тоже хочешь этого, хочешь попробовать, любопытство всегда было сильнее тебя…

Его голос был убедительным, он озвучивал желания Айвен, заставлял сердце стучать быстрее, подавлял волю, призывал подчиниться. Совсем неправильный голос.

Айвен толкнула друга в полную силу, отчего тот перелетел через всю комнату и впечатался в стену. Правда, сразу же вскочил, и теперь сжимал кулаки от злости.

— Спятила?

— Еще раз попробуешь воздействовать на меня своими способностями — атакую всерьез.

— Я стараюсь для нас! Нужен просто небольшой толчок, иначе так и застрянем…

Айвен снова зажмурилась, прогоняя воспоминания. Роук погиб шесть лет назад, точнее —пять тысяч и еще шесть лет, солидный срок, чтобы перестать горевать о нем и злиться. И оставить в памяти только хорошее, те моменты, когда они действительно были счастливы. И множество из этих моментов связаны с Профундом. А эти бестолковые альтеры просто взяли и изгадили город! Неудивительно, что они не могут приструнить какого-то кота: прекрасный подводный полис, с отлаженными системами жизнеобеспечения и мощным следящим ИИ, и тот превратился в свалку.

Облупленные стены, ручьями текущая вода, с которой пока справлялись насосы, плесень и расползающиеся всюду водоросли. Отсюда вытащили все более или менее ценное, остальное сломали или запустили.

— Надо думать, у вас везде такая разруха? — Айвен пропустила Марка вперед, чтобы тот указывал дорогу к интересующей ее лаборатории.

— Прималюс обустроен лучше, сама видела, а за Профундом особенно и не следят. Мало желающих постоянно жить в полисе, где нет нормального воздуха и работы. Здесь остались вахты ученых и лаборантов и обезличенные, но те только пока не найдут себе хозяина.

— Боги двуединые, вы еще и работорговлей промышляете?

— Ну как сказать…, — вода на площади полностью промочила его ботинки, а прыгать по бордюрам и редким обломкам, как делала Айвен, Марк не мог. — Тех же имусов глупо оставлять без присмотра. А обезличенные — это просто тела, без разума и души, плата, которую мы вынуждены отдавать за протекторов. Глупо не использовать их для тяжелой работы. К тому же мы не звери: вдруг кто-то из них сможет прийти в себя, очухаться после процедуры переноса.

Айвен передернуло: значит, все эти несчастные, становившиеся донорами магической энергии для протекторов, превращались в ходячих мертвецов, а альтеры все продолжали и продолжали надругательство над природой человека.

Пока шли до лаборатории, они с Марком успели встретить нескольких обезличенных. Абсолютно пустой взгляд, дерганные движения и болезненная худоба, а ещё страшные, бледные и почти одинаковые лица, с которых будто бы стерли все отличительные черты. На подобные опыты не решались даже примы, а для них не существовало ограничений.

Сама лаборатория находилась в здании бывшей больницы для альтеров. Правда, сейчас она называлась малым храмом водных богов, пестрела фресками с изображением щупалец и глаз, а вход охраняли десять «спящих» прислужников, обмотавшихся вокруг колонн. Айвен ежесекундно готовилась к их атаке, но биороботы не пошевелились, будто заманивая ее внутрь.

Марк тоже напрягся, но их так никто и не остановил, отдыхавшие в вестибюле протекторы, и те, равнодушно проводили взглядами, не удосужившись встать. Лишь один из них преградил дорогу и насмешливо уставился на Айвен:

— Есть старая легенда, что если потереть грудь Блуднице, то все бабы будут твои.

Марк попытался оттеснить протектора, но Айвен просто пожала плечами, не думая останавливаться:

— Больше верь в сказки, малец. Каждый день ее тру, а бабы все не клюют.

Пока протектор придумывал ответ, она прошла мимо, прихватив с собой Марка.

— Почему у тебя все «мальцы»?

— Потому что не прошли обучение под моим руководством, иначе стали бы «зеленью». Прости, малец, но сложно серьезно относиться к людям, постоянно думающим о сиськах. Надо расширять границы восприятия женщин хотя бы до бедер. Глядишь, постепенно в нее войдет и мозг.

— Не о сиськах, а о историческом символе столицы северного сектора! Чувствуешь разницу? Скажи спасибо, что мы не взяли его под охрану.

Марк с выражением поиграл бровями и толкнул дверь в помещение для дезинфекции. Огромная мозаичная надпись сообщала, что дальше пройдет лишь тот, кто вознесет молитву водным богам. Марк послушно забормотал слова, с любопытством поглядывая на Айвен, наверняка ждал какого-то нового чуда. В принципе, она не собиралась ничего такого делать, но после очередного разговора на тему сисек, так и тянуло на хулиганство. Поэтому она сделала несколько шагов вперед, подняла руки и развернула ладони к потолку, затем пафосно произнесла:

— Во имя великих духов чистой воды и гигиены, и во славу моей прекрасной груди, заклинаю тебя пропустить нас внутрь!

Механизмы распознали несколько ключевых слов и выпустили облако дезинфицирующего газа, после чего открылась вторая дверь, ведущая в сами лаборатории. Кудряшки Марка, побывав в этом облаке, распушились еще сильнее, превратившись в подобие шапки, Айвен же пригладила выбившиеся из косы пряди и поспешила к выходу.

— Теперь я начинаю верить, что водные боги не такие уж и боги, — он забежал вперед и ткнул двум слоняющимся здесь протекторам под нос свои документы. Те несколько раз проверили бумаги, затем